Fables of the Reconstruction

2. Тогда.

Рик говорил ему, что коматозное состояние – это когда ты в коме, а потом внезапно просыпаешься. Однако вместо этого его сознание, меняется от момента к моменту.
Дэрил находиться в коме уже пять дней. Он проводит это время в калейдоскопе разбитых снов и воспоминаний. Вот он в Терминусе, почему-то вместе с Мерлом; иногда он один из мясников, а иногда выпотрошенный труп, подвешенный на крюках. А вот опять та ночь в лесу, только теперь вместо Абрахама Неган выбирает Глена, череп парня размозжен, а глаз выбит из глазницы. Он все еще может выдавить «М-м-м-Мэги!» - прежде чем бита Негана снова бьет его. Осколки костей и зубов разлетаются в разные стороны. Он видит Кэрол, стоящую над ним с напряженным лицом: «Мудак, - говорит она, - ты не умрешь, слышишь?». Сны и воспоминания кружатся в его голове, переплетаясь с реальностью в чудном винегрете. Он видит, как Рик склоняется над ним: «Прости брат. Я очень не хочу оставлять тебя, но я должен заняться другими делами. Я знаю, что ты проснёшься и мы еще увидимся»
***
Его первым осознанным воспоминанием было пробуждение на больничной койке, занавешенной отвратительно цветочной простыней натянутой на бельевую веревку. Справа от него стоял старый кухонный стол, а слева… Он вдруг понимает, что привязан к кровати и на этом осмотр места резко прерывается. Паника захлестывает его с головой. Он опять в Святилище. Только на этот раз вместо того, чтобы приковать его к стене и дать ему хоть минимум свободы передвижения, они полностью обездвижили его, он не может даже минимально защищаться.
Простыня отлетает в сторону и в комнату входит фигура. Его зрение размыто, он не может определить кто из стражников вошел.
- Дэрил! Дэрил, успокойся! – чья-то рука давит ему на грудь. Он узнает голос и сразу успокаивается.
- Кэрол? – хрипит он.
- Это, я, - отвечает она. Зрение наконец прояснилось, и он сумел ее разглядеть. Она выглядела очень уставшей. – Все в порядке. Тебе надо успокоиться иначе ты сделаешь себе еще хуже. Мне жаль, что пришлось тебя привязать, но ты сопротивлялся и пытался выдернуть капельницы. Подожди минутку…
Она подошла к ограничителям, удерживающим его запястья, и расстегнула их. Он с облегчением поднимает руки к груди, когда она заканчивает.
- Где мы? – горло похоже на наждак.
- Это Хилтопп, - говорит Кэрол. Ее рука успокаивающе поглаживает его по голове.
- Что произошло?
- Что последнее ты помнишь?
Дэрил хмуриться, пытаясь разобраться в беспорядке снов и воспоминаний, крутящихся в его голове. Сцены последних шести недель (неужели с той жуткой ночи в лесу прошло уже столько времени?) в бессвязном хаосе мелькают перед глазами.
Он помнит Александрию в огне. Он помнит, как лежал на полу фургона после того как Неган убил Эйба. Мишонн и Карл пытаются остановить кровотечение из раны на его плече. Он помнит, как несколько недель спустя они осадили Святилище объединёнными силами Хилтоппа, Александрии и Царства. Снова Александрия, спасители закидывают ее гранатами через стену. Одна летит прямо в него, но Пол Равия перехватывает ее в воздухе и отбрасывать обратно. Помнит исход из разрушенной Александрии в Хилтопп… Это последнее его воспоминание. Он рассказывает это Кэрол.
- Ты был на воротах, когда спасители протаранили его грузовиком, - говорит она.
Ее слова будят воспоминания - ярко-красный тягач с прицепом несётся к воротам. Он отчаянно стреляет в него, стараясь хоть на немного замедлить, даже когда его напарник спрыгивает прочь.
- Неган? Спасители?
- Они прорвались, привезли с собой мертвых. Но мы их победили, - в ее голосе звучит горечь.
- Что с остальными? Кто ни будь погиб? – он с замиранием ждет ответа.
- Нет. Все живы и в основном целы, - спешит успокоить его Кэрол. – По крайней мере все в нашей семье.
Облегчение, которое он испытал от ее слов почти выжимает слезы из глаз. Ему требуется целая минута чтобы справиться со спазмом, сдавившим его горло. Кэрол терпеливо с пониманием ждет.
- Где все? – наконец спрашивает Дэрил.
- Рик увел домой большую часть александрийцев. Грегори попытался сдаться Негану, как только тот проломил стены и Мэги нокаутировала его. Теперь она здесь всеми командует. Значит и Глен здесь. Как и Тара – она не хочет возвращаться. Ты здесь потому, что был нетранспортабельным.
Дэрил попытался это осознать – семья опять разделилась. Не так сильно и плохо, как после Тюрьмы, но… Теперь он понятия не имеет что происходит с Риком, Мишонн, Карлом. Это заставляет его сердце сжиматься от тоски.
- Ты тоже здесь, - говорит он в слух, благодарный ей за это.
- Я не могла уйти не убедившись, что ты очнёшься.
- Ты планируешь уехать? – проговорил Дэрил пристально вглядываясь в ее лицо.
- Тебе надо отдохнуть, - тихо проговорила она, уходя от ответа на вопрос.
Дэрил уже собирался надавить, желая получить ответ, но волна истощения накрывает его как цунами и он, закрыв глаза начинает дрейфовать. Но тут что-то щелкает в его голове, и он мгновенно просыпается:
- В основном? – спрашивает он.
- Что? – Кэрол замирает у самого выхода.
- Ты сказала «в основном целы», - он тяжело сглатывает, - еще кто-то пострадал?
Лицо Кэрол застыло.
- Мы все пострадали, - говорит она, бессознательно сжимая одной руки кисть другой, к моменту финальной битвы рана уже должна была зажить, но видимо все еще причиняет боль. –Но ты и Глен единственные, кто пострадал сильно.
Дэрил замирает, сердце стучит где-то в горле.
- С ним все в порядке?
- Его раны не убьют его, - голос звучит низко и зло. – Световая граната взорвалась слишком близко от него. Он больше ничего не видит.
Дэрилу требуется несколько секунд чтобы осознать это.
- Черт возьми, - шепчет он и зажмуривается. Он не спрашивает, можно ли это исправить или, когда это пройдет, он знает ответ. Раньше быть слепым в этом мире было достаточно сложно, сейчас это смертельный приговор.
- Ага, - кивает Кэрол.
***
После этого сон надолго забирает его. И это хороший настоящий сон, а не чистилище комы. Когда он просыпается во второй раз, в голове кристальная ясность и он может опять переварить все услышанное ранее. Приход доктора Карсона отрывает его от размышлений. Доктор светит ему в глаза и изучает показания пищащих у изголовья машин.
- Где Кэрол? – спрашивает Дэрил.
- Я отправил ее отдыхать. Еще не много и у меня появился бы новый пациент, - проговорил Карсон доставая стетоскоп. – Подыши пожалуйста для меня, глубоко.
Дэрил послушно выполняет все его просьбы и когда Карсон заканчивает, то выглядит очень довольным.
- Тебе невероятно повезло, - сообщает ему врач. У Дэрила нет сил, чтобы послать доктора на хуй. Он-то определенно не чувствует себя счастливчиком.
Его кожа везде куда он смог дотянуться взглядом была черного или синего цвета и… очень чувствительна. То, что не было ушиблено было покрыто ссадинами и порезами. Несколько глубоких порезов были защиты и закрыты повязками. На левом плече, размером с четвертак, блестящий белый шрам. Этот сувенир от выстрела все еще беспокоил его, но теперь боль от него заглушалась другими болевыми ощущениями по всему телу. Когда он попытался сеть, его голова взорвалась болезненным фейерверком, а перед глазами заплясали белые пятна. Док тут же сообщил, что у него была еще и черепно-мозговая травма, и сейчас единственное лечение – это отдых и обезболивающие.
Но самое страшное это его нога – она сломана в двух местах. Нога от лодыжки до бедра закована в тяжелую гипсовую повязку. Она лежит на куче подушек и чешется как сумасшедшая.
- С ногой надо быть особенно осторожным, - говорит Карсон. – Чтобы она стала сильной и выдержала старые нагрузки, потребуется время. Тем не менее, было бы не плохо, если бы вы иногда вставали и потихоньку передвигались, если чувствуете, что это вам под силу.
Как будто по команде занавес отодвигается и в его закуток входит крупный парень лет двадцати пяти, светловолосый, но с совершенно обычной внешностью.
- Доктор, у миссис Сандерсон снова поднялась температура. Она не слишком высокая, но этого уже не должно быть.
- Я проверю ее. Дэрил, это Алекс, он позаботиться о тебе, пока Кэрол отдыхает, - говорит Карсон и уходит к другой пациентке.
Алекс тут же поворачивается к Дэрилу и предлагает помочь ему подняться. Он готов отвести его в ванную или на улицу, если Дэрил конечно хочет этого. Дэрилу плевать на улицу, но вот против больничной утки он много что имеет. Алекс уходит и возвращается со старым инвалидным креслом, сделанным из лозы и стали, оно выглядит так будто осталось с тех времен, когда здесь был музей.
- Кэрол много мне рассказывала о тебе, - говорит Алекс, помогая Дэрилу сесть. – Ваша подруга – замечательный человек, у нее дар. Она должна быть медсестрой, - Алекс помогает Дэрилу опустить свою здоровую ногу на пол, не прекращая своей бессмысленной болтовни.
- У тебя все будет хорошо, я был уверен, что ты проснешься, - говорит он. – Я знаю, что это звучит как бы… у-у-у, - он вскидывает пальцы кавычками на последних словах, - исцеление травмы во много зависит от того сколько сил у вас как у личности, насколько хорошо вы от нее психологически исцеляетесь. У тебя сил много, я всегда это вижу, некоторые люди прям сияют силой.
К концу этого монолога Дэрил уже ненавидит его. Маневрировать с ногой, закованной в гипс сложнее чем Дэрил себе представлял. Доктор Карсон сказал, что Дэрилу придётся вытерпеть десять недель, если он хочет ходить без боли. У Диксона сразу мелькнуло желание сказать, что он может просто отрезать эту чертову штуку, Гершель излечился от ампутации за меньший срок. Эта же мысль возвращается к нему, когда он встает в первый раз. Кровь приливает к месту перелома и ему хочется выть от боли. Он бы точно упал обратно в кровать, если бы Алекс не придерживал его.
Дэрил скрипя зубами переждал приступ и с помощью Алекса преодолел пол метра отделявших его от кресла. Когда он наконец устраивается Алекс вывозит его из закутка, отделённого простыней.
Дэрил впервые получает возможность осмотреть помещение, в котором находился. Это библиотека Барингтон-хауса, которую этот кусок дерьма – Грегори, использовал под кабинет. Сейчас она была преобразована в лазарет. Дэрил насчитал еще три кровати, отгороженные самодельными занавесками.
Поездка до туалета был нелегкой. Когда они наконец прибыли, Алекс не нашел ни чего лучше, чем спросить нужна ли ему помощь. Взгляд, которым одарил его Дэрил, выбил из парня воздух и всю любезную чушь, которую он еще не сказал.
Когда они возвращаются в импровизированный лазарет, Дэрил чувствует себя на столько уставшим, что с благодарностью падает обратно в кровать. Боль, которая спала, теперь полностью вернулась. Алекс замечает это и дает ему оксиконтин. Дэрил решает, что с парнем в сущности все в порядке.
Дэрил ненавидит свою беспомощность. Сейчас хуже даже, чем, когда Дуайт подстрелил его. Тогда, по крайней мере он мог двигаться уже на следующий день, привязать руку к груди и перекосившись двигаться, во всяком случае, настолько на сколько позволяла ему цепь, приковывающая его к стене камеры. Если ему повезет ходячие скоро вломятся в Хилтопп. Быть съеденным заживо звучит куда предпочтительней альтернативы из инвалидного кресла и раздражающе милого медбрата.
***
На следующее утро его навещает Мэги. Она сильно похудела, а под глазами залегли темные круги очень похожие на синяки.
- Ты выглядишь дерьмово, - говорит он ей вместо приветствия.
- Ты выглядишь еще хуже, - со слабой улыбкой парирует она.
Дэрил вздыхает, все это совсем не смешно. Она садиться на уродливый стул и пристально изучает его.
- Как ты себя чувствуешь?
- Как будто на меня упала стена.
- Вот что бывает, когда пытаешься изобразить курицу перед шеститонным грузовиком, - ее лицо становиться серьезным. – Ты сумел замедлить его, иначе бы нам совсем пришлось бы туго.
- М-м-м-м, - ворчит он. Дэрил прожил в этом дерьмовом шоу, в которое превратился мир, достаточно долго, чтобы знать, что все может стать еще хуже в любой момент. Возможно, если бы он спрыгнул тогда с ворот, то был бы на ногах и помог уничтожать оставшиеся аванпосты спасителей, и возможно, Глен остался бы с глазами.
- Где Глен? – спросил он.
Лицо Мэги осталось совсем не подвижным.
- Кэрол тебе сказала, что случилось? – Дэрил кивнул. – Он э… мы живем в старой комнате Грегори. Он не хочет из нее выходить, - ее голос звучит очень напряженно. Слушать это равносильно удару в живот.
- Он крутой парень, - пытается успокоить ее Дэрил. – Если кто и может пройти через это, так это он.
Мэги не смотрит ему в глаза, она отвернулась. Он знает, что она очень хочет ему поверить, но отчаянье оставило глубокие морщины у нее на лице.
- Я не знаю, как ему помочь, - она говорит и ее голос наполняется дрожью. – Мне кажется, что он почти сдался.
Дэрил не знает, что сказать на это, любые заверения будут бессмысленными.
- В любом случае, - говорит Мэги быстро вытирая глаза, - я просто хотела тебя увидеть, убедиться, что ты в порядке. Еще так много дел и все почему-то решили, что я единственная, кто должен им сказать, как их сделать.
***
Когда Кэрол возвращается, он умоляет ее не оставлять его больше на Алекса.
- Не будь придурком, Алекс – милый парень, - говорит Кэрол, - ну-ка, давай взглянем на тебя.
Дэрил подчиняется ей с минимальным ворчанием. После осмотра, Кэрол уходит и возвращается с большим тазиком полным воды, мылом и тряпками. Она бросает ему тряпку и приказывает:
- Привели себя в порядок, иначе в следующий раз, когда ты уснешь, я привяжу тебя ремнями, выкачу наружу и воспользуюсь садовым шлангом.
Несмотря на то, что другие думают о его личной гигиене, Дэрил любит быть чистым. Просто он не делает из этого трагедии, когда возможность отсутствует или затруднена, поэтому в угрозе нет необходимости. Вот только мыться, сидя в кровати это то еще удовольствие, Дэрил предпочел бы прогулку в лесу полном мертвецов.
- Отвернись, - требует он у подруги. Кэрол закатывает глаза.
- Как будто я этого всего раньше не видела. Ты отсутствовал пять дней, кто-то должен был убирать за тобой, - ворчливо замечает она, но послушно поворачивается к нему спиной. Она остаётся внутри занавешенного закутка, за тонкой тканью ерзают и сопят другие пациенты, Дэрил чувствует будто они двое детей соорудивших палатку посреди гостиной.
- Мы больше никогда не будем об этом говорить, хорошо? – бормочет он, обмакивая ткань в воду и натирая ее мылом. Когда он начинает умываться то просит Кэрол рассказать о финале сражения.
- Ну, после того как ты вырубился, спасители и ходячие мертвецы вошли на территорию Хилтоппа. Это было… сложно, но в конце концов мы победили.
Он с ужасом слушает, о том, как спасители стреляли и использовали оружие, обмоченное в крови и плоти ходячих. Даже царапина, полученная таким оружием, гарантировала смерть. Дуайт выстрелил в Рика из арбалета такой стрелой, по крайней мере Неган так и думал. Он думал, что покончил с Риком.
- Этот урод любит, убивать людей и утверждать, что это для их же блага, - прорычал Дэрил. Ему приходиться несколько раз тереть себя тряпкой прежде чем он начинает чувствовать себя чистым.
- Это сработало, Неган отступил, думая, что им надо просто подождать, пока Рик не умрет, а затем атаковать.
Он смотрит на нее, и хоть не видит ее лица он может чувствовать напряжение в ее спине, слышит осторожность в ее голосе.
- Продолжай, - приказывает он.
- Тебе это не понравиться, - говорит она. – Дуайт сдержал свое слово, сделал все что обещал. Рик отпустил его и сдавшихся спасителей обратно в Святилище. Теперь он там главный, у нас даже заключено торговое и партнерское соглашение с ними.
У Дэрила натурально отвисает челюсть.
- Блядь, да вы издеваетесь! – это все что он способен выдавить на данный момент.
- Честно говоря, я думаю, что это худшее наказание, которое он мог бы получить. Он явно не хочет быть главным.
Хорошо, что нога Дэрила сломана в двух местах, так как в противном случае он бы уже был бы на пол пути к Святилищу. Мысль о том, что Дуайт остался не только в живых, но и продолжает здравствовать, вызывает у него тошноту от ярости. Он обнаруживает, что бессознательно потирает едва зажившую рану в плече.
- Чушь собачья, как Рик мог позволить ему уйти?
- Могу я уже повернуться? Я думаю, что следующую новость я должна сказать тебе лицом к лицу, - произносит она нейтральным голосом. Дэрил накрывается простыней и дает ей свое разрешение.
Кэрол поворачивается, но не смотрит ему в лицо, вместо этого ее глаза сосредоточены на шраме у него на плече.
- Рик оставил Негана в живых, - говорит она, поднимая глаза.
Дэрил смотрит на нее, не в силах поверить тому что слышит.
- Хрень полная. Ты хочешь сказать, что после всего, что этот выродок сделал, Рик позволили ему уйти?
- Нет. Он оставил его в живых. Рик хочет, чтобы Неган провел всю свою жизнь в камере Александрии.
- Он что, сошел с ума?
- Он считает, это символом, того, что мы лучше их. Что мы их не боимся.
- В задницу такие символы. Рику стоило пустить ему пулю между глаз!
- Тогда тебе придётся обсудить это с Риком, - говорит Кэрол.
Уродливое лицо Дуайта стоящего над телом Дэниз, вспыхивает в памяти Дэрила. Это чертовски крутая шутка. Ублюдок набросился на него и прострелил плечо, захватив в плен Глена и Мишонн. Дуайт, возможно и помог им из-за корыстных побуждений, но он никогда не был честным или дальновидным. Необходимость принять тот факт, что Дуайт и даже Неган жили и дышали, в то время как множество хороших людей уже не могло это сделать, перехватывало дыхание и душило его.
- Тара… Что сказала Тара по этому поводу? Насчет Дуайта?
- Она чуть не пристрелила Рика, когда он не позволил ей пойти за ним. Это было страшно, - говорит Кэрол. – Послушай, я согласна с тобой насчет Негана, он слишком опасен, чтобы оставлять его в живых, - она на мгновение прикрывает глаза и сжимает челюсти. – Но… Я не хочу больше смертей людей, Дэрил. Что касается Дуайта, то лучше, чтобы он встал во главе Святилища, чем кто-либо другой. Будет меньше жертв.
Она выглядит очень уставшей и очень искренней. Он почти забыл, что она сама недавно оправилась от ран.
- Это неправильно, - бормочет он. Но то, что было правильным и справедливым, мало значило и до конца света, сейчас же это вообще почти пустой звук. Часть его жалеет, что он очнулся.
Кэрол подходит к нему и обнадеживающе сжимает его руку.
- Давай, заканчивай мыться, - тускло говорит она.
***
- Это не вернёт ее, - глухо говорит Тара. Она пришла вечером сразу после ужина.
Дэрил это знает, но он также знает, что она имеет право злится больше чем кто-либо иной. Из-за Дэниз. Он все еще не может заставить себя поверить в ее смерть, что уж говорить о ней. Тара смотрит на него и грустно улыбается.
- Я пробовала разозлится, - говорит она, - я даже приставила пистолет к голове Рика, когда узнала, что он отпускает Дуайта. Думаю, в тот момент я была очень близка чтобы получить катаной в сердце. – Она тяжело вздыхает. – Я все равно порой думаю, что стоит пойти туда и вышибить ему мозги. Но… я нужна здесь, - мягко заканчивает она.
- Это все равно дерьмово, - говорит Дэрил.
- Я знаю. Я пытаюсь сказать тебе, что Дэниз бы этого не хотела. Он стала врачом, чтобы помогать людям. Она хотела бы, чтобы я делала то что приносит людям пользу.
Дэрил обдумал ее слова:
- Это помогает?
- Блядь, нет! – говорит Тара с мрачной улыбкой.
Дэрил кивает, он так и думал.
***
Тара и Мэги забегают к нему нечасто и ненадолго. Они заняты, безумно заняты. Так много всего было испорчено во время войны.
- Это просто кошмар, - говорит ему Мэги, и ее щеки краснеют от гнева. – Грегори… он никогда не удосуживался выяснить сколько людей в общине. Ты помнишь, как Диана сказала, что, то, что мы делали до конца света, имеет значение? Так вот, этому… ему было все равно, он был доволен ролью хозяина поместья, пока крепостные трудятся в полях.
Она разочарованно вздыхает и утомленно сжимает переносицу.
- Все было бы намного быстрее и легче если бы была хоть какая-нибудь организация. Иисус помогает всем чем может, но он мне нужен прежде всего для добычи ресурсов и для разведки. Огден смог уйти, взяв с собой около дюжины людей.
Дэрил вздрагивает от тупой ярости при звуках этого имени. Заместитель Негана и такой же ахуительный безумец.
Выбери одного, малыш. Мамочка или угрюмый ублюдок, один из них будет наказан за то, что ты сделал.
Дэрил зло отмахивается от этого воспоминания. Это не то, что он хочет вспоминать, как и все остальное связанное со Святилищем.
Мэги замечает его реакцию.
- Мы ищем его. Все сообщества рассылают разведчиков. Если этот ублюдок вернётся ему придётся иметь дело со всеми нами.
***
Проходит несколько дней, а Глен так и не появляется, зато приходит Пол Ровия (Дэрил отказывается называть его Иисусом даже мысленно). Он слышит его прежде чем видит. Пол здоровается с двумя другими пациентами (миссис Сандерсон выздоровела достаточно, чтобы уйти) из лазарета.
Дэрил задается вопросом зайдет ли Пол к нему. Так же он пытается решить хочет он этого или нет. Он склоняется к нет. Не смотря на все, что этот парень сделал во время войны, он до сих пор, до чертиков, раздражает Дэрила, и лишь в малой части это было впечатление от их первой встречи. Дэрил давно бы успокоился и даже признал бы парня стоящим, особенно после того как Пол вытащил их из Святилища, поскольку в то время его, по понятным причинам, переполняли благодарность и доброжелательность.
И конечно маленький придурок все испортил. Потому что, если они не готовились к войне, если Пол не обдумывал с Риком стратегию и не был в вылазках его любимой формой развлечения была игра – достань Дэрила Диксона.
Дэрил потерял счет, сколько ключей, зажигалок и других предметов пропало из его карманов. Когда Полу наскучил этот вид развлечения, - он перестал изымать вещи и начал подкладывать. Часто рука Дэрила скользила в карман и натыкалась на что-то новое, незнакомое, оставалось, черт возьми, только надеется, что в этот раз это будет не слишком унизительно. Потому что в его карманах могло оказаться все что угодно - пластиковое кольцо, которое раньше можно было получить в автомате для жевательной резинки, оловянная чайная ложка, розовый ластик в форме динозавра, незнакомые монеты, по словам Мишонн, - евро.
Самым запоминающим подкидышем был презерватив в камуфляжной обертке с надписью на лицевой стороне: «Они никогда не заметят, как ты придешь!».
Он все еще должен надрать ему за это задницу, даже если он также дважды обязан Полу своей жизнью. Некоторые вещи просто нельзя прощать. Вот только с этим придётся подождать пока с его ноги снимут этот проклятый гипс.
Шторы открываются и Пол Ровия засовывает голову. Он расплывается в улыбке, когда видит, что Дэрил не спит.
- Мистер Диксон, - говорит он, - рад видеть, что вы вернулись в страну живых.
Волосы Дэрила встают дыбом. Часть веселой игры Пола «сколько раз я могу разозлить Дэрила Диксона, прежде чем меня жестоко убьют?» состоит в том, чтоб на обещание Дэрила надрать ему задницу с театральным вздохом ответить: «О, мистер Диксон, вы только обещаете!».
- Я бы так далеко не зашел, - ворчит Дэрил, решив, что на этот раз Пол называет его «мистер Диксон» без всякой задней мысли.
- У меня для тебя есть подарок, - сообщает Пол и проскальзывает за штору полностью. Он поднимает холщовый мешок, наполненный чем-то тяжелым и ставит его на уродливый кухонный стол рядом с кроватью Дэрила. Дэрил с подозрением смотрит на него, учитывая природы прошлых «даров» Пола.
К его удивлению, когда Пол открывает сумку, вещи в ней не предназначены для того, чтобы достать Дэрила. Это книги, целая стопка книг.
- В случае если хотите заняться чем-то кроме того, чтобы испепелять Алекса взглядами. Думаю, он вас уже опасается.
Дэрил хмуро смотрит на Пола, но в ответ получает солнечную улыбку. У Пола большой опыт борьбы с недовольными взглядами Дэрила и они его никогда не пугали. Он не был испуган во время первой их встречи, когда Дэрил был на ногах и наставил пистолет парню в лицо. Он, черт возьми, и теперь не собирается пугаться, когда Дэрил лежит в постели с ногой в гребаном гипсе.
- Я понятия не имею, что тебе нравиться в литературе, поэтому принес книги разных жанров, - Пол продолжает так же дружелюбно, как и всегда.
- Спасибо, - неохотно бурчит Дэрил.
- Мне надо идти. Мэги ждет, но я зайду сегодня попозже или завтра. Так что, если тебе что-то особенно понравится дай мне знать, и я принесу похожее.
После того как парень ушел Дэрил перебирает стопку. Хотя это мало имеет значения. Он никогда не был большим читателем, но сейчас ему просто не чем заняться – он прикован к постели. Сейчас он прочитает все, что ему не принесут.
«Ну, в принципе нормально», - думает он почти закончив рассматривать стопку. Последней лежит книга христианского издательства «Влюбитесь в Иисуса: посвятите себя величайшему роману своей жизни». Дэрил закатывает глаза. Он полагает, что ожидание того, что со стороны Пола не будет никакого подъеба, было слишком оптимистичным.
***
В тот же день, когда Пол приехал, Кэрол сообщает ему, что уезжает в Царство.
- Зачем? – Дэрил слышит боль в собственном голосе. Ему и так плохо, что семья разделилась, а теперь еще и Кэрол хочет уехать.
- Потому что Иезекииль попросил меня приехать. Он потерял много людей, больше чем Александрия и Хилтопп. Намного больше. Ему нужна помощь, почти все его бойцы погибли. И там нет никого кто бы хоть немного разбирался в медицине. У меня есть то, чему меня научил Гершель, и то, чему я научилась самостоятельно благодаря Эду. Ему нужна помощь, моя помощь.
- Это сумасшедший ублюдок попросил? Ты ему нужна? – спрашивает Дэрил, пытаясь удержать рвущийся наружу гнев.
- Нет, не только он. Ты ведь понимаешь, что это не конец – там все еще есть группа агрессивных спасителей. И даже если мы их найдем и уничтожим, появится кто ни будь другой. Всегда приходит кто ни будь другой. Единственный способ быть уверенными, что мы победим – это объединить все четыре сообщества. Для этого нужно чтобы все они были сильными.
Кэрол некоторое время смотрит в стену, а затем говорит:
- И да, блядь, он попросил меня приехать. Он спас мне жизнь.
Дэрил очень хочет ей возразить, хочет ей сказать, что она ни черта не должна Иезекиилю. Затем он вспоминает о встрече в Царстве. Он шел с Кэрол, к ним подошёл Иезекииль с одним диким цветком в руке. Он заправил его Кэрол за ухо и театрально поклонился. Выражение ее лица, было таким, какое Дэрил никогда не видел у нее раньше.
- Хорошо, - говорит он хриплым голосом, - Когда ты уезжаешь?
- Через два дня.
Два дня, у него всего лишь два дня. Что он будет делать потом Дэрил не знает.
- Все будет в порядке, - говорит Кэрол, как будто прочитала его мысли.
- Думаешь будет?
- Думаю, да.
***
Дэрил лежал и смотрел в потолок, размышляя об отъезде Кэрол («она меня бросает» - шепчет ему детская обиженная часть сознания), когда Пол Ровия возвращается. Был уже вечер, и он сдержал свое обещание – вернулся чтобы спросить, что из книг больше всего понравилось Дэрилу. Его присутствие мало способствует улучшению настроения Дэрила, он плохо справляется с нахлынувшими эмоциями в данный момент.
- Я еще не смотрел их, - врет Дэрил надеясь, что Пол поймет намек и уйдет.
- Тогда ты мне скажешь это после того как я вернусь – везу Кэрол в Царство, - небрежно говорит Пол. – Мне нужно кое-что обсудить с Иезекиилем.
- М-м-м-м, - невнятно мычит Дэрил в ответ.
- После я поеду в Александрию. Тебе что ни будь нужно привезти оттуда? Или может ты хочешь предать что ни будь туда?
- Нет, - коротко отвечает Дэрил. Он не нуждается в чей-либо жалости, и Пола Ровия может отвалить.
Пол не отвалил. Он остался на своем месте изучая Дэрила, в то время как Дэрил игнорировал его.
Через несколько минут Дэрил пораженно услышал характерный звук – шелест колоды карт. Когда он обернулся то увидел, что Пол тасует колоду потрёпанных карт. Пол делал это так же, как и все остальное – элегантно и умело. Дэрил завороженно смотрит, как он сгибает карты, и они перелетают между его ладоней. Пальцы у него длинные и тонкие, а ногти чистые и аккуратные.
- Ты играешь в джин? – интересуется Пол.
- Нет, - лжет Дэрил, многозначительно отворачиваясь в сторону. Он продолжает слышать шелест умело тасуемых карт. Время идет, Пол продолжает играть картами, а Дэрил игнорировать его.
К сожалению все его усилия пропадают в туне – Пол не желает понимать толстого как слон намека. Вместо этого он наклоняется и берет поднос со стола, на котором Дэрилу приносили ужин. Он кладет его себе на колени и раскладывает пасьянс. И теперь Дэрил вынужден наблюдать как его длинные пальцы порхают над картинками.
Он разыгрывает несколько раундов пасьянса, и только после этого собирает карты. Пол встает с кровати и потягивается – это одна сплошная кошачья дуга от кончиков пальцев ног, до элегантных кончиков пальцев рук. Он прощается и уходит, а Дэрил не может получить удовлетворения даже от того, что утомил его. Диксон имеет отчётливое впечатление, что парень ушел бы именно в этот момент, когда ушел, даже если бы Дэрил согласился играть с ним в джин.
***
На следующий день Кэрол заходит попрощаться. Садиться на край кровати, берет его за руку и говорит:
- Послушай, ты не можешь сейчас отстранится, хорошо? Глену нужна твоя помощь. Мэги пока не может одна справиться с этим. Она все еще переживает потерю ребенка. Они оба переживают.
- Не понимаю, чем я могу помочь, - ворчит Дэрил.
- Ты разберешься, - уверенно улыбается Кэрол. Она поднимает его руку и прижимает костяшки к своей щеке. Этот жест резко выбивает воздух из его легких. Он чувствует, как его глаза начинают гореть, он едва сдерживает гребаные слезы.
- Будь осторожна, - грубо выдыхает он.
- Я буду. Поправляйся, хорошо? Когда обстановка более-менее поправиться, ты ведь приедешь ко мне?
- Конечно, - говорит он. После этого они долго сидят в тишине, пока она не поднимается и не говорит, что ей пора, Иисус, наверное, заждался ее. Она наклоняется и целует его в лоб. Несколько непрошенных слез все-таки срываться с его глаз.
А потом она уходит.
***
Дкриал стоит на костылях у подножья парадной лестницы, глядя вверх, как будто он может подняться туда только с помощью силы своего раздражения. Кэрол уехала пару часов назад, Мэги и Тара заняты, и в Хилтоппе есть только один человек с которым он хочет поговорить.
«Ты что ни будь придумаешь», - сказала Кэрол. Дэрил пока ни его не придумал. На ум приходит почему-то только дорога в Александрию. У них тогда заканчивались припасы воды и еды, а он настолько сильно был разбит смертью Бет и Тайриз, что его это совсем не волновало. Его даже не волновало, что с ними будет дальше. Глен тогда приложил массу усилий пытаясь уговорить его что-нибудь съесть или выпить. Говорил, что он им нужен, что только в месте они смогут выжить. Этот гребаный мир перековеркал их в той или иной степени, но Глен умудрился сохранить свою доброту.
«Чтобы сделал Глен?», - думает Дэрил, - «Если бы все было наоборот?». Он бы пришел к Дэрилу и напомнил, что он не один. Это он мог сделать.
Так что пошла эта лестница нахуй. Позже он обязательно вытащит из Алекса в двое больше оксиконтина. Дэрил берет оба костыля в левую руку, правой хватается за перила и начинает подниматься.
Времени на это уходит много, ему приходится отдыхать через каждые несколько ступенек. Его гребаный гипс не предназначен для ходьбы – он чертовски тяжелый. А еще он сам очень слаб и дрожит от напряжения на полпути, его одежда промокает от пота. У него болит нога, болит левое плечо, хоть пулевое ранение и зажило, но от использования костылей оно болит как сука. Однако он зашел слишком далеко, чтобы повернуть назад. Дэрил скрипит зубами и продолжает подниматься.
Слава Богу, в коридоре на площадке стоит стул, и он падает на него. Перерыв заставляет его задуматься, и он чувствует себя глупо. Что, по его мнению, он может сказать Глену, что Мэги еще не сказала? Дэрил прикрывает глаза и откидывается на спинку стула.
Он обдумывает этот вопрос еще несколько минут, а потом направляется на поиски Глена.
***
Дэрил находит Глена в старой комнате Грегори, как и сказала Мэги. Он сидит в кресле у окна и рассеяно смотрит в никуда, но заслышав стук костылей Дэрила поворачивает голову.
- Кто здесь? – спрашивает Глен глухим и безжизненным голосом.
Если Мэги выглядела как дерьмо, то Глен тянул на все пять фунтов дерьма. Кожа натянулась на его лице, четко обозначив каждую косточку и она неприятного землистого цвета, а волосы вялые и жирные. Похоже он давно не умывался, на щеках и лбу скопились белые точки угрей.
- Ты, когда ни будь думал меня проведать, засранец? – ворчит Дэрил.
- Дэрил? – в голосе Глена слышится некоторое оживление.
- Значит ты меня помнишь. Я удивлен, - говорит Дэрил и садиться на стул напротив Глена. В близи парень выглядит еще хуже – его белки залиты кровью.
- Я приходил раньше, ты был в отключке, - отвечает Глен, и скучающая нотка возвращается в его голос.
- Я уже давно не сплю. Итак, ты был слишком занят или что-то типа того?
Глен вздыхает. Дэрил пытается придумать чтобы такого сказать, чтобы вернуть парня к жизни. Но ничего в голову как на зло не идет. Они сидят молча, а затем Глен спрашивает:
- Мэги сказала, что ты сломал ногу. Как ты поднялся по лестнице?
- Было не просто, - признается Дэрил, - в следующий раз потрудись навестить меня сам.
Глен отворачивается и ничего не говорит. На все попытки Дэрила вовлечь его в разговор он отвечает односложными ответами и безжизненным вялым голосом.
- Ты не можешь здесь сидеть вечно. Мэги сказала, что ты никуда не выходишь, - наконец говорит Дэрил.
- Ты будешь меня обвинять в этом?
- Ты, блядь, еще не умер.
Глен гримасничает:
- К сожалению. Иногда я думаю, как бы мне найти один из стволов и избавить всех от мучений.
- Не говори так, - рычит на него Дэрил.
Лицо Глена кривится:
- Почему нет? Что произойдет, когда придет кто-нибудь кто сможет разрушить это место? Что будет если нам опять придётся бежать? Как ты думаешь – я смогу? Если бы я был один, если бы я беспокоился только о себе… но Мэги. Если на нас опять свалиться дождь из дерьма, я… я не смогу защитить ее. Я бесполезен. Что еще хуже – я обуза!
Дэрил понимает, что сейчас, когда парень в таком настроении достучаться до него невозможно. Поэтому он даже не пытается.
- Окей, но твои ноги вроде еще работают. Давай помоги мне спустится вниз, а то я чуть инфаркт не заработал поднимаясь сюда.
Глен вздрагивает.
- Я позову на помощь…
- Зачем? Ты что не можешь сам спуститься по ступенькам? Может ты был прав считая себя бесполезным?
Глен выглядит рассерженным, Дэрил этому очень рад. Взбешенный лучше, чем апатичный.
- Если я пропущу ступеньку, ты упадешь на задницу, - сжимает губы Глен. – Это не… Я не могу тебе помочь.
- Черта с два, ты не можешь, - бурчит Дэрил. Он поднимает костыль и тычет Глена в ногу. – Вставай, лентяй, я устал и пришло время для моей порции окси.
- Дэрил я серьезно, - говорит Глен, пытаясь оттолкнуть костыль Дэрила.
- Чушь собачья. Твои ноги работают, и ты можешь помочь мне спуститься по ступенькам. И твои мозги тоже работают. Каждый раз, когда я вижу Мэги она измучена, ей нужна помощь в организации этого места. Ты не бесполезен, никогда не был.
Глен тяжело дышит и дрожит.
- Я не могу… я не могу ей ничем помочь. Я даже не могу увидеть, что происходит мне нужно чтобы кто ни будь рассказал мне.
- Мои глаза работают нормально, и я не могу спокойно сидеть постоянно в постели. Я просто сойду с ума. Так что пользуйся.
- А потом? Что будет потом, когда ты выздоровеешь и сможешь делать что ни будь полезное? Кто будет моей собакой-поводырём?
- Вот когда этот час настанет, тогда и подумаем об этом. Давай, Глен, собирай свое дерьмо. По крайней мере, чтобы помочь мне спуститься по ступенькам.
***
Спуск по ступенькам на самом деле намного сложнее чем подъем, даже когда Глен подпирает его. Нога Дэрила чертовски болит, дыхание сбившееся, поверхностное, он чувствует, что еще не много и его вырвет. Но оно того стоило, даже слепой Глен не может отрицать, что Диксон в плохой форме. Поэтому вместо того чтобы бросить его у подножья лестницы, он провожает Дэрила до койки.
Алекс уже в лазарете и как только видит Дэрила бросается ему на помощь. Дэрилу достаётся за попытку так рано подниматься по лестнице – ущерб в случае неудачи мог быть огромен. Глен при этом выглядит чертовски виноватым, а Дэрил чувствует вспышку триумфа.
- Ты как, Дэрил? Я собираюсь вернуться на верх…
- Тебе помочь? – спрашивает тут же Алекс. – Я сейчас дам Дэрилу его лекарства и могу…
- Нет, - обрывает его Глен. Он разворачивается и уходит прочь, видно, что ему приходиться для этого заметно собраться. Он идет, вытянув одну руку вперед, чтобы не наткнуться на предметы.
- Эй, я завтра приду к тебе в гости опять, - кричит ему в след Дэрил, - если ты конечно не перестанешь быть девчонкой и спустишься ко мне сам.
Глен на секунду замирает, но ничего не ответив продолжает идти дальше. Через некоторое время его медленные и нерешительные шаги затихают за дверью.
«Может после завтра», - думает Дэрил, стиснув зубы. Его нога бешено пульсирует, а в плечо вцепились зубами стадо мелких паразитов, которые пытаются толи прогрызть в нем дыру, толи откусит ему руку.
Дэрил клянется себе больше никогда не думать плохо об Алексе, когда тот даже не спросив протягивает ему лишнюю таблетку обезболивающего.
- Спасибо, - ворчит Дэрил. Он даже не злиться, когда Алекс опять начинает пилить его из-за столь раннего подъема по лестнице.
К концу этой лекции Дэрил погружается в приятный омут опиатного кайфа. «Ага», - думает он, - «Послезавтра». Мэги может охреневать от приведения Хилтоппа в потребный вид и собственного горя, но вот у Дэрила пока есть все время этого проклятого мира. И он не позволит Глену сидеть в комнате одному в ожидании смерти.

@темы: слэш, Переводы, в процессе, Ходячие мертвецы, Дэрил Диксон, Пол Ровия, Честно спертое, без разрешения

---

Переводы

Фэндом: Ходячие мертвецы
Название: Fables of the Reconstruction
Автор: Mugatu
Бетта:
Рейтинг: P
Пейринг: Пол Ровия/Дэрил Диксон; Мэги Грин/Глен Ри; Рик/Мишонн
Жанр: Слеш, Hurt/comfort, Романтика, Отклонение от канона и.т.д.
Диклеймер: разрешения на перевод НЕТ! Перевела для себя... ну и для тех кто наткнется случайно)))))
Обожаю этих ребят. По этому ворую то что нравится! Это понравилось!

Прошло больше двух лет после Конца света и шесть месяцев после войны о Спасителями, когда Дэрил Диксон решил вернутся в Александрию.

Глава 1. Сейчас

Прошло больше двух лет после Конца света и шесть месяцев после войны о Спасителями, когда Дэрил Диксон решил вернутся в Александрию.
- Я думала, ты не поедешь со мной?! – удивилась Тара, увидев, как Дэрил рысцой выбежал из ворот Хилтоппа, с арбалетом в руках и рюкзаком за спиной.
- Я… передумал, - буркнул он, проходя мимо нее к машине со стороны водителя.
- Хорошо, - задумчиво кивнула Тара и нахмурилась. Она явно хотела сказать что-то еще, задать вопросы, на которые Дэрилу совсем не хотелось отвечать. Но к его счастью она ограничилась сообщением: - Я за рулем.
- Нет. Поведу я. Давай ключи.
- Иди на хуй, Диксон, - беззлобно огрызнулась девушка. – Тот, кто пришел последним будет изображать в этом путешествии – дорожного пса. Двигай на другую сторону.
Дэрил сегодня был совсем не в настроении спорить, Проворчав что-то невнятное он подчинился. День был идеальным для путешествия. Сейчас была середина марта и последние несколько дней радовали теплой солнечной погодой. Проливные дожди, навевающие тоску в последний месяц, наконец закончились, и дорога на Александрию была открыта. Благодаря большому и кропотливому труду, автопарк Хилтоппа теперь состоял из нескольких надежных рабочих автомобилей и запаса топлива к ним. Одним из них – монструозным «Лендровер», сегодня они и воспользовались для доставки продовольствия в Александрию.
Они покинули Хилтопп рано утром, кроме Тары и самого Дэрила компанию им составили еще трое мужчин. Дэрил помнил их лица, но совершенно не помнил имен – Хилтопп был большой и многолюдной общиной. К тому же по возрасту они были ближе к мальчикам, чем к мужчинам, и смотрели на него с каким-то настороженным благоговением, которого он не ощущал со времен Тюрьмы. А еще эти придурки начали обращаться к нему называя его «мистер Диксон» и попытались неуклюже рассказать, как высоко они ценят то, что он сделал для них во время войны. Раздражение глухо поднялось в нем, и Дэрил тут же, намеренно, забыл их имена, как только они их называли.
В «Ровере» было семь мест, и мальчики сидели во втором ряду, сразу за водителем и его «дорожным псом». Заднее сидение было убрано. Сегодня они везли большой и разнообразный груз: кое-что для выращивания еды (семена озимых культур, капусты и репы), лекарства (доктор Карсон поиграв с хлебной плесенью создал пенициллиновую смесь, которая как он утверждал, никого не убьет) и инструменты, которые выковал кузнец (лопаты, тяпки и грабли теперь вместо наконечников копий).
Возбужденные поездкой парни безостановочно болтали, безуспешно пытаясь втянуть в разговор Дэрила, Наконец Тара смилостивилась над ними. И хоть она, как и Дэрил, не была в Александрии с тех пор, как закончилась война (в ее случае это был осознанный выбор, а не стечение обстоятельств), она подробно и охотно отвечала на их вопросы о безопасной зоне и Рике Граймсе.
Тара легко и ровно вела машину, не отрывая глаз от дороги. Трещины и выбоины все еще мешали быстрому и безопасному передвижению, прошедшая война сильно ухудшила состояние дорожного полотна, а общины пока не имели возможности все подлатать. Например, часть дороги до Александрии была погребена под оползнем. Внедорожник оказался сильно перегружен, чтобы с легкостью преодолеть это препятствие и им пришлось несколько раз выкапывать его из грязи вручную. Вот тут болтливые мальчишки оказались незаменимыми. Дэрил даже не стал утруждать вмешиваться в их работу, взяв на себя функцию охраны – шум привлек нескольких ходячих мертвецов. Через пару часов нудной и грязной работы они наконец смогли выехать на более-менее ровную дорогу.
- Скорей всего обратно поедим другой дорогой, - проговорила Тара, нахмурившись, - здесь чертовски все завалено.
Дэрил на это лишь проворчал, игнорируя ее вопросительно обеспокоенный взгляд. К середине дня они наконец добрались до Александрии. Тара остановила машину перед воротами и высунувшись из окна замахала дозорным. Ей что-то крикнули в ответ, что именно Дэрил не разобрал, но по голосу узнал Сашу. Ворота наконец распахиваются, и Тара медленно въезжает внутрь. Их встречают. Розита распахнула дверцу машины и вытащила Тару наружу:
- Не могу поверить, что ты наконец здесь! – Розита заразительно расмеялась, притягивая Тару к себе и крепко обнимая.
- Ахринеть, Дэрил? – воскликнула Саша, спускаясь по лестнице. Розита наконец тоже заметила его. Он неловко криво улыбнулся, пожимая протянутые руки. Тара познакомила подруг с приехавшими парнями. Один из которых тут же потерял дар речи, как только видит Розиту, его широко распахнутые глаза не могли оторваться от ее груди. Но видимо появление Тары и Дэрила, привело девушку в очень хорошее расположение духа, потому что она просто проигнорировала его, вместо того, чтобы выхватить пистолет и пристрелить придурка.
- Вы надолго к нам? – спрасила тем временем Саша.
- На одну ночь, - ответила Тара. – Завтра мы должны вернутся в Хилтопп.
Чувство вины опять вспыхнуло в Дэриле, но он стойко проигнорировал его и не стал возражать.
- Наша смена закончиться через пару часов, - проговорила Розита, - но потом, мы ждем вас к ужину. Где вы планируете заночевать?
- Я буду у Рика, - сообщил Дэрил и заметил, как сжались губы Тары.
- Хорошо, но, если передумаешь, мы всегда будем рады тебе, - улыбнулась Саша, мягко глядя на него. Дэрил согласно кивнул, дав понять, что она услышана Тара же, с удовольствием приняла приглашение и в ее голосе послышалось облегчение. От остального разговора Дэрил просто отключился, реагируя только на прощание в виде: «Рады, что вы тут». Наконец они вернулись в машину и направились в центр Александрии.
***
В последний раз, когда Дэрил был здесь, Александрия была охвачена огнем – весь внешний периметр домов был разрушен и пламя подбиралось к внутреннему. Стены слава Богу выдержали, но Рик решил, что они здесь больше не в безопасности и все население – мужчины, женщины и дети ушли в Хилтопп, где все продолжило катиться к черту новыми захватывающими дух путями.
Сейчас Александрия сильно изменилась – огня больше не было, а зеленые лужайки возле каждого дома были превращены в огороды. Почти во всех работали люди – во всем этом месте чувствовалась бурлящая энергия.
Они остановились у церкви, которая на данный момент выполняла еще и функцию ратуши. Высокая энергичная брюнетка с руками, покрытыми блестящими шрамами от ожогов, приняла привезенные припасы. Дэрил так и не смог вспомнить ее и решил, что она должно быть из Королевства или даже Святилища, но к его удивлению, женщина похоже узнала его.
- О боже, ты ведь Дэрил?
- Наверное, да, - в замешательстве произнес он.
- Я видела тебя с Риком Граймсом во время битвы за Хилтопп, и я просто… спасибо тебе. Теперь, когда Спасители побеждены, жить стало намного лучше. Могу я пожать твою руку? Меня зовут, Энни, - она протянула ему руку, не дожидаясь ответа. Дэрил же смотрел на нее так, будто она держит в ней собачье дерьмо.
Краем глаза он заметил, что Тара прикрыла рот ладошкой и тихо веселиться от всей этой ситуации. Улыбка Энни начала увядать, а щеки вспыхнули румянцем. Это заставило его почувствовать себя мудаком достаточно сильно, чтобы быстро пожать ей руку.
- А где Рик?
- Мистер Граймс сегодня проводит тренировку, хотите, я скажу ему, что вы заходили?
«Мистер Граймс», – хмыкает про себя Дэрил.
- Нет. Я сам найду его.
- Было так приятно познакомиться с вами! – прощебетала воодушевленная незнамо чем Энни.
- Конечно, - буркнул Дэрил, чувствуя себя полностью не в своей тарелке. Он отбежал от кладовщицы подальше и бросил на Тару кислый взгляд, пока та кашлем пыталась замаскировать смех. Наконец все закончилось и смешливость Тары, и разгрузка припасов. Тара отпустила ребят из Хилтоппа свободно бродить по Александрии с условием, что они рано утром будут ждать их у машины. Парни испарились в мгновение ока, а Тара вдруг стала мрачной.
- Эм-м, - тихо произнесла она, - я, буду ночевать у Саши с Розитой, это не далеко от дома Рика так что нам по пути, но… Сначала я должна кое-куда зайти.
- Не проблема, - кивнул ей Дэрил. Он точно знал куда ей надо. Как и все остальное импровизированное кладбище в Александрии тоже преобразилось – стало больше. Некоторые имена уже стерлись из списка, написанного на стене, их заменили новые, в том числе, там были и те которые Дэрил написал сам. Но несмотря на это они легко нашли могилу Дэниз. Тара обреченно опустилась на колени, а Дэрил остался стоять у нее за спиной.
После нескольких минут тяжелого молчания Тара произнесла, не поворачивая головы:
- Я… я здесь немного задержусь, если ты хочешь, то иди к Рику. Не надо меня ждать.
- Ты уверена? С тобой все будет в порядке?
Она лишь грустно качнула головой, Дэрилу показалось, что он почти видит слезы на ее глазах:
- Да. Мне просто нужно немного побыть с ней наедине.
- Будь столько сколько нужно, - он все прекрасно понимает. – Увидимся позже.
Она обернулась на мгновение с грустной улыбкой и кивнув опять повернулась к могиле.
***
Как и любой другой дом в Александрии, лужайка Граймсов тоже была превращена в сад-огород. Приблизившись, Дэрил заметил Карла Граймса, стоящего на коленях над одной из грядок, старая шерифская шляпа Рика закрывала ему почти все лицо. Дэрил не смог сдержать улыбку при виде мальчика.
- Эй, парень! Твой папа дома? – крикнул он, как только приблизился. Карл вскинул голову и расплылся в широкой радостной улыбке. Молодой Граймс быстро встал и, отряхивая, от земли руки подбежал к Дэрилу. Они с удовольствием пожали друг другу руки, Дэрил же от избытка чувств еще и хлопнул мальчика по плечу.
- Дэрил! Папа не говорил, что ты приедешь! – ухмыляясь воскликнул Карл. Повязка, которую помнил Дэрил исчезла. Карл щеголял в очках-авиаторах только с одной темной линзой, из-под которой разбегались по сторонам мелкие тонкие шрамы, частично прикрытые волосами.
- Вот это сюрприз! Как ты вырос! – мальчик уже стал почти мужчиной, по крайней мере по росту, он почти сравнялся с Дэрилом. Все дело было в ногах – они были длинными как бобовые стебли.
Карл довольно заулыбался:
- Подожди, ты еще Джудит не видел!
Карл махнул в сторону крыльца, там стоял детский манеж из которого выглядывала белокурая головка малышки. Когда они подошли и Джудит заметила Дэрила, она пролопотала целую фразу на своем детском языке. Дэрил с любовью оглядел малышку – ее белоснежные волосы начали темнеть, ноги стали длиннее, и она стала больше похожа на маленькую девочку, чем на несмышленого ребенка.
- Бог ты мой! – пробормотал пораженно Дээриал, опускаясь на коленки, чтобы рассмотреть поближе.
- Это ерунда, - Карл аж светился от гордости и наклонившись, вытащил сестру из манежа. – Покажи дяде Дэрилу, на что ты способна, Джудит.
Он поставил ее на землю и девчушка, улыбаясь брату сделала несколько шагов на дрожащих ножках в сторону Дэрила. Настоящая растроганная улыбка расплылась на лице Диксона, когда она, зачарованно начала крутить пуговицы у него на рубашке.
- Да, черт возьми, девочка, - проговорил он. – Ты будешь руководить вылазками до конца этого года! Разве не так, Lil’ Asskicker?
- Я почти забыл, что ты ее так называл, - весело рассмеялся Карл. – Серьезно, не могу поверить, что ты здесь!
Лицо Карла вдруг изменилось и Дэрил почувствовал себя совсем старым. С таким выражением лица Карл выглядел взрослым много повидавшим человеком.
- В Хилтоппе все в порядке, верно? Иисус только что был здесь, сказал, что вы работаете над подключением солнечных батарей…
Дэрилу пришлось приложить довольно много усилий, чтобы не вздрогнуть. Он сделал вид, что сильно увлечен Джудит, чтобы скрыть свои глаза.
- Все в порядке. Мы закончили с посевом нового урожая в начале этого месяца, а солнечные батареи запустили вчера вечером… и… У Глена дела идут тоже очень неплохо, он уже хорошо освоился в общине…
Это было преувеличение, но не такое уж большое. Прошло шесть месяцев и Глен приспособился намного лучше, чем можно было бы надеяться, но временами он все еще взбрыкивал.
- У них с Мэги там все хорошо организовано. А-а-а-а когда должны вернуться твои родители? Дама из церкви сказала, что твой отец занялся тренировками, но не сказала, как долго они длятся и будет там Мишон или нет.
Карл бросил взгляд на небо:
- Это на долго. А Мишонн в лесу, обучает людей, как правильно патрулировать. Ты можешь отдохнуть в доме, если хочешь. Мне нужно закончить в саду до их возвращения, - он махнул рукой в сторону грядок.
- Я помогу. Вдвоем мы управимся быстрее, - проговорил Дэрил.
Работа была тяжелой, но Дэрил был даже рад – она помогла успокоить безумные мысли, гудящие в его голове с тех пор как он сбежал из Хилтоппа сегодня утром.
Пока они работали Карл рассказывал о том, что происходило в Александрии за последние полгода. Большую часть Дэрил знал из писем Рика и Мишонн, но он с интересом слушал подробности, пользуясь возможностью понаблюдать за Карлом. Малыш явно чувствовал себя намного лучше, чем, когда Дэрил его видел в последний раз. Более расслабленным и похожим на того пацана, которым он все еще и был.
- У нас много чего строится. У Юджина появилась сумасшедшая идея сделать мельницу, чтобы молоть муку. Некоторые теплицы, теперь похожи на теплицы Хилтоппа, так что у нас есть овощи круглый год. Может построят отдельное здание для тюрьмы… - Карл замолчал. Он пристально смотрел в низ и механически ковырял землю. Дэрил счел за лучшее оставить его в покое.
В отличии от Дэрила и Мишонн, Неган хорошо относился к Карлу в течении тех недель, что они провели в качестве «гостей». Негану, похоже, нравился парень, и Дэрила это беспокоило больше всего. После их побега парень был весь переполнен холодной злобой так, что перепугал до смерти Дэрила и Мишонн. Дэрил до сих пор помнил, как ему пришлось прижать его к земле за воротами Александрии. Отступая, люди Негана поливали их огнем, но Карл упрямо оставался на ногах и продолжал стрелять. В тот день пацан рисковал лишится второго глаза если бы Дэрил чуть замешкался.
- Это неправильно, что он остался в живых, - проговорил Карл, низким, жестким голосом.
- Это было решение твоего отца, - проговорил Дэрил.
- Ты думаешь, он был прав?
- Не важно, что я думаю, - качнул головой Дэрил.
На этом разговор как-то сам собой иссяк. Через пару часов они наконец закончили и у Дэрила появилось время на душ, в чем он отчаянно нуждался с самого утра. Наконец, когда он вышел из ванной, от него пахло мылом… и ничем больше.
***
Дэрил стоял на крыльце и курил, когда Рик и Мишонн вернулись домой. Они шли, держась за руки с небрежной нежностью, от которой у Дэрила что-то сжалось в груди. Им понадобилось почти споткнуться об него на ступеньках крыльца чтобы наконец заметить. Лицо Мишонни расплылось в улыбке. Улыбка, как и всегда сделала ее сногсшибательной, и даже извивающийся шрам на правой щеке ничего не мог изменить. Рик последовал ее примеру. Дэрилу было чертовски неловко, когда эти двое набросились на него с объятиями, но ни чего поделать с этим он не мог и пришлось подчиниться.
- Мы не рассчитывали тебя здесь увидеть, - мягко проговорил Рик.
Дэрил на это лишь пожал плечами – наверное, пришло время.
- Ты собираешься остаться? – спросила Мишонн. Улыбка все еще играла на ее губах, и от этого в нем что-то раскручивается.
- На какое-то время.
- Мы рады это слышать, - проговорил Рик обнимая Дэрила за плечи. – Мы скучали по тебе. Пойдем в дом.
***
Оказывается, Александрия переняла у Хилтоппа обычай общей трапезы. Поскольку это, было одним из самых не любимых обычаев там, то он был просто счастлив, когда Мишонни предложила приготовить ужин только для семьи. Еще это уменьшало шансы столкнуться с Тарой. Что давало ему возможность отложить разговор, о том, что он не вернуться в Хилтопп на более позднее время. Мишонн с Карлом готовили вдвоем, на предложение Рика о помощи, тот получил пренебрежительные взгляды, заканчивающиеся предупреждением Мишонни, чтобы он держался от продуктов подальше.
- Да, мэм, - послушно кивнул бесстрашный шериф.
- Ты можешь уложить Джудит спать, если хочешь быть полезным. Затем убедись, что кровать Дэрила пригодна для сна.
Рик тут же вскакивает и идет выполнять приказы. Дэрил остаётся на кухне за столом, наблюдая, как Карл и Мишонн работают. Он продолжает расспрашивать их о разном: о Юджине, отце Габриэле, много ли она слышала новостей о Кэрол.
- Вероятно, меньше, чем ты. Иисус ездит в Царство чаще, чем кто-либо еще, - ответила на последнее Мишонн.
- Тигр все еще гадит на ее кровать? – хихикнув интересуется Карл.
- В последнем письме она сообщила, что они пришли с Шивой к соглашению о совместной опеке над Иезекиилем, - сообщил Дэрил. Он рад, что Мишони стояла спиной к нему, когда случайно упомянула о Поле и не заметила, как он дернулся.
- Я скучаю по ней, - вздохнула Мишонн, - но я рада, что она нашла свое счастье.
- Это, да, - согласился Дэрил. Судя по ее письмам Кэрол наконец обрела покой, которого давно заслуживала. Дэрил до сих пор думает, что «король» Иезекииль – это мешок с ветром и дерьмом, но этот человек, судя по всему, относиться к Кэрол, как к королеве, поэтому Дэрил его терпит.
- Все по не многу успокаивается, путешествия между общинами становятся безопаснее. Нам бы не помешал человек, который будет часто путешествовать в Царство. Тебе это интересно?
Дэрил с трудом проталкивает вставший в горле комок. Он все время скучал по Кэрол, но по большей части уже привык к ее отсутствию. Мишонн же небрежно предложила ему нанести ей визит и это чувство опять вырвалось наружу. Ему ужасно хочется поговорить с Кэрол, она, наверное, единственная, с кем он может поговорить обо всем.
- Мне интересно, - говорит он с чувством.

***
- Значит поездка сюда прошла нормально? – интересуется Рик, когда они усаживаются за стол и наполняют тарелки. Мишонн с Карлом приготовили сытное рагу из картофеля и оленины – пахнет просто потрясающе.
- М-м-м-м, - пробормотал Дэрил, запуская ложку в тарелку. Рагу густое и сытное, как раз то, что нужно после долгого путешествия и дня тяжелого труда.
- Может хочешь, что ни будь выпить? У нас есть немного сидра, который приготовил Юджин, ты пробовал? Иисус сказал, что даст тебе попробовать?
- На вкус как дерьмо. Что за тренировку ты проводишь? - ответил Дэрил слишком быстро переведя разговор на другую тему, даже на его взгляд.
Конечно Мишонн не могла этого не заметить, она пристально вглядывается в его лицо. Дэрилу совершенно не нравиться выражение ее лица. Оно слишком острое, и ему начинает казаться, что она видит его на свозь. У него даже затылок вспотел.
Однако она не стала заострять внимание на его оплошности. Вместо этого принялась описывать то, что они хотят добиться своей программой тренировок – хотят, чтобы каждый человек, был способен сражаться за свой дом и смог выжить если им опять придётся бежать.
- Твоя помощь очень пригодилась бы, - вмешивается Рик, - не многие умеют охотиться или идти по следу. Ты лучше всех разбираешься в этом. Я хотел бы чтобы все знали основы вплоть до детей. У нас слишком много детей которые не покидали этих стен, вплоть до бегства в Хилтопп.
- Ты хочешь, чтобы я научил детей быть… скаутами?
Карл начинает хихикать, находя звание «скаутмастер Дэрил» очень забавным. Дэрилу приходиться в следующий час вытерпеть зубоскальство всего семейства. Мишонн даже предложила сшить ему форму, если он захочет. В этот вечер дом Граймсов много раз сотрясали взрывы здорового добродушного смеха и Дэрил ловил себя на том, что с удовольствием присоединяется к нему. Единственное, что его беспокоило – это то, что Мишонн время от времени бросала в его сторону острые оценивающие взгляды.
***
После ужина Карл ушел в свою комнату, а взрослые обосновались на веранде. Солнце садилось, окрашивая небо в розовые и оранжевые цвета. По вечерам все еще было холодновато, но Дэрил любил находится на улице. В Хилтоппе люди постоянно ходили туда-сюда в любое время дня и до поздней ночи. Здесь же улица была пуста, в общине было тихо, только иногда доносились отдаленные звуки со стороны церкви, где проходили совместные обеды.
Наслаждаться тишиной и покоем ему долго не пришлось. Буквально через несколько минут он замечает одинокую фигуру, идущую по улице к дому Граймсов. Он сразу узнает ее – это Тара. Его сердце замирает. Черт! Он надеялся отложить этот разговор хотя бы до утра.
- Это Тара? – спрашивает Мишонн.
- Да, - кивает Дэрил и затягивается сигаретой по глубже. Девушка проходит по дорожке, а потом поднимается по ступенькам на крыльцо. Рик встает ей на встречу, с улыбкой в которой сквозит надежда.
- Привет, Рик, - говорит Тара, пожимая протянутую руку. – Мишонн.
- Тара. Рад тебя видеть, - отвечает Рик. Тара одаривает его пусть и слегка натянутой, но вполне искренней улыбкой.
- Прости, что не появилась раньше, - говорит она, на мгновение опустив свой взгляд на свои ботинки, - мне нужно было кое, о чем позаботиться.
- Все в порядке, я просто рад, что ты здесь, - успокаивает ее Рик и всем ясно, что это правда.
- Мы только, что поужинали, может хочешь есть? – предлагает Мишонн.
- Нет, я собираюсь поесть с Розитой и Сашей. Я просто хотела поговорить с Дэрилом на секундочку. И… просто подойти и поздороваться со всеми вами.
Взгляд Рика смягчается:
- Всегда пожалуйста, - говорит он и Тара улыбается уже намного теплее.
- Я… правда рада тебя видеть, - смущенно повторила она и наконец перевела взгляд на Дэрила. – Мы уезжаем завтра рано… на всякий случай. Вдруг столкнёмся с чем-то непредвиденным по дороге.
- Я думала ты остаешься? – Мишонн хмуро посмотрела на Дэрила.
Дэрил вдруг очень заинтересовался своей зажигалкой, щелкая ею, то закрывая крышку то открывая. Не в силах поднять глаза он коротко кивнул:
- Я остаюсь.
Тара выглядела потрясенной и обиженной, когда он наконец набрался смелости взглянуть на нее.
- Ты ничего не сказал об этом утром! А Мэги и Глен знают? А - Иисус…
- Ничего страшного, - скрипуче обрывал ее Дэрил.
- Ты кому ни будь вообще сказал об этом?
- Я решил в последнюю минуту, - пожал он плечами. – И я говорил об этом раньше с Мэги и Гленом.
Дэрил прекрасно знает, что Рик и Мишонн внимательно следят за их разговором. Последняя вообще выглядит так, что сразу видно, что она думает о нем как о последнем дерьмовом лжеце. И да, он говорил с Мэги и Гленов об этом… больше месяца назад. И еще раз да, он принял это решение сегодня, спустя пару минут после пробуждения.
Тара перевела взгляд с Дэрила на Рика и Мишонн и растерянно произнесла:
- Послушай, я могу секундочку поговорить с тобой наедине?
Дэрил очень хочет сказать, что тут не о чем разговаривать, но понимает, что тогда Тара выскажет свою часть перед Риком и Мишонн. Поэтому он встал и последовал за ней вниз по ступенькам на улицу. Тара остановилась и коротко глянув на оставшихся на крыльце Рика и Мишонн спросила:
- Гм, это имеет какое-нибудь отношение к тому, о чем мы говорили в библиотеке?
Дэрил хотел бы включить дурочка и сказать, что вообще не понимает, о чем она, но тогда этот гребаный разговор затянется надолго.
- Нет. Я им просто там больше не нужен.
- Не говори глупости! Ты нужен нам всем. После всего, что мы пережили, я подумала, - она замолкает, - я не знаю, что я подумала.
Дэрил в очередной раз за этот день чувствует себя полным дерьмом, но отступать не собирается:
- Послушай, извини, что все так неожиданно вышло. Это ведь не означает, что никогда больше не увидишь меня, дороги скоро отремонтируют и путешествия между общинами станут легче. Возможно я уже скоро приеду к вам с визитом, - он лжет, но расстроенная девушка этого не улавливает.
- Я просто не понимаю, - говорит она. – Ты точно уверен, что не хочешь уехать с нами завтра?
Дэрил скребёт ботинком по грязи и кивает, не поднимая глаз.
- Тогда… может ты хочешь, что ни будь передать, кому ни будь… ну, какое-то сообщение?
- Нет.
Тара выглядит так, как будто хочет еще что-то сказать, но не делает этого, а когда Дэрил смотрит на нее она выглядит на грани слез. Чувство вины в очередной раз скручивает его, и он неловко похлопывает ее по плечу. Помогает это откровенно плохо.
- Ладно, - выдыхает Тара, - ладно. Думаю, мы еще увидимся.
- Да, - согласно кивает Дэрил.
***
- Тара казалось расстроенной, - замечает Рик, когда Дэрил возвращается к ним на крыльцо.
- Да. Должно быть привыкла ко мне. Я пробыл там достаточно долго, - Дэрил пожал плечами.
- Это точно. Честно говоря, я удивлен, что ты не приехал раньше, - говорит Рик. В его голосе нет упрека, лишь легкое недоумение.
- Я сильно пострадал, а потом Глену понадобилась поддержка, - он снова пожал плечами, - потом погода испортилась.
Это все правда, но лишь отчасти. В течении шести месяцев в Хилтоппе его удерживало множество вещей, и не в последнюю очередь чувство вины, которое он испытывал каждый раз, когда видел шрам Мишонн. Сейчас это чувство уже не такое сильное, как полгода назад, но оно все еще есть.
- А теперь? – спрашивает Мишонн. Она продолжает пристально смотреть на него, и Дэрилу совершенно не нравиться выражение ее лица. Как это женщины всегда, блядь, все знают?
- Теперь с ним все в порядке, - отвечает Дэрил, чувствуя себя прозрачным под ее взглядом. – Он справляется. Они вообще многого добились в общине.
- Мы слышали, - кивнул Рик, - я знаю, что ты очень им в этом помог. Мэги так и написала в своих письмах.
- В основном это была она сама и Глен, - говорит Дэрил, чувствуя себя неловко от похвалы. И Пол, предательская часть его мозга не собирается оставлять его в покое.
- Хорошо, - говорит Рик, - мы все прошли долгий и трудный путь.
Они втроем еще долго сидели на крыльце, к счастью для Дэрила, разговаривая о запланированных проектах – Мишонн хочет расширить поселение за стены, отчистить территории от мертвых и укрепить их. Успех установки солнечных батарей в Хилтоппе заставляет обоих лидеров задумываться об установке их в других общинах и, возможно, найти способ соединить их все какими ни будь коммуникациями.
Дэрил слушал их разговор – они оба звучат довольными и полными надежды на будущее, так же как Глен и Мэги. Они тоже говорили о том, что хотят попробовать снова – с ребенком. Создать большую семью. Теперь эта идея уже не казалась опасным заблуждением.
Дэрил начал ловить себя на мысли, что скучает по тем временам, когда они все вместе боролись за жизнь. Тогда все было гораздо проще – для него. Он знал, где его место и что ему нужно делать, он был уверен в своем предназначении.
***
Его комната на чердаке совсем не изменилась с тех пор, как он был здесь в последний раз. Он с размаху падает на матрас. Он так сильно устал и просто хочет отдохнуть несколько часов. К сожалению, это не так-то легко сделать. Встреча с Риком и остальными слишком много всколыхнула в нем того, что он надеялся давно успел похоронить за эти шесть месяцев.
Та ночь в лесу встает в его памяти, стоит только закрыть глаза. Воспоминания уже давно не беспокоили его, но они все еще сохранили свою адскую ясность.
Скорченный, дрожащий, такой слабый, что едва держится на дрожащих ногах. После первого же взмаха этой гребаной биты половина лица Эйба провалилась внутрь черепа, он получил такой сильный удар битой, что его глазное яблоко выскочило и лежало на щеке. Воздух наполнился запахом крови и дерьма.
- Черт возьми! Да у нас туту чемпион! –прокричал Неган своим отвратительным веселым голосом.
Дальше все было только хуже.
- Я убью тебя, - произнес Рик, - может быть, не сегодня, может быть и не завтра. Но когда-нибудь обязательно.
Это заявление заставило Негана ухмыляться хитрой улыбкой Чеширского Кота.
- Я вижу, тебе все еще трудно усвоить правила. Это круто, но ты медленно учишься. Но! Хороший учитель хорошо работает со всякими учениками. Хммм…
Неган с любопытством оглядел ряд стоящих на коленях людей, перекинув биту через плечо. Он снова хитро улыбнулся Рику и подошел к Мэги.
- Ты ведь вместе с тем азиатом, верно? Значит ты мне не нужна…
Он изучающе осмотрел Сашу и Розиту которые всхлипывая не могли отвести взгляда от тела Эйба. Затем перевел взгляд на Мишонн. Она встретила его взгляд без страха, даже когда он замахнулся битой над ее головой.
Рик взбрыкнув вскочил на ноги. Дэрил то же попытался встать, но получил сильный удар в раненое плечо.
- Сиди смирно, придурок, - прошипел Дуайт, но слишком поздно. Неган остановил свой замах и перевел взгляд с Рика на Дэрила.
- О, что это было? – он казался удивленным. Он подошел к Дэрилу не сводя взгляда с Рика. Теперь конец биты почти касался лица Дэрила. В колючей проволоке застряли кусочки крови, кости и несколько рыжих волосков.
- Я облегчу тебе задачу, Рик. Кто из них?
Рик выглядел больным, с пугающей пустотой на лице. Дэрил не питал иллюзий относительно того, кого выберет Рик. Выбора особо не было. Он посмотрел на Мишонн, ее глаза блестели, но она не плакала, даже после всего случившегося. Она не доставила бы такого удовольствия Негану.
- Рик? Мне нужен ответ, или я выберу их обоих.
- Прости, Дэрил, - едва слышно произнес Рик. Дэрил кивнул ему, давая понять, что все в порядке, он понимает, потом закрыл глаза и стал ждать конца. Но проходили секунды и ничего не происходило. Вместо этого он услышал, как Неган приказал:
- Мальчика, влагалище и жесткого парня – с собой.
Его грубо подняли на ноги, а когда он открыл глаза, то увидел, что-то же самое происходит и с Мишонн. Рик сдерживался пока они не пошли за Карлом. Потребовалось два человека, чтобы удержать его на месте, и третий, который ударил его кулаком в живот.
- Ну-ну, я обещаю, что не трону ни единого волоска не его голове или осколка кости в пустой глазнице. То же самое касается твоей женщины и друга. Они останутся с нами некоторое время. В качестве страховки твоего хорошего поведения.
Даже избитый и удерживаемый двумя не маленькими мужиками Рик почти вырвался на свободу. Его глаза дико горели. Мишонн что-то говорила ему, пытаясь успокоить, но это не срабатывало.
- Стой! – крикнул Карл. Он поднялся на ноги и свирепо смотрел на Нигана. – Папа прекрати! Возьми себя в руки!
Рик замер и перевел остекленевшие глаза на сына.
- Ты только посмотри! У тебя огромный набор стальных шаров, молодой человек! - восторженно воскликнул Неган.
- Карл… - голос Рика был глухим и надломленным.
Карл даже не взглянул на отца. Он просто стоял прямо и спокойно, даже не моргнув глазом, когда Неган неторопливо подошел к нему и ударил в лицо. После долгого молчания он расхохотался:
- Я не буду лгать тебе, малыш, ты пугаешь меня до чертиков, - сказал он своим добродушным голосом. – Тащите их в фургон!
Карл с явным презрением смотрел на спасителей, подошедших к нему, прежде чем они успели его коснуться он сам пошел к фургону. Парень не оглядывался, и не смотря на дикую боль, ужас и горе, Дэрил чертовски гордился им.
***
Дэрил изо всех сил пытался отогнать это воспоминание. Если он начнет вспоминать дальше, то вся эта чертова война опять пройдет через него или, когда он заснет, приснится ему. Ни одни из этих вариантов не являлся привлекательным. В последний раз, когда ему приснилась та гребаная ночь в лесу, он не мог спать еще несколько дней. Вот черт! Эту мысль он тоже пытается подавить, но уже слишком поздно. Другое не желательное воспоминание, как и воспоминание о войне, всплывает в его голове.
Спать по-прежнему было невозможно, каждый раз, закрывая глаза, он видел, как голова Эйба раскалывается от удара битой. Поэтому он, пошарив в темной комнате, нашел арбалетные болты, над которыми работал раньше и вышел в гостиную. Болты нуждались в полировку и это было хорошее занятие, чтобы отвлечься.
Он зажег фонарь и устроился на полу, чтобы поработать. Но уже через несколько минут услышал движение в комнате Пола, а вскоре показался и он сам.
Парень грустно улыбнулся Дэрилу и спросил:
- Все еще не можешь заснуть?
Дэрил кивнул, радуясь, что ему не придётся ничего объяснять. Пол лучше других знал, что такое бессонные ночи.
- Не хотел тебя будить, - тихо с сожалением произнес Дэрил.
- Я не спал, - пожал плечами Пол. – услышал, как ты встал и решил, что могу воспользоваться твоим светом чтобы почитать.
В последнее время с припасами было тяжело и Пол с почти фанатичной религиозностью относился к керосину для фонарей. Пол растянулся с книгой на диване, а Дэрил придвинулся ближе, чтобы фонарь оказался между ними. Прошел, наверное, час, когда Дэрил потер глаза. Они были горячими и зудели, в последние дни он спал урывками.
Дерьмо, он так устал. Наконец он отложил стрелы в сторону и прислонился к дивану. Закрыл глаза убаюканный ровным дыханием Пола.
- Что ты читаешь? – спросил он наконец.
- Размышления Марка Ааврелия Это не мой любимый перевод, но он был единственным, который я смог найти, - ответил Пол. – В один прекрасный день я отважусь на поездку в Вашингтон, чтобы совершить набег на Библиотеку Конгресса, и перевод Хейса – номер два в моем списке.
- Гребаный ботаник.
- Есть такое, - сказал Пол и Дэрил услышал улыбку в его голосе. – ты читал Марка Аврелия?
- Неужели я выгляжу так, будто читал его?
- Я научился не делать предположений о вас, мистер Диксон.
- А в чем дело? Имя звучит знакомо – это фильм?
- Нет, но Аврелий был персонажем ужасно неточного фильма с Расселом Кроу. Он был римским императором. Это его… письма, которые он писал самому себе. Его мысли как быть добродетельным человеком.
- Звучит как хорошее лекарство от бессонницы. Почитаешь вслух? – попросил Дэрил.
Пол не много помолчал и Дэрил услышал шелест страниц, а затем:
- Да живи ты хоть три тысячи лет, хоть тридцать тысяч, только помни, что человек никакой другой жизни не теряет, кроме той, которой жив; и живет лишь той, которую теряет. Вот и выходит одно на одно длиннейшее и кратчайшее. Ведь настоящее у всех равно, хотя и не равно то, что утрачивается; так оказывается каким-то мгновением то, что мы теряем, а прошлое и будущее терять нельзя, потому что нельзя ни у кого отнять то, чего у него нет. Поэтому помни две вещи. Первое, что все от века единообразно и вращается по кругу, и безразлично, наблюдать ли одно и то же сто лет, двести или бесконечно долго. А другое, что и долговечнейший и тот, кому рано умирать, теряет ровно столько же. Ибо настоящее — единственное, чего они могут лишиться, раз это и только это, имеют, а чего не имеешь, то нельзя потерять.
Пол продолжал читать, его слова звучали успокаивающим шепотом. Глаза Дэрила были закрыты, казалось всего несколько минут, но, когда он их открыл, сквозь окна трейлера пробивался утренний свет. Пол исчез, а на плечах Дэрила лежало одеяло.
Спустя несколько месяцев в доме Граймсов Дэрил лежал, смотрел в потолок и долго не мог заснуть.

@темы: слэш, чужое, легшее на душу, в процессе, Action, "Ходячие мертвецы", "Дэрил Диксон", "Пол Ривия", "Честно спертое, без разрешения"

---

Звездный путь TOS

Автор: Luci Morningstar
Бэта: нет
Название: "Встреча"
Фандом: Star Trek (TOS)
Персонажи: Кирк, Спок, МакКой, Скотти, Тери
Дисклеймер: все персонажи принадлежат создателям
Размер: драббл
Жанр: романс
Рейтинг: G
Предупреждения: АU

- Хорошо дома, - Кирк полной грудью вдохнул уже нагретый солнцем воздух, стоя на площади перед входом на базу Звездного флота.
- Даже несмотря на то, что загрязненность воздуха здесь такова, что может вызвать рак легких и без курения, - добавил МакКой.
- Нелогично, - отозвался Спок, - Хотя, вероятно, для людей привязанность к месту рождения имеет сакральное значение.
- Спок, ну хоть иногда вы можете притвориться человеком? - буркнул в ответ МакКой, на что Спок лишь приподнял бровь.
- Эй-эй, парни, мы же на Земле, заканчивайте ваши подколки. Давайте лучше пойдем выпьем! - Скотти решил переключить внимание на более "необходимое" занятие после долгого путешествия, - Тут недалеко есть отличный шотландский бар, где наливают прекрасный шотландский виски.
Возражать никто не стал. Мужчины уже быстрым шагом направились в нужном им направлении, но тут чей-то женский голос их окликнул:
- Джентльмены!
Офицеры тут же обернулись. Оказалось, что голос принадлежал молоденькой девушке, которая бежала по направлению к ним. Ее точеную фигурку обтягивало струящееся на ветру платье стального цвета, а на ножках сверкали такого же цвета туфли на высокой и тончайшей шпильке насыщенного голубого цвета. Когда девушка подбежала, оказалось, что она не только хрупка телосложением, но и не высокая - если бы она не носила шпильки, то вряд ли она была бы выше плеча Кирка. Также выяснилось, что у нее выразительные глаза, однако какого они цвета никто из мужчин не смог бы сказать точно - цвет радужки менялся, переливаясь от темно-синего до орехового. И все это дополнялось пышными ярко-рыжими волосами, собранными в тупой пучок на затылке. Изящную шею несколько раз обвивало колье из тонкой платиновой проволоки, на которой поблескивало множество драгоценных и полудрагоценных камней - от сапфира до цитрина. Запястья украшали такого же рода браслеты, окутывая молочного цвета кожу серебристым сиянием.
Девушка улыбнулась:
- Простите, что так вклиниваюсь в вашу компанию, но я не хочу оставаться одной.
Джим слегка замялся:
- Кажется, мы не знакомы. Такую красавицу я точно бы не забыл.
Но девушка лишь звонко рассмеялась в ответ:
- Поверьте, капитан Кирк, вы знаете меня как никто другой, а я знаю вас. Но, раз уж я ввела вас в замешательство, то я представляюсь, - она протянула свою руку Джиму, - Меня зовут Этерия, но для вас просто Тери, - Кирк тем временем коснулся губами ее руки, - Тери Прайс.
Джим почувствовал как его глаза удивленно расширяются, как и у остальных его друзей. Кроме Спока, конечно же.
- Поразительно, - как всегда со спокойным интересом констатировал вулканец.
- Поверить не могу, - прошептал МакКой.
- Так вот ты какая, - Скотти с нескрываемым благоговением смотрел на девушку, - Настоящая жемчужина! Я всегда это знал! Капитан, это ваш...
- Знаю, Скотти, знаю, - наконец, придя в себя, ответил Кирк, - Это "Энтерпрайс". Собственной персоной.

***
- Но как ты… Я хотел сказать, как они тебя, - Кирк все никак не мог подобрать подходящий вопрос, хотя пытался сделать это уже добрых полчаса с тех пор, как вся их компания добралась до бара, про который упоминал Скотти, и оккупировала там несколько столиков, - Точнее, зачем тебя поместили в это тело? Это что – новый эксперимент Звездного Флота? – как Джим ни старался, а сознание все еще упорно отказывалось признавать факт, что он видит перед собой свой корабль. В женском обличии. Прекрасном женском обличии.
- Ты же ведь андроид, я прав? – встрял Скотти, все так же неотрывно смотря на Тери, - Я и не думал, что мы научились создавать столь, - он быстро проглотил очередную порцию виски, - совершенных созданий, - но заметив взгляды друзей, тут же дополнил, - Технически. Исключительно технически. Потому что, кто бы что ни говорил, а это – произведение искусства. Кожа, глаза, волосы – все, как настоящее. Ох, если бы я только мог…
- Достаточно, мистер Скотт, - оборвал инженера Спок, который, кажется, игнорировал весь ассортимент выпивки, который был широко представлен на их столике, - Не стоит смущать даму, которая, напомню вам, является вашей подопечной.
- Вот именно, что подопечной! – гаркнул Скотти, ударив рюмкой по столу, - Я знаю о ней больше, чем все вы вместе взятые, я копался в ней, когда она была кораблем, так почему бы мне не покопаться в ней, когда она андроид?
- Потому что, мистер Скотт, - на этот раз в разговор включился МакКой, - Это не этично! Милая леди не только исследовательский корабль, но также сильнее и неуязвимее всех нас вместе взятых. Не говоря уже о том, что и значительно воспитаннее.
Тери и правда мирно сидела рядом с Кирком, с явным интересом наблюдая за небольшой перепалкой мужчин. Все это было ей знакомо, она была свидетелем множества подобных разговоров. Улыбнувшись, она сильнее облокотилась о стол, чуть склонившись к центру стола:
- Мне все это так хорошо знакомо, джентльмены. Вы даже не на службе ведете себя точно так же, как и на корабле. Честно, это так забавно. Особенно теперь, когда я могу поддерживать ваш разговор. Я отвечу на все ваши вопросы. Но по порядку, - она окинула всех мужчин взглядом, но затем остановила его на Кирке, - Капитан, вы праве считать меня экспериментом, потому что это так и есть. Однако, он несет определенную функцию, а именно – еще большее вливание в команду экипажа, ведь от нашего совместного взаимодействия зависит эффективность производимых исследований. А так как я андроид, как правильно подметил мистер Скотт, - на миг она вновь посмотрела на инженера, - то я обладаю собственным сознанием, интеллектом и способна делать выводы на основании увиденного и услышанного. Так что вы не сможете командовать мной так же, как если бы я была кораблем. Можете считать, что у меня есть характер, - Тери подмигнула, - Но не сомневайтесь, я преданна вам на сто процентов и выполню необходимые обязательства, даже если мне придется пожертвовать собственной целостностью.
- Этого ни в коем случае не случится, Тери, - Кирк накрыл руку девушки своей ладонью, - Здесь нам ничего не угрожает, хотя мне, безусловно, приятно слышать о подобной преданности от.., - он снова замялся, - создания, которое наконец-то может ее выразить.
Тери опустила взгляд:
- Это так трогательно, капитан. Наверное, ни одной другой корабельной системе не повезло так, как повезло мне. С капитаном и его командой. Вы все обо мне заботитесь, вы считаете меня чем-то большим, чем просто кораблем. Для вас я такой же соратник и верный друг, какими вы являетесь друг для друга. И я стараюсь платить вам тем же, безукоризненно исполняю свои функции. Я так, - она замолкла, прикрыв лицо рукой, - Ох, кажется, я смущаюсь, - она опустила руку, так и не поднимая глаз.
Хоть в баре и было довольно темно, но все окружающие смогли заметить легкий румянец, проступивший на щеках девушки.
- Поразительно, - Спок вновь прибегнул к своему любимому выражению.
- Думаю, я соглашусь с вами, Спок, - охотно кивнул МакКой, - Будто перед нами живой человек.
- Она и есть живая! – подал голос Скотти, - Ставлю 50 фунтов на то, что вы даже съемную панель обнаружить не сможете!
- Ты уж точно не сможешь, Скотти, - добавил Джим, после чего вся компания дружно рассмеялась.
- У меня, кстати, тоже есть к вам один вопрос, Тери, - МакКой взял на себя обязанность во время наполнять бокалы, заменив на этом посту Скотта, - Корабль стоит на базе Звездного флота и проходит необходимый профилактический ремонт, следовательно, вам, вероятно, тоже нужно возвращаться на базу? У вас же ведь должно быть свое жи.. какое-нибудь пристанище.
- Ремонт будет идти неделю, и до следующего нашего отправления в очередную экспедицию, я могу быть с вами в данном обличии. Нет необходимости моего присутствия на базе Звездного флота, но, если вы желаете, я могу возвращаться туда, если мое присутствие вам нежелательно.
- Глупости какие, милочка, - ответил доктор, - Ваше присутствие точно не повредит маленькой компании уставших с пути офицеров, а наоборот – внесет приятное разнообразие в общение. Только где же вы все-таки будете жить?
Тери вновь посмотрела на Джима:
- Так как капитан и его корабль неразделимы, то до окончания ремонта я должна быть рядом с капитаном. Если вы не против, Джим, - она смущенно улыбнулась, - Не хотелось бы вам обузой на краткий срок вашей увольнительной. Если у вас другие планы – только скажите мне.
Почему-то эти слова неприятно резанули душу Джима. Нет, ему совершенно не хотелось, чтоб Тери уходила. Наоборот – ему хотелось, чтоб она оставалась с ним, пока это возможно. Посидеть рядом, просто поговорить. Господи, поговорить с собственным кораблем! Даже такую невероятную возможность, которая ему выпала, просто преступно было бы упускать. Не говоря уже о том, что Тери была удивительно красивым андроидом.
- Решено, - сказал он, - Тери будет жить у меня. Все равно в планах наших увольнительных вряд ли есть какие-то другие пункты, помимо сна и развлечений. Верно, господа?
- Подтверждаю, капитан, - ответил Спок, - Хотя, должен сказать, что в моей увольнительной несколько иные пункты. Как раз без тех, о которых вы упомянули.
- Спок, вы живое существо, а не компьютер, вам тоже нужно отдыхать от работы, - прошипел сквозь зубы МакКой, - Приказ врача, черт побери!
В этот раз вулканец даже бровью не повел:
- Я, конечно же, постараюсь выделить на отдых больше 2 часов в день, доктор. Однако, я не совсем понимаю при чем тут черт и зачем ему необходимо кого-то побрать?
- Вот когда перестанете быть ушастым компьютером – тогда и поймете, - буркнул доктор, разливая очередную партию алкоголя, - Выпейте лучше и расслабьтесь, Спок, а то вы похожи на вешалку.
- Вот, золотые слова! – воскликнул Скотти, дотянувшись до своей рюмки, - А еще лучше пить, когда есть повод, но можно, конечно, и без него. А у нас он есть! Давайте поднимем наши бокалы за нашу жемчужину! За «Энтерпрайс»!
- За «Энтерпрайс»! – единогласно подхватили остальные, осушая рюмки.

@темы: чужое, легшее на душу, Action, Звездный путь TOS

---

Уснуть с тобой.

Автор: Фарфалла. Оригинал здесь: ksarchive.com/viewstory.php?sid=591
Фэндом: ТОС
Пейринг: К/С
Рейтинг: детский
Дисклеймер: Все не мое, выгоды не извлекаю. Персонажей на поиграть взяла.

Спок поднес ко рту последнюю ложку с аппетитнейшей тефтелькой из моркови и сельдерея, как вдруг до него донесся резкий голос из другого конца столовой.
- Мистер Спок? Нет, не спит он с капитаном, - громко возмущался лейтенант Кевин Томас Райли, - он не спит ни с кем из членов экипажа. Это развлечение не для него.
- У Спока свои представления о развлечениях, - ответил Чехов, - Интегральные уравнения. И компьютеры.
- Капитан Кирк никакой не компьютер, - взвился Райли. - Несомненно, они – друзья и все. Что заставляет вас думать по-другому?
- Я повторяю только то, что слышал, - сказал Чехов.
- Не стоит верить всему, что слышишь, - проворчал Райли.
- Ну, капитан Кирк – единственный человек, которому Спок позволяет прикасаться к себе, - оправдывался Чехов.
- Я же говорю, что они лучшие друзья, - сказал Райли. - Я только не не могу себе представить, чтобы он или какой-нибудь другой вулканец спал с кем-нибудь из нас. С их точки зрения это нелогично, - особенно, если не будет потомства.
Чехов поперхнулся, и капли борща забрызгали весь стол. «Потомство?», - хихикал он, задыхаясь, - «Представляете себе мистера Спока … беременным?»

Вдруг Райли застыл и побледнел:
- Чехов, обернитесь.
- Что?
- Добрый день, мистер Райли, мистер Чехов, - Спок бесшумно появился за спиной Чехова. Лицо у старшего помощника окаменело. – К вашему сведению, я не сплю с капитаном Кирком, и требую немедленного прекращения всяческих разговоров на эту тему в общественных местах корабля и, особенно, в столовой. Это приказ.
Он резко развернулся и вышел. Это произвело ожидаемый эффект.
- Дерьмо, - Райли нервно засмеялся.
Чехов покраснел, как борщ в его тарелке. Он сосредоточенно терзал ложкой картошку. Девушки медсестры, сидевшие за соседним столиком, которые слышали все, захихикали.

***
Маккой нагнал капитана в коридоре, когда тот шел к мостику.
- Джим? Есть минутка?
- Что случилось, Боунз? – обернулся Джим.
Маккой оглядел коридор и, убедившись, что они одни, прошептал:
- Сестре Чаппел другие сестры сообщили, что Спок сказал, что вы не были вместе. Что у вас случилось?
- Медсестры? – удивился Кирк, - Почему Спок обсуждал с медсестрами наши отношения?
- Он ни с кем не обсуждал, - объяснил Маккой. – Он отругал Чехова и Райли. Или это были Чехов и Сулу…, или Райли и Сулу…

Кирк усмехнулся:
- Ну да, ну да. Короче, слухи, и никто точно не знает, кто что кому сказал.
- Значит, у вас все хорошо?
- Просто замечательно, - ответил Кирк с выражением тихого блаженства.
- Рад это слышать. Просто я проверил медицинские компьютеры на этой неделе. И узнал, что вы спите каждый в своей каюте. А тут еще эти слухи. Ну вот и заволновался. К счастью, я оказался неправ.

- Пары на Вулкане обычно не спят вместе. Не волнуйся – мы много времени проводим друг с другом перед сном, - сказал Кирк, - но спасибо, что ты так о нас заботишься.
Они вошли на мостик.

Кирк уселся в капитанское кресло. Поблагодарил девушку-кадета за кофе. Но пока он его потягивал, в мозгу билась одна мысль. Что если Спок действительно в разговоре с кем-то из членов экипажа отрицал их отношения. Разумеется, это никого не касается, кроме них двоих, но все же…
Вдруг Спок стыдится их отношений?
Может, он боится, что если экипаж узнает правду, всей недосягаемости вулканца придет конец? И экипаж перестанет его слушаться? Или, того хуже, он опасается столкнуться с гомофобскими настроениями?

Кирк потягивал кофе и наблюдал за Споком, который работал возле научной станции. Его возлюбленный был так красив, так совершенен… и так закрыт. Джим не сомневался, что даже если Спока что-то гложет, он сумеет неделями скрывать это даже от него.

Когда кадет принесла бумаги на подпись, Кирк отложил свои тревоги до более подходящего времени и принялся за работу.

***
После ужина в столовой Кирк и Спок вернулись в каюту капитана. Джим не касался мучающей его темы, но в их обычной вечерней беседе чувствовалось некоторое напряжение.

Спок не мог не заметить этого напряжения, но он молчал пока они не оказались в каюте капитана. Убедившись, что они одни, он сказал:
- Я вижу, тебя что-то тревожит.
- Да, - признался Кирк. Он заглянул глаза Спока и прикоснулся к его руке. – Я только хотел тебе сказать, как это здорово, что ты со мной.
- Я также весьма удовлетворен этой ситуацией.
Глаза Кирка потеплели:
- Ты уверен? Ты не стыдишься…, ну, что влюблен? Я имею в виду, как вулканец?
Спок изобразил глубокую работу вулканской мысли, затем заявил:
- Я бы не пришел к тебе, если бы не преодолел этот барьер.
- Ну, в общем, я так и думал.
- Джим, что тебя беспокоит?
- Вероятно, это пустяки … просто слух, - он взял руку Спока, отвел глаза, затем снова взглянул на него. – Маккой услышал, что ты сказал кому-то из экипажа, что мы не были вместе.
- Если быть точным, капитан. - облегченно произнес Спок, - я дословно сказал: «мы не спали вместе», и я могу тебе напомнить, что мы, действительно, не спали вместе.
Отвисшая челюсть Кирка успела вернуться на место прежде, чем его лицо озарилось неподражаемой улыбкой.
- Ах ты, грязный вулканец! – он обеими руками похлопал Спока по плечам.
- Я не грязный, - надменно сообщил Спок. Его рот не улыбался, но по характерному изгибу бровей Джим сразу понял, что он смеялся, насколько, вообще, вулканец может смеяться.
- Тогда трусливый, - Джим сжал плечо Спока. – Пошли, шахматы ждут нас.

Шахматная партия и час любви потом. Они лежали в постели Джима, гладя волосы друг друга. Джим вспомнил их сегодняшнюю беседу.
- Знаешь, я раньше никогда не думал об этом. Но это странно, почему, когда люди занимаются любовью, это называется «вместе спать». Особенно, когда они вместе как раз не спят.
- Вулканцам кажется нелогичным отвлекать друг друга во время сна.
- Отвлекать.. Да, но это может быть очень приятно, когда любимый человек рядом с тобой в то время, как ты видишь сны.
- Если я правильно понял, ты интересуешься, могу ли я спать рядом с тобой?
- Я был бы счастлив, если бы ты попробовал, - нежно прошептал Кирк, взмахнув ресницами, - Спи со мной, Спок! – добавил он для пущего комического эффекта.

Спок тщательно обдумал это предложение. Прежде он всегда спал один, его так воспитали, что уединение в период отдыха – это логично. Но после занятий любовью с Джимом или даже после партии в шахматы так не хотелось расходиться на ночь. Он понял, что мысль о том, чтобы остаться посещала его и раньше.

- Я останусь, - согласился Спок, - полагаю, что ты не будешь продолжать… отвлекать меня всю ночь, так как от нашей концентрации внимания зависит безопасность судна.
- Конечно, - Джим крепко его обнял, затем встал, чтобы выключить свет.
Это было потрясающе: скользнуть под одеяло и обнаружить там горячее тело Спока.
- Мы правильно сделали, что легли спать значительно раньше, чем обычно, - подумал Спок, - для меня может потребоваться некоторое время, чтобы приспособиться.

В темноте пальцы Джима коснулись Спока: «Что ты чувствуешь сейчас? Я тоже хочу это почувствовать вместе с тобой. Скажи мне.»
- Мой пульс несколько ускорен, что характерно для нервной системы моей человеческой половины, - прокомментировал Спок, - и я стараюсь контролировать свое тело, чтобы не потревожить тебя неосторожным движением.
- Это нормально, - сказал Джим, - Я помню, как, когда мне было пятнадцать лет, у нас ночевал соседский мальчишка. Он был моим другом, и моя мать сказала, что он может остаться ночевать. Я вовсе не был в него влюблен, - но само его присутствие в моей кровати не давало мне уснуть. Я заснул очень не скоро, хотя мы только разговаривали.
- Видимо, в то время твои психологические границы были шире, чем теперь, - указал Спок. – Ты не хотел касаться твоего гетеросексуального друга, но у тебя самого таких запретов нет. И у нас таких запретов не должно быть. Но я не знаю, какими частями тела земляне могут соприкасаться во сне. Если бы ты уснул, как у вас говориться «в моих объятиях», то я вряд ли смог бы заснуть.
Джим захихикал:
- Не волнуйся. Если бы я заснул в твоих объятиях, у меня бы пот закипел.

Он сжал руку Спока:
- Касаться руками не слишком тесный контакт для тебя?
- Нет, я спокойно переношу такое прикосновение, так как, оно используется в обычной жизни.
- Мы можем коснуться ногами или бедрами, - с надеждой предложил Джим.
- Возможно, - тон Спока стал скептическим.
- Ну, не все сразу. Но, главное, ты не будешь бояться касаться меня во сне. Обещаю не кувыркаться через тебя.
- Как пары, спящие вместе, узнают, когда перестать разговаривать и начать спать?
- Ну, у меня это всегда было как-то естественно. Кроме как с Дженис Лестер. Она меня пинала, и велела заткнуться.
- Могу искренно обещать, что не буду преднамеренно тебя пинать, - сказал Спок. – Однако, я бы предпочел, чтобы можно было прекратить разговор в какой-то определенный момент, а не ждать, пока это «случиться естественно». Так как я – вулканец, то могу бодрствовать в течение многих недель, но не стоит злоупотрблять сложной медитативной техникой просто ради ночной беседы.
- Чья бы корова мычала.. – поддразнил Джим, - я-то не могу не спать неделями.
- Я полагаю, настало время для сна.
Джим зевнул: «Спокойной ночи, Спок.»
- Спокойной ночи, Джим.
- Спок?
- Да.
- Если те члены экипажа, которые говорили о нас, узнают, что сегодня ты спал здесь, то решат, что это они нас спровоцировали.
- Спи, Джим, - Спок сжал его руку.

Спок ожидал, что дыхание Джима или его храп будут мешать ему заснуть, он опасался даже, что стук сердца друга будет беспокоить его. Но, оказалось, что все было удобно, а главное, правильно. Разделенность дремы не напрягала, а сделала мгновения перед сном более сладкими, чем он мог себе представить. И скоро, очень скоро, Спок предпочел этот вид сна любому другому.

И утром Маккой, включив компьютер, с радостью увидел, что Спок остался ночевать у Джима. И весь день доктор ходил страшно довольный собой.

@темы: слэш, хи-хи, чужое, легшее на душу, Звездный путь TOS

---

Звездный путь TOS

Оправданная жестокость

Автор: Иммернот
Кирк, Спок и к…
Нц-17 за зверское издевательство над Кирком

– Да!
– Нет.
– Да!
– Верните немедленно!!
– Ни в коем случае.
– Это бесчеловечно, Спок!
– Я вулканец, капитан.
– Черт побери, Спок, отдайте сейчас же!!
– Нет.
– Да.
– Нет.
– Да.
– Нет.
– Садист!
– И не подумаю, капитан.
– Вы смерти моей хотите?!
– Это не логично.
– Спок!!!
– Капитан?
– Отдайте немедленно!
– Нет.
– Это приказ.
– Сожалею, но не могу его выполнить.
– Спок, вы меня убиваете!
– Увы, капитан, но в данном вопросе я совершенно согласен с Маккоем. Я не отдам Вам курицу.
***
…Шел 5 день вынужденной диеты капитана Кирка)))

P.S. А колесо здесь совершенно ни при чем! Не влезло оно в этот рассказ…Хотя…не был ли автор на колесах, еще не известно)))
P.P.S. При написании ни одна курица не пострадала.

@темы: хи-хи, чужое, легшее на душу, Джеймс Кирк, Звездный путь TOS

---

Звездный путь TOS

"Логика есть во всем!"
Кратко: собственно, о "прикладной логике"
Рейтинг: ну, пусть будет PG-15, за неоднозначную концовку. А что уж вы там дальше напридумываете...
Примечание: Иммернот была б не Иммернот, если бы писала лирику в чистом виде.

— Господи, Спок, кааак же меня достала эта ваша вулканская логика!
— В жизни есть уйма вещей, логики в которых просто нет! Нет и быть не может! И точка.
— Джим, как мне ни печально тебе это сообщать, но логика есть везде.
— Ну, если ты такой умный, скажи-ка мне, какая логика, например, в поцелуях?
— В общих чертах или на примере конкретного случая?
— Нууу...так что там с конкретным случаем?
— Эй, Спок, ты что, уходишь? А как же шахматы? мы что, недоиграем?
— Ты меня меня пугаешь! Последний раз, когда на меня так смотрели...
— Спок!!! Что за..?! Что ты делае...
(пауза)
— Ммм..
(пауза)
— Спок, но..
(пауза)
— ... мы..
(пауза)
— ..я..
(пауза)
— Это же не..
(очень долгая пауза)
— ох! ...нелогично!
(пауза)
— Мы же оба му...
(пауза)
— ..и ты..
(пауза)
— ...вулка..нец..
(пауза)
Молчание.
— Джим, по-видимому, это наиболее эффективный способ заставить тебя замолчать. Следовательно, поцелуи — логичны.
— Но..
(пауза)
— Джим, ты не..
(увлекающаяся пауза)
— ..логичен?
(пауза)
— Невыносим!!
(пауза)
...

@темы: слэш, хи-хи, чужое, легшее на душу, Звездный путь TOS

---

Звездный путь TOS

Автор: Мэтти aka Морриган
Формат: Мини-отдельное-законченное, не Тхайловского цикла
Рейтинг: стриптиз детям не игрушка.
Время действия: вскоре после инцидента с Виджером.
Во всех КиркоСпоковских отношениях это для меня самый главный вопрос: почему Спок ушёл и почему вернулся.

Чёрный ферзь белого короля


Адмирал Звёздного флота Объединённой федерации планет Джеймс Т. Кирк в молчании созерцал поле трёхмерных шахмат в вечернем полумраке своей гостиной.

Леонард Маккой был не слишком сильным игроком, но добрым другом и хорошим советчиком. Дверь давно закрылась за доктором, но его слова всё ещё звучали в сердце Кирка.

«Если ты хочешь изменить что-то в своей жизни, - сейчас – то самое время, Джим!»

Кирк вертел в руках шахматную фигурку, и думал о том, кого в этой новой жизни ему недоставало больше всего.

Спок… Сейчас - «то самое время» и для меня, и для него. Я знаю его как никто другой, вижу, насколько он сейчас уязвим. Он лишился своих щитов и, - о, спасибо Виджеру! - отказался от попытки сковать себя льдом этой их «абсолютной логики». Я не понимал, как просто могу потерять его насовсем, и что это будет для меня значить! Второй шанс, который он мне дал, – чудо. Могу ли я сейчас воспользоваться этой его уязвимостью ради нас обоих? Готов ли рискнуть, и предложить ему всё? Да, о да! Готов ли услышать отказ и принять его последствия?

Джим пристально уставился на фигурку в руке. Чёрный ферзь безмолвствовал.

Адмирал Кирк почти готов был спросить своего друга прямо. Почти.

Дебют - начальная стадия шахматной партии. Игра в дебюте определяет направление и характер последующей борьбы в миттельшпиле. Дебютная стадия считается в основном завершенной, когда фигуры покидают свои исходные позиции и соперники приступают к реализации своих планов.

Возвращение на Землю после инцидента с Виджером было непростым. Спок не был на этой красивой, наполненной жизнью планете уже более двух лет, и успел отвыкнуть от её суеты и ритма. Но он сам выбрал такую жизнь, отказавшись от принятия Колинара.

Мне определённо придётся тратить несколько больше времени на медитацию.

Джим Кирк, его капитан и друг, успевший, пока Спок искал себя на Вулкане, стать адмиралом, одним своим приказом восстановил вулканца среди служащих Звёздного Флота, а по возвращении на Землю, без всяких просьб со стороны Спока, рекомендовал его в качестве инструктора в Звёздную Академию. Не то, чтобы вулканец считал работу преподавателя идеально себе подходящей, но честнее было бы признать, что он вообще не задумывался, чем может теперь заняться. Новая же должность вновь открыла ему доступ к базам данных Флота, предоставила в его распоряжение прекрасные лаборатории и все прочие ресурсы Академии, и вдобавок оставляла ему достаточно времени для собственной научной работы.

И я до сих пор не поблагодарил капитана… адмирала за это, а ведь он приглашал меня заходить в любое время.

Разумеется, Спок предварительно связался с адмиралом по видеофону. Экран загорелся, и у Спока возникло совершенно нелогичное ощущение, что улыбка Кирка на долю градуса повысила температуру в комнате. Джим радостно пригласил вулканца присоединиться к нему и доктору Маккою в праздновании одной из бесчисленных памятных землянам дат. Спок вынужден был задержаться в Академии ещё на пару часов, но нисколько не сожалел об этом. Употребление алкоголя вулканец не одобрял. Когда добровольно отказывались от самоконтроля существа страстные, подобные Джиму, или нервические, вроде доктора Маккоя, Спок воспринимал эти нелогичные проявления человеческой природы особенно тяжело. И, разумеется, сам он алкоголя не употреблял, и не собирался становиться мишенью для насмешек доктора по этому поводу. Таким образом, когда Спок, наконец, пришёл, Маккоя он уже не застал.

Джим Кирк, казалось, был совершенно расслаблен, только глаза его блестели ярче обычного. Спок почти гордился тем, что, пусть не мог разделить, но понимал чувства своего друга-землянина, и сейчас он явственно видел нервное напряжение под маской спокойствия адмирала.

Возможно, я чем-то нарушил его планы?

Друзья устроились в креслах: Джим – откинувшись на спинку и заложив руки за голову, Спок же – в привычной строгой позе, сложив руки на коленях. Но не прошло и пары минут, как вулканец незаметно для себя чуть расслабился. Удобное кресло приняло его в свои объятия, а мягкая улыбка Джима успокоила.

Я не явился помехой его вечернему отдыху.

Адмирал Кирк тут же подтвердил предположение вулканца:
- Я всегда рад гостям. Особенно тебе. Тут чертовски тихо вечерами. Пусто. Знаешь, я предпочёл бы этой тишине даже красную тревогу.

Джим неопределённо взмахнул рукой, разгоняя свою хандру. Спок промолчал, - он мало что мог посоветовать другу. Сам он слишком привык проводить время в одиночестве. Последние два года затворничества и строжайшей самодисциплины почти заставили его забыть, какими вечера иногда бывали раньше, - ужины в офицерской столовой после вахты, концерты с лейтенантом Ухурой на РЭК-1, пикировки с неуёмным доктором Маккоем, долгие беседы с Джимом Кирком на обзорной палубе, и да, - весьма разнообразное времяпрепровождение, следующее за красными тревогами.

Но сложнее всего в одиноком бдении в монастыре Гол оказалось забыть тихие вечера, которые они делили с Джимом на Земле двадцатого века, жизнь, которую они строили во времена «Великой депрессии», когда почти потеряли надежду вернуться в свой мир. Присутствие Джима Кирка сделало домом для Спока не только «Энтерпрайз», но даже ту убогую комнатушку.

Земная пословица утверждала, что нельзя войти в одну реку дважды, и Спок прекрасно понимал её иносказательный смысл. Никто из них не мог вернуть прошлое, - ни адмирал Кирк, ни он сам. Вернувшись из Гол в Звёздный флот, Спок просто сменил одно одиночество на другое.

И всё же это было необходимым, логичным поступком. Чувства, человеческие отношения оказались гораздо более важными, чем Спок когда-либо позволял себе думать. И отношения с Джимом Кирком были для вулканца самыми важными из всех, чем-то основополагающим, вокруг чего он пять лет строил свою жизнь, и без чего жить не смог. Холод долгой разлуки растаял тогда, в медотсеке, когда Джим сжимал его руку, но стоило вулканцу окунуться в суету земной жизни, как сомнения и неловкость вернулись. Сейчас, когда служба больше не связывала их с Джимом так тесно, Спок не был уверен, что именно должен делать, чтобы не потерять своего друга снова. Дружба вулканцев была более рациональной, интеллектуальной общностью. Но это определённо было не всё, что связывало их с Джимом Кирком. Отчасти именно понимание этого заставило Спока вернуться на Вулкан по окончании их пятилетней миссии. Вот только попытка вернуть себя оказалась на деле попыткой от себя отказаться. Каким образом землянин Джим Кирк стал восприниматься им как неотъемлемая часть собственного существа? Попытка достичь Колинара не помогла Споку ни объяснить этого, ни побороть. Потому он и не мог теперь чувствовать себя в обществе друга спокойно. Он должен был _понять_.

Вулканец знал, что в общении землян фраза «как твои дела» могла быть вежливой формальностью, но он чувствовал искренний интерес Джима, и подробно ответил на все его вопросы о своей новой работе. О своей новой жизни он не столь многое мог рассказать.

- Я посвящаю заметную часть своего времени медитации. После вмешательства «Виджера» в мой разум мне требуется прилагать больше усилий для профилактики сдерживания эмоциональных проявлений.

Спок не говорил о своих личных делах ни с кем, кроме Джима Кирка. Будучи вулканцем, он не мог так свободно делиться чувствами, как это было принято между друзьями-землянами, и потому ему казалось совершенно логичным и более того – справедливым – отдавать дружбе с этим человеком всё, что только возможно, доверять пусть не чувства, но свои сокровенные мысли.

- «Колинар» на дому? - Адмирал криво усмехнулся.

- Нет. Эта ступень оказалась мне недоступна. Что не избавляет меня от необходимости упорядочивать и контролировать своё сознание.

- Но ты как, в порядке? Я про ту «информационную перегрузку», что Виджер тебе устроил.

Вулканец напомнил себе, что досада нелогична. Джим Кирк тоже хорошо его изучил за годы знакомства, и уверенно выбрал вторую по остроте проблему Спока, но не упрекая, я проявляя беспокойство о нём.

- Воздействие на мой разум оказалось слишком интенсивным, я не смог удержать знания «Виджера».

- Только не вздумай себя винить. Ты не машина. Он и не рассчитывал тебя просвещать, ему самому нужны были ответы. «Кто я?» Наверное, нам было бы проще ответить ему, если бы мы сами знали, кто мы.

- Мне всегда казалось, что вы точно знаете, кто вы есть, адмирал.

Кирк помрачнел.

- Раньше – да. Но вот к этому «адмирал» я оказался как-то не готов.

Не успел Спок подобрать нужные слова для ответа, как Джим расправил плечи, - его деятельная натура не терпела длительной меланхолии.

- Эта твоя медитация, конечно, хорошая штука. И знаешь, мне тоже нужно кое в чём разобраться. Ты, о лучший из первых помощников, в этом мне поможешь?

Спок привычно проигнорировал шутливый комплимент, но отозвался с готовностью.

- Вы можете всецело положиться на меня, адмирал. О чём вы просите?

- О двух вещах: называй меня Джимом, и сыграй со мной партию в шахматы. Нужно упорядочить мысли. Ну, ты понимаешь.

Спок не очень понимал, как можно играть в шахматы, одурманив свой разум алкоголем, но не захотел отказывать другу. Земные «дружеские ритуалы», вроде совместных пикников, рыбалки или того же распития алкогольных напитков были Споку чужды.

Вот шахматы – вполне логичный выбор.

Для Спока шахматы всегда были прежде всего композиционным искусством, Джим же проверял на них свои стратегические теории и оттачивал тактические маневры. Выигрывать адмирал Кирк тоже любил.

- Ладейная пешка на второй уровень.

- А я – сюда.

- Конь на В4.

- А я – сюда.

Спок разыгрывал комбинацию, Джим импровизировал, со свойственной землянину изобретательностью мешая планам вулканца. Впрочем, полностью сосредоточенным на игре Кирк не выглядел. Общая стратегия партии, если таковая у адмирала и имелась, всё ещё оставалась Споку неясна. Кроме того, Джим то и дело начинал беспокойно теребить ворот своей адмиральской рубашки. Казалось, что новая флотская форма, как и новая должность, всё ещё была ему непривычна. Споку строгий покрой и сдержанный цвет новой униформы импонировали, но Джим явно предпочёл бы прежний золотистый велюр.

Воспользовавшись рассеянностью адмирала, Спок взял конём ферзевую пешку.

- Так, да?..

Внезапно, Джим потянул вверх свою серую форменную рубашку и медленным, красивым движением снял её, оставшись в чёрной футболке. Рубашка полетела в угол комнаты, а Кирк картинно потянулся, демонстрируя мускулистые руки.

Джим встретился взглядом со Споком, и, убедившись, что всецело владеет его вниманием, с деланной небрежностью объявил:
- Новое правило. Каждая потерянная фигура будет стоить какого-либо предмета одежды.

Вулканец в немом, тщательно контролируемом изумлении смотрел на Кирка. Недаром настроение друга сразу показалось ему странным. К чему могла вести эта новая игра? Спок много лет знал Джима Кирка и мгновенно просчитал вероятности.

Его тяготит новая жизнь, и он развлекается, смеётся надо мной, вынуждая совершать несвойственные поступки. Он проверяет мою реакцию. Но для чего?..

Любой дальнейший прогноз был совершенно невероятным. Следовало прекратить это. Просто извиниться и уйти, сославшись на занятость.

Спок поднялся, но, отметив тень печали, разочарования и беспокойства, почти страха на лице друга, расправил воображаемые складки туники и сел обратно.

Разумеется, он выполнил бы своё намерение и ушёл, ещё месяц назад, до встречи с «Виджером». Теперь же он несколько иначе расставлял приоритеты и был гораздо менее уверен в себе, в том, что считать для себя правильным, в мотивах людей и степени важности межличностных отношений. Вдобавок, оставлять Джима сейчас вулканцу просто не хотелось. Представляя смущение, которое его не полностью контролирующий себя друг испытает, если он сейчас даст ему понять, насколько неуместно его поведение, Спок решительным усилием остался на месте.

Долго это не продлится. Ещё полдюжины столь же опрометчивых ходов, мат будет неизбежен, и неудобная ситуация разрешится сама собой.

Миттельшпиль - стадия игры, которая следует за дебютом и предшествует эндшпилю. Стадия миттельшпиля начинается после 12—15 ходов, когда развитие фигур полностью завершено и стороны приступают к проведению активных тактических и стратегических операций.

Увы, Джим, похоже, был вовсе не так пьян, каким казался. Полдюжины ходов нисколько не приблизили Спока к желанной победе. Напротив, с начала партии захватив инициативу, Джим уверенно развивал позиционное преимущество.

Вулканец попытался восстановить хотя бы преимущество материальное.

- Слон берёт королевскую пешку.

Джим с чуть безумной улыбкой избавился от футболки. Спок, внешне невозмутимо, наблюдал за ним. Разумеется, он видел Джима без рубашки. Полгалактики видело капитана Кирка без рубашки. Но сейчас они были одни, и это маленькое представление предназначалось лишь ему, Споку. И, конечно, он всегда замечал, что капитан был необыкновенно привлекательным человеком. В том числе физически. Зрелый возраст чуть сгладил рельеф его мышц, но для Спока это ничего не меняло. Джим Кирк был красив.

Это… отвлекало.

Настолько, что не прошло и минуты, как Спок потерял коня с королевского фланга.

Это игра, и я принял правила.

Беззвучно упрекая себя, Спок снял верхнюю тунику и аккуратно повесил её на спинку кресла.

На мгновение вулканец застыл, ожидая реакции Кирка, насмешки за то, что дал втянуть себя в глупую игру. Но Джим не смеялся. Лишь блеск в глазах выдавал его странное настроение.

В попытке понять, что происходит, Спок счёл нужным завязать разговор.

- Ваша встреча с доктором Маккоем прошла плодотворно?

Джим откликнулся с энтузиазмом.

- Плодотворно? О, можно и так сказать. Боунс выдал мне несколько этих своих рекомендаций «простого сельского доктора». Ну, знаешь, - остепениться, понять, чего на самом деле хочешь, - в таком роде.

Проводив взглядом очередную павшую пешку, Джим Кирк повернулся в кресле и перекинул ногу через его подлокотник, снимая ботинок. Новые мягкие ботинки тоже ничуть не напоминали прежние офицерские сапоги. Впрочем, не адмиральские ботинки Спока сейчас занимали. Избавившись от обуви, Джим непринуждённо провёл рукой по своей ноге, от щиколотки до колена, и вулканец выяснил, что не может оторвать взгляда от замершей на колене руки.

Он постарался сосредоточиться на игре, но получалось плохо.

- Короткая рокировка.

- Ферзь на третий уровень, и прощайся со своей ладейной пешкой.

Спок осторожно свернул кольцом ремень с коммуникатором, и опустил его на пол. К счастью, такая «жертва» Кирка удовлетворила.

Явно совершенно не торопясь игру заканчивать, адмирал осуществил красивый гамбит, пожертвовав конём.

Джим снял носки и с видимым наслаждением пошевелил пальцами босых ног. Спок вдруг понял, что для человека избавление от одежды некоторым образом являлось освобождением. Тогда как для него самого это было сродни потери щитов. И ему было нелогично, мучительно тяжело оказаться уязвимым перед другим человеком, пусть даже перед другом. Особенно разоблачаясь вот так, напоказ, не глазах Джима Кирка.

Каждый день раздеваясь перед сном, Спок никогда не уделял внимания этим простым автоматическим действиям. Сейчас, всего лишь разуваясь, он не мог изгнать из своего разума беспокоящие мысли.
Не выглядит ли это смешным? Неэстетичным? Недостойным?

Нужно прекратить. Нужно остановить это. Что именно? Возможно, я никогда не узнаю, если уйду сейчас.

Спок был не слишком опытен в построении отношений с землянами, и не всегда был способен принять нелогичность их поведения, но вот наивен он не был. Годами на его глазах на «Энтерпрайзе» между людьми строились, выяснялись, а иногда и рушились отношения. Пять лет Джим Кирк занимался тем, что… Спок быстро выбрал самые достойные из пришедших на ум глаголов. Сражал. Очаровывал.
Соблазнял.

Спок решительно запретил себе думать, что сейчас нечто подобного рода происходит при его участии.

Должно быть другое, логичное объяснение. Возможно, мне следует винить человеческую любовь к розыгрышам.

Вулканец с почти мстительным удовольствием лишил противника ферзевого коня. По его предположению, снять брюки хоть сколько-нибудь красиво было просто невозможно. Возможно, это наконец заставит человека прекратить свою глупую игру.
Спок сам не ожидал от себя такой реакции. Раздражение вызрело в нём почти в злость. То, что вытворял Джим, было… безответственно.

Возможно ли, что он просто не понимает, что делает? Не ждёт от такого, как я, ответа на свою провокацию? Но кто, как не он лучше всех должен знать, что это значит для меня. Я чуть не убил его однажды.

Спок не успел прояснить Джиму жестокость его шутки. Как оказалось, брюки _можно_ было снять красиво. Джим мягко скользнул руками от пояса вниз, касаясь не ткани, а своего тела, будто стряхивая брюки, как ненужную оболочку. А потом Кирк просто вышагнул из этой оболочки, одетый теперь лишь в сияние своей кожи, свою самоуверенность и плавки. Красные.

На мгновение Спок невероятно пожалел, что недавно презентованную новую модель офицерской униформы ещё не утвердили. Новая форма содержала гораздо больше предметов, и, возможно, ему удалось бы закончить игру раньше, чем это произошло.

Вопреки своему решению, Спок не отвёл глаз. Кровь зашумела в его ушах.

Он надеялся, что ничем не выдал себя, но, похоже, не вполне понимал, как внимательно следит Джим за его реакцией. И, что бы Кирк ни увидел, это невероятно обрадовало его. Землянин медленно опустился в кресло, напрасно пытаясь скрыть улыбку.

- Спок? Спок! Королевский фланг. Третий уровень. Слон берёт ладью. Шах. Твой ход.

Мой ход?

Эндшпиль - финальная стадия игры, следующая за миттельшпилем. Большая часть фигур уже покинула доску, и игра из стратегической превратилась в техническую.

Вулканец приложил все усилия, чтобы снять футболку не рывком, а спокойно, обыденным движением свернув её. Ещё большим усилием воли он заставил себя не опустить взгляд на собственное тело. Ограничения Колинара касались и принятия пищи, и Спок понимал, что сейчас вполне может служить неплохим анатомическим пособием. Впервые он ощутил по этому поводу секундное сожаление. Раньше Спок никогда не рассматривал собственное тело иначе, как с функциональной точки зрения. Эстетический аспект он во внимание не принимал.

Дыхание Кирка сбилось. Впервые Спок понял, что, возможно, Джим видел его как-то иначе, чем он сам.

Сжав зубы, Спок поднял голову. Он не привык быть объектом столь пристального и личностного внимания. Земная кровь наделила его излишним для вулканца количеством волосков, и Споку казалось, что сейчас все они стремились подняться дыбом. Он невольно провёл ладонью по груди, и внезапно совершенно чёткое ощущение того, что Джим хотел бы повторить это действие _своей_ рукой, ожгло вулканца, будто огнём, заставив продлить движение, прикасаясь к себе, как он никогда не делал раньше. И он определённо никогда раньше подобного не чувствовал.

Я разделяю ЕГО чувства, воспринимаю его мысли сильнее, чем когда-либо.

Рука Спока застыла на животе, в опасной близости от застёжки брюк. Вулканец замер, скованный попыткой сдержать непривычные переживания, закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться, пытаясь обрести контроль над своим разумом и своим телом. Он совершенно точно не мог себе позволить сейчас лишиться ферзевого слона. И брюк.

Как я могу принять отношения, которые он предлагает? И как я могу этого желать?

Гормональная буря пон-фара была кошмаром, о котором он старался на думать. Но то, что он чувствовал сейчас, не было столь ужасным. Да, он был взволновал, был возбуждён, немного раздражён, но сохранял контроль разума, не чувствовал ни ярости, ни боли. Щемящее чувство в груди и напряжение в паху были почти… приятны.

Невозможно.

Джим смотрел на него, не отрываясь, и этот взгляд ощущался как осторожное прикосновение. Изумлённый, Спок позволил себе неглубокое зондирование. Без физического контакта прочесть мысли Джима Кирка он не мог, но определить его эмоциональное состояние, направление мыслей, оказалось на удивление просто.

Насущная потребность. Как голод или жажда, только ещё сильнее, на грани боли. Он привык добиваться того, что ему нужно. И нужен ему… я? Это не розыгрыш, не шутка. А этой игрой он предоставляет мне выбор. Остаться означает принять его предложение. Уйти – значит оставить его одного в этой тишине. Я не могу так поступить с ним, и с собой. Этот человек важен для меня. Единственный, кто важен.

Мат был неизбежен - пространственный перевес слишком велик. Обычно в такой ситуации Спок не считал зазорным сдаться, но сейчас это означало перевести игру на другой уровень. В реальность. Спок обнял плечи руками, оправдывая себя тем, что просто замёрз. Охватившая его дрожь была тому наглядным подтверждением.

Решительным, хотя и не слишком скоординированным движением Джим рывком поднялся и, запнувшись о собственные ботинки, чуть не уткнулся Споку лбом в грудь.
- Упс.

Наконец укротив собственное волнение, Джим поднял со стула тунику Спока и набросил её вулканцу на плечи, чуть дольше необходимого задержав прикосновение.

- Прости, я не подумал, что ты замёрзнешь. А я ведь только о тебе весь день и думал. И весь этот месяц, и два года перед этим, и, чёрт возьми, предыдущие пять.

Джим опустился на колени перед креслом Спока, потянулся вперёд, крепко сжав предплечья вулканца. Практически раздетый и коленопреклоненный Кирк был зрелищем невыносимым. Спок с усилием поднял взгляд, и потерялся в золотом сиянии глаз Джима.

- Раньше, во время нашей службы на «Энтерпрайзе» я… не был готов к серьёзным отношениям. И никогда не стал бы рисковать тем, что есть между тобой и мной, ради «несерьёзных». А когда ты вдруг оставил флот, у меня будто глаза открылись. Да я чуть не рехнулся, когда думал, что прозрел слишком поздно. Мне так недоставало тебя! Но вот ты вернулся, и я не смог удержаться. Я просто должен был узнать, насколько безумно моё желание, что ты ко мне чувствуешь, как далеко позволишь зайти. Прости за эту игру. За все мои чёртовы игры. Я должен тебе сказать, я… я… ох, чёрт, я не должен был столько пить, но не мог иначе решиться… я…

Беспокойство и неуверенность оставили Спока, истаяли под прикосновением Джима. Вулканец уже не удивился, когда понял, что без труда видит все роящиеся в сознании человека продолжения мучительно неоконченной фразы.
«Я хочу тебя».
«Я хочу, чтобы ты остался со мной».
«Я люблю тебя».

Логическое решение было только одно. Считанные секунды физического контакта дали вулканцу достаточно информации, достаточно уверенности в правильности этого решения.

Я так же важен для него, как и он для меня. ЭТО – мой ответ, вот почему я должен был вернуться.

Спок жестом остановил Джима.

Кирк выпустил его руки и отпрянул, меняясь в лице. Вулканец спокойно выдержал напряжённый взгляд.

- Я предпочёл бы доиграть эту партию, Джим. И если нам всё ещё нужно будет что-то прояснить словами, то потом мы поговорим.

Вулканец решительно повёл плечами, сбрасывая тунику, позволяя ей скользнуть на пол, и не потрудившись подобрать.

Да, это может быть освобождением.

Джим неверяще качал головой, на его лице расцветала светящаяся счастливая улыбка.

- Мы можем доиграть по-другому. Блиц.

И, не дождавшись возражений, человек не глядя смёл на пол остатки шахматных фигур.

КОНЕЦ

@темы: слэш, чужое, легшее на душу, Джеймс Кирк, Звездный путь TOS

---

Не по трреку... по жизни....

Марат Ахтямов

Не лги, что павшая страна
Была обитель зла и фальши.
Я помню эти времена
Я помню всё, как было раньше.

Там волчьей не было грызни,
Там люди верили друг другу,
И вместо:"Слабого толкни"(с)
Всегда протягивали руку.

Там секс не лез вперёд любви,
Там братство было просто братством,
И не учили по TV
Вседозволяемому бл*дству.

Там вор, бандит, подлец и мразь
Страшились сильного закона,
И не бывала отродясь
Фемида в рабстве у Мамоны.

Я помню эти времена
Я помню всё, и не забуду.
Не лги, что павшая страна
Была обитель зла… иуда.

А вот еще – просто чудесно.
Грядущее туманно и сокрыто,
В проклятую эпоху перемен…
Пусть думают они, что мы убиты,
Что больше не поднимемся с колен.

Пусть тешат этой гибельной надеждой
Тем лучше! Изумление и страх,
Когда воскреснем мы, опять, как прежде,
Колосом не на глиняных ногах.

Когда настанет грозный час расплаты
По древним нераскрытым векселям…
Да, скифы мы. Да, злые азиаты-
Ни капли снисхождения к врагам.
…
И в этот век- уж раз, наверно, третий
Опять придем спасать Европу мы
Как пращуры в прошедшие столетья
От новой неизведанной чумы

@темы: почему так больно?, чужое, легшее на душу, аномалии, не в тему)))), а щоб было

---

Звездный путь TOS

Название: "Gold&Blue" "Блестящий и Печальный" «Золотой и Синий»
Автор: Мэтти aka Морриган
Формат: Мини-отдельное-законченное.
Жанр: слэшка, фёрст тайм. Юмор-драма-и-романс, понемножку. И очень много «А что, если…»
Рейтинг: PG-13
От автора: Иногда полезно забыть все свои «не могу» и «не должен». О слава тебе, один из моих любимых мелодраматических штампов, великая и могучая леди Амнезия!

Золотой и Синий


Подобный переулок можно было найти в любом крупном городе - стиснутый глухими стенами, грязный и востребованный лишь бездомными кошками и людьми, тёмными личностями, да парочками, решившими пообжиматься, не слишком удаляясь от ночного клуба за углом. Разные жизненные пути приводили сюда гостей, но никогда раньше они не образовывались прямо из воздуха.

- Оххх… Чем это меня так… приложило? – Симпатичный русоволосый мужчина в яркой золотистой рубашке приподнялся на локте, не без труда сел и медленно огляделся, держась за голову.

Несколько секунд он растерянно созерцал переполненные мусорные баки, покрытые граффити стены, а также собственные основательно пыльные чёрные брюки и поцарапанные ладони, пока не заметил собрата по несчастью. Второй человек лежал в тени у стены дома, лицом вниз. Его волосы были чёрными, а рубашка – синей.

Забыв о боли, русоволосый рванулся к пострадавшему, перекатил его на спину и вгляделся в лицо.

- Ого!.. …Так. Пульс… есть, дыхание… есть, видимых ран… нет. Но кто же ты, чёрт возьми, такой? – Внезапная мысль заставила мужчину замереть на мгновение, прежде чем осторожно потрясти бесчувственного товарища за плечо. И стоило брюнету открыть затуманенные глаза, как русоволосый предвестник адской мигрени засыпал его вопросами. - Эй, эй! Мне отчего-то кажется, что оглушил меня не ты, но… ты случайно не знаешь, кто? А также «где», и… кого именно «меня», чёрт возьми?

Черноволосый мужчина успел лишь раз отрицательно мотнуть головой, когда боль настигла его, и он судорожно сжался, закрыв лицо руками. Судя по всему, чувствовал он себя гораздо хуже русоволосого. Тот терпеливо переждал приступ товарища по несчастью, поддерживая его за плечи.

Наконец, брюнет решился открыть глаза во второй раз. Его растерянный взгляд не оставлял шансов на сколько-нибудь информативный ответ, и на этот раз русоволосый обратился к нему гораздо мягче.

- Ты тоже не помнишь себя? Меня? Что именно здесь произошло?

Глухое и хриплое «нет» явилось ответом на все три вопроса.

- Ладно. Не вставай пока, - ты аж позеленел весь. А мне нужно… посмотреть на себя.

Своё отражение в грязной луже русоволосому не понравилось, и он раздобыл в мусорном контейнере осколок зеркальной витрины.

- Это, значит, я? А не так плохо. – Он задумчиво взъерошил чёлку и перевёл взгляд на товарища. - Мы очень разные, но кое-что общее у нас есть, – вот это, - он ударил себя кулаком в грудь, - определённо форменная одежда. Одинаковый покрой, материал, подобные знаки различия. Военная форма.

Брюнет осторожно поднялся с земли и принял из рук мужчины в золотистой рубашке зеркальный осколок. Собственные резкие черты лица ему тоже ни о чём не напомнили.

- Почему вы не допускаете возможность того, что это форма гражданской службы?

- Какой? Почтальоны? Мусорщики? Я, конечно, себя не помню, но мне отчего-то кажется, я знаю, что бы выбрал. …Чёрт возьми, здесь даже нет карманов! Ну как вообще можно шить брюки без карманов?! Ничего, пусто. Только ты, я, одежда, что на нас, и одна на двоих амнезия.

Они, стараясь не показывать лёгкого неудобства, которое испытывали, осмотрели друг друга.

Брюнет пристально вгляделся русоволосому в глаза, оценивая размер зрачков, а затем осторожно ощупал кончиками пальцев его голову.

- Насколько я понимаю, черепно-мозговой травмы у вас нет, но я испытываю какое-то странное чувство, когда прикасаюсь к вашему лицу.

Русоволосый ответно осмотрел товарища.

- Я ничего странного не чувствую. Ну, кроме очевидного. –Он осторожно коснулся пальцем кончика заострённого уха брюнета, который мгновенно чуть отстранился, прерывая контакт. - И твои волосы на ощупь гораздо более мягкие, чем на вид. – Русоволосый снова приложил ладонь ко лбу спутника. – А ещё мне кажется, что у тебя жар. Как ты себя чувствуешь?

- За исключением потери памяти, других вызывающих опасения симптомов я не отмечаю, – боль, головокружение и пространственная дезориентация были временными явлениями.

- Похоже, так мы ничего не выясним.

Брюнет растеряно пошевелил пальцами.

- Если бы у меня был… прибор… Я хорошо представляю себе его функцию, но не могу вспомнить название или внешний вид. Он предназначен для считывания информации о предметах и существах, сканирования местности и… - он запнулся и замолчал, не обнаружив в памяти нужных терминов.

- А ты чертовски умный, да? Но полосок у меня больше. – Обладатель охристой рубашки с усмешкой предъявил своё запястье с золотой тесьмой по обшлагу рукава. - Пошли. Чего проще, – найдём больницу и препоручим себя в руки профессионалов. Почему-то эта мысль энтузиазма у меня не вызывает, ну да делать нечего. Только вот ещё что…

Русоволосый поднял обломок кирпича и, сильно надавливая, изобразил на стене вполне отчётливую дельту со звездой, подобную той, что красовалась у него на груди.

- А у тебя там что? Круг? – И он изобразил рядом вторую дельту, на этот раз с кругом внутри.

- Могу я поинтересоваться, для чего вы испортили стену?

- Ну, стена и без того не слишком чистая. А я оставил знак, что мы оба были здесь. Это ведь форма, так? Значит, мы – часть группы, подразделения, …команды. Возможно, нас будут искать.

Они вывернули из приютившего их переулка на улицу покрупнее. Судя по всему, утро было в самом разгаре, улица оказалась весьма оживлённой. Не успели они отойти и на полсотни метров, как русоволосый нахмурился:

- Знаешь, у меня плохое предчувствие. На тебя определённо таращатся.

- «Таращатся»?

- А ты не заметил?

- Я просто не сразу определил значение этого слова. На пристальные и заинтересованные взгляды прохожих я внимание обратил.

- Да, и усмешки.

- Полагаю, дело в отличиях черт моей внешности от местной нормы.

- То есть, главным образом, - в форме твоих ушей. …Это «Эй, эльф-переросток!» тебе ни о чём не говорит?

- …Я не могу вспомнить, но мне кажется, кто-то уже называл меня так.

- Нужно что-то делать. М-м-м… я сейчас.

Минутный разговор с девушкой на роликовых коньках и пара обезоруживающих улыбок в её адрес сделали мужчину в жёлтой рубашке обладателем яркой головной повязки.

- Вот. Красный – не совсем твой цвет, но для дела сгодится. Пошли, ближайший госпиталь совсем рядом, эта милашка показала мне направление.

Короткой прогулки до больницы им вполне хватило для того, чтобы обменяться всем, что сохранила их память. Они говорили на местном языке, но некоторые носящиеся в воздухе словечки, вроде «чувак», оказались незнакомы даже русоволосому. Они были привычны к понятию «город» и название «Чикаго» звучало для них знакомо, но вот в уличной толчее они чувствовали себя не вполне уверенно. Ситуация подсказывала им некоторые термины, вроде той же «амнезии», но основная масса понятий были надёжно заперты прозапас.

Их внешность, за исключением ушей и бровей брюнета, была вполне обычной, одежда тоже не слишком выделялась, – толпа вокруг была наряжена весьма пёстро.

Больница встретила их шумом приёмного покоя. Лишь после часа ожидания задёрганная медсестра обратила на них своё внимание, препроводив в один из похожих на аквариумы стеклянных кабинетов.

Молодой врач своего скепсиса не скрывал:

- Потеря памяти? Одинаковые симптомы? Что вы принимали, парни?

«Парни» переглянулись, и брюнет невозмутимо заметил:

- Ваш вопрос нелогичен. Даже если причиной амнезии явилось отравление, она не позволит нам вспомнить этого факта.

Русоволосый слегка подтолкнул товарища вперёд.

- Думаю, придётся вам всё же сделать кое-какие анализы, доктор.

Ещё только прослушивая сердце брюнета, врач ощутимо занервничал. А к тому моменту, как проба крови наполнила пробирку _зелёной_ жидкостью, доктор уже сравнялся с этой чудной кровью цветом лица.

- Минуту, пожалуйста. Мне… нужно заказать рентген и томографию, и… проконсультироваться…

Врач хлопнул дверью. Щёлкнул замок.

- Он что… запер нас?! Эй!

Брюнет совершенно невозмутимо отстранил товарища и, крепко упершись в косяк, вырвал дверную ручку вместе с замком.

Русоволосый уважительно присвистнул.

- Неслабо. А теперь - убираемся отсюда.



Мужчина в золотистой рубашке обнаружил в своём арсенале умение уходить от погони, и следующие пятнадцать минут этим умением пользовался, наблюдая за улицами при помощи зеркальных витрин и внезапно ныряя в узкие переулки, увлекая за собой товарища. Никакой погони он, впрочем, не заметил. Зато развлёкся.

Тремя кварталами дальше они, наконец, остановились.

- И откуда я могу это знать? Возможно, мы м-м-м… секретные агенты?

- В столь заметных костюмах? Не думаю, что ваше предположение истинно. Объяснить мою природу оно также не может.

- Да. Ещё и кровь зелёная… Моя – красная, как и, уверен, у всех местных жителей, - русоволосый предъявил царапину на ладони. - …Ладно. В эту больницу нам лучше больше не соваться. Хорошо хоть я прихватил вот это. - Злополучная пробирка полетела в канализационную решётку.

Обладатель опасной крови приподнял бровь.

- Возможно, мы напрасно не стали сотрудничать с местными властями, самовольно покинув медицинское учреждение?

- Они начали с того, что заперли нас. Чем хорошим это могло закончиться? Полагаю, нам следует для начала постараться справиться самим. Нам нужна… информационная база. И кстати, вон как раз какой-то терминал.

«Терминал» оказался устройством для связи, и как таковой был для исследователей совершенно бесполезен. Но вот обнаружившаяся при нём истрёпанная толстенная книга в мягкой обложке заслуженно привлекла их внимание.

- Что это?

- Некий справочник. Насколько я понимаю, с коммуникационными номерами зарегистрированных жителей – «Телефонная книга».

- Отлично! Может, нам хоть имена свои удастся вспомнить.

Черноволосый перевернул несколько жёлтых страниц и вернул справочник товарищу.

- Здесь содержатся имена тысяч людей, но нет никакой гарантии, что даже если мы найдём собственные, то вспомним их.

- Да не фамилии, - хотя бы имена. Неужели те, которым нас называли по сорок раз на дню, ничем в нас не отзовутся?
…
- Сэм? …Нет.

- Нет.

- Гарри? Точно нет.

- Нет.

- Вильям? М-м-м-м, наверное, нет.

- Со всей возможной в данной ситуации определённостью - нет. И продолжение этого занятия представляется мне нелогичной тратой времени.

- Слушай, ну должны же мы друг друга как-то называть. Вот. – Русоволосый бросил на колени спутнику телефонный справочник. – Какое тебе нравится?

- У меня сложилось совершенно определённое впечатление, что МОЕГО имени в этом списке нет.

- А чужое ты не хочешь. Ну и ладно, значит, будешь пока «мистер Синий». - Поименованный резко вскинул бровь, а русоволосый продолжил. - …Вот только «Жёлтый» мне как-то не очень…

- «Золотой». – Брюнет произнёс это совершенно непроизвольно, он сам не ожидал от себя такого порыва.

Русоволосый с секундным удивлением взглянул на товарища, но тут же вернулся к прежнему самоуверенному тону.

- Ну, спасибо. Значит, Синий и Золотой. А что, - определённо не глупее большинства имён.

Оценив скептическое выражение лица товарища, Золотой вдруг резко приблизился и, понизив голос, выдохнул ему прямо в ухо:
- Синий?

Не отозваться было невозможно.

- Да?

- Ну вот, работает.

Золотой откинулся на спинку скамьи и задрал голову, разглядывая высотные здания. Синий воспользовался моментом, чтобы чуть отодвинуться, ликвидируя столь бесцеремонное вторжение в своё личное пространство. Золотой же, насмотревшись, широко обвёл окружающий урбанистический пейзаж рукой.

- Как будто всё немного… не такое, как должно быть, и это мешает мне вспомнить. Мне знакомо название этого города, но образ в голове будто искажён и не совпадает с реальностью. Или же образ истинен, а искажена реальность?

- Вы подразумеваете, что искажено наше _восприятие_ реальности?

- Нет, нарушение памяти это одно, но с ума, обычно, сходят поодиночке, так что в нашем _восприятии_ я более или менее уверен. А вот реальность… Есть много факторов изменяющих её. Например… время.

Они переглянулись, и следующее воспоминание пришло к ним одновременно.

- Квантовая теория.

- То есть, - Золотой задумчиво нахмурился, - либо наши травмированные разумы обманывают нас, либо… это может быть вообще не наш мир, или не наше время? Безрадостное множество вариантов.

Синий чувствовал себя растерянным, и чувство это было ему совершенно непривычно. Он понимал, что, скорее всего, Золотой прав, и дело было не в их восприятии происходящего, но в самой окружающей действительности. Он внезапно особенно ярко почувствовал собственную чужеродность.

И именно это время Золотой выбрал, чтобы резко подняться, стряхнув с себя уныние.

- Ну ладно, придётся мне предпринять ещё попытку, только на этот раз одному. Судя по карте в этом «телефонном справочнике», поблизости есть ещё больница.

Преодолев десяток шагов и обернувшись, Золотой обнаружил, что Синий не последовал за ним. С опущенными плечами и судорожно сплетёнными в замок пальцами он являл собой печальное, и очень обеспокоившее Золотого зрелище.

- Ты в порядке? …Ты что, против? Или просто предпочитаешь подождать меня здесь? - Золотой резко развернулся и шагнул обратно. - Эй, ты сейчас что, …подумал, что я ухожу _насовсем_? Один?

Синий хотел было, защищаясь, сказать «Нет», но не смог произнести заведомой неправды.

- Вы, по всем признакам, принадлежите к одному биологическому виду с местными жителями, вам нравится этот город. Вы легко адаптируетесь к обстановке, но моё общество совершенно очевидно лишь усложняет вам эту задачу. С вашей стороны было бы ло…гично… - Брюнет отчего-то запнулся на последнем слове и замолчал.

Золотой явно был рассержен.

- Я, может, себя и не помню, но вот тот гад, которого ты сейчас описал, это точно не я. И с нашей стороны было бы «логично», вместе попав в эту передрягу, вместе из неё и выбраться. Пусть мы друг друга не помним, но мы… должны верить друг в друга.

Синий молчал. Он чувствовал, что не имеет права показать Золотому свои сомнения, свою слабость. Но, кажется, он уже невольно это сделал. Золотой, похоже, хорошо понимал его… пусть и не помнил.

Золотой разглядывал Синего в упор. Пусть беспокойство и обречённость его невозмутимого спутника проявлялись лишь микровыражениями, Золотой подмечал их мгновенно, почти… привычно? И наблюдая, как его товарищ старается совладать с собственными чувствами, Золотой смягчился.

- Можешь поверить, я тоже не хочу надолго оставаться в месте, которому не принадлежу. И я _уверен_, что есть место… мир… дело, которому принадлежим мы оба. И мы сделаем всё, чтобы вернуться. Безвыходных ситуаций не бывает.

Логика рассуждений Золотого была неоспорима, за исключением, возможно, излишне оптимистичного последнего пункта, касающегося «безвыходных ситуаций». Синий всё яснее понимал, что лидерство, которое Золотой так естественно принял на себя, было им вполне заслужено.

- Вы правы, в нашей ситуации логичнее объединить усилия. Кроме того, я… ошибся в определении ваших мотивов и задел ваши чувства. Я приношу свои извинения.

- И я тоже виноват – впредь постараюсь выражаться точнее. Я имел в виду, что в эту больницу пойду один, потому что тебя оттуда обратно не выпустят. Это займёт некоторое время, и я очень надеюсь, что ты будешь ждать меня, когда я вернусь.

Золотой протянул Синему руку, и тот, после секундного колебания, принял её, поднимаясь со скамьи.



Следующие пару часов остроухий брюнет провёл в попытке восстановить свои воспоминания. Он устроился на очередной скамейке, в сквере близь больницы, куда уверенным шагом направился Золотой, и закрыл глаза, решительно отсекая городской шум. Упорядочивая свои мысли, Синий обнаружил, что владеет некоторыми ментальными техниками, но ни одна из них не вернула ему утраченных воспоминаний. Самогипноз, впрочем, оказался не совсем бесполезным, - безотчётная тревога, преследовавшая Синего с момента пробуждения, несколько улеглась. Он пришёл к выводу, что поражение мозга не было органическим. Скорее всего, имел место некоего рода травматический шок. Ни обойти, ни разбить блокировку памяти Синий не смог и понял, что в данном случае требовалось вмешательство гораздо более квалифицированного целителя. Или же – просто время, - большинство шоковых состояний были явлениями проходящими. Синий очень рассчитывал на это, - ситуация тяготила его. Он будто всю свою прошлую жизнь придерживался некоего свода правил, которые теперь забыл, но всё ещё обязан был выполнять. Впрочем, некоторые из этих правил он уже сформулировал для себя заново. Например, «доверяй логике вещей и событий» и «доверяй другу».

Да, он мысленно называл Золотого именно так, пусть и не помнил, имел ли на это право. Как бы то ни было, он надеялся это право заслужить. Золотой казался личностью столь сильной и цельной, что даже полная потеря памяти о себе не слишком обеспокоила его. Он выносил суждения и принимал решения без колебаний, без оглядки на собственное забытое «я». Его реакции были естественны и принадлежали существу деятельному, храброму и благородному.

Синий так углубился в размышления о своём товарище, что даже не вздрогнул, почувствовав его прикосновение, – Золотой будто возник из его мыслей.

- Эй, подъём!

- Я не спал, а пытался диагностировать ментальные повреждения.

- И каков вердикт?

- Шок нейронной сети.

- Ну, насколько я понимаю, местные врачи с тобой согласны, - травмы головы нет, предварительный диагноз – диссоциированная амнезия. Томографии я не стал дожидаться, - они собирались забрать мою одежду и выдать мне вместо неё белую распашонку. Чёрта с два! И кто бы я тогда был? Мистер Белый-в-Горошек? И это их «Джон Доу» мне тоже как-то не очень.

- Вас не пытались остановить, когда вы покидали больницу?

- Пытались. Так что нам следует на всякий случай убраться подальше. Предлагаю вернуться и понаблюдать за тем местом, где мы очнулись сегодня утром.



Улицы в этой части города обозначались простыми числовыми кодами, так что найти нужный им перекрёсток проблемы не представляло. Золотой, впрочем, стараясь определить оптимальный маршрут, пару раз спросил дорогу, в результате чего они в конце концов оказались на оживлённой пешеходной улице, по которой раньше не проходили.

- Это… прямо на ярмарку какую-то похоже. Люблю такие вещи, - спонтанный, хулиганский, не пафосный праздник! – Золотой оживился. – Слушай, есть мысль!

Синий отчего-то очень сомневался, что его заблокированная память хранила сколько-нибудь много информации о «ярмарках», или что ему хоть раз доводилось в оных участвовать, но энтузиазм Золотого был необорим. Его идея состояла в том, чтобы определить, что хранила их кинестетическая память, какие действия были им привычны, а какие – вовсе незнакомы.

Вот что Золотой определённо умел делать виртуозно, так это располагать к себе людей, и на этой шумной, яркой, заполненной народом улице они присоединялись то к одной компании, то к другой, и в каждой после минуты недоумения их рады были видеть. Золотой с улыбкой пояснял, что они ни в коем случае артистам не конкуренты, и не просто праздно любопытствующие зеваки, кольцо которых каждую такую группку выступающих окружало. Пусть Золотой не вдавался в детали, ни разу им не отказали в том, чтобы «вспомнить», и они пытались разбудить свою память в компании акробатов, роллеров, трейсеров, лицедеев, борцов, кукловодов, уличных музыкантов и даже вовсе непонятных Синему трюкачей вроде «экстремальных прыгунов на пружинах».

Так Золотой понял, что «брейк-данс» - дело очень непростое, а также, что, несмотря на свой весьма приятный голос, петь он умеет не слишком хорошо. Впрочем, он вполне утешился метанием кинжалов и стрельбой из лука, – стало очевидным, что рука у него верная и глаз острый. А некий «Театр психологической импровизации» после первой же пробы предложил Золотому место…

Синему удалось предоставить большинство экспериментов своему товарищу, но даже он, принужденный Золотым попробовать хоть что-то, к своему удивлению, выяснил, что неплохо умеет жонглировать, (это оказалось совсем нетрудно, достаточно было понять принцип и владеть векторным счислением), и играть на струнных инструментах (хотя ему и казалось, что конфигурация корпуса инструмента должна быть совсем другой). Впрочем, плавный изгиб «гитары» был так удобен, а звук столь хорош, что на некоторое время брюнет забыл обо всём…

- И поёшь ты здорово. – Золотой совсем по-мальчишески ухмыльнулся. – У тебя такой глубокий голос. Они расчувствовались и отдали нам всё, что заработали на твоей песне. Предлагаю потратить твой гонорар на то, чтобы поесть, – на сытый желудок наверняка думается лучше.

- Я не собирался.., _петь_, но слова… они пришли сами, и я счёл, что лучше не останавливаться, - возможно, мне удалось бы вспомнить что-то ещё.

- И ещё как удалось! Первую, ту печальную балладу о герое, к которому подмога не подоспела вовремя, я вспомнил тоже. Её пел… пела… Чёрт, не помню. Но вот вторая песня… Никто из них не узнал языка, на котором ты пел. И я тоже не узнал, а они, кстати, спрашивали меня.

- И что вы им ответили?

- Соврал, что это редкий диалект русского.

- Очаровательно. - Остроухий певец задумался. - Это определённо НЕ «редкий диалект русского». Если бы вы… обратились ко мне на том языке, думаю.., уверен, что я смог бы ответить, вспомнил бы.

- Хочешь сказать, что это твой язык, но там, в переулке, я обратился к тебе на другом, и ты вспомнил только его?

- Это логичное предположение.

- И всё равно чертовски странно. Ладно, пошли.

- Могу ли я узнать, куда мы _теперь_ направляемся?

- Туда. – И Золотой решительно указал пальцем наверх, в начавшее уже темнеть небо.




Как оказалось, Золотой имел в виду всего лишь крышу одного из зданий, прилегающих к переулку, где они очнулись. Некий инстинкт велел ему занять выгодную для наблюдения позицию «на возвышенности». К разговорам про «инстинкт» Синий отнёсся скептически, но идея насчёт крыши показалась ему и логичной, и… привлекательной. Он успел изрядно устать от городской суеты. А на крыше, куда они поднялись со стороны переулка по пожарной лестнице, людей кроме них не было. Компания же Золотого Синего уже нисколько не тяготила.

Русоволосый устроился на низком парапете, прислонившись к невесть зачем ограждающей крышу металлической решётке, и вынул из пакета с приобретённой по дороге провизией чёрный свёрток, который уже некоторое время таскал с собой. Свёрток оказался сделанным из его собственной нижней футболки, и содержал небольшой прибор в кожаном чехле. Оный прибор Золотой гордо продемонстрировал заинтересованному товарищу.

- Вот. Примитивный микрокомпьютер.

- Могу я поинтересоваться, откуда он у вас?

- Я его вроде как… одолжил. У одного из врачей в больнице.

Синий вскинул бровь, но Золотой лишь развёл руками.

- Слушай, мне и самому это очень не нравится, но наша ситуация – чрезвычайная. Мы воспользуемся этим прибором, а потом я передам его какому-нибудь стражу порядка, который вернёт его владельцу. Идёт? И мне кажется, ты лучше в этом разбираешься. Держи.

Заполучив в руки прибор, Синий мгновенно почувствовал себя гораздо более уверенно. Прибор и впрямь показался ему примитивным, управление – непривычным, операционная система – неудобной, но уже через пять минут Синий извлёк из памяти устройства множество подробных карт и, обнаружив систему спутниковой навигации, определил их с Золотым точное местонахождение. Не то, чтобы им это как-то помогло, но привычное занятие очень… успокаивало Синего.

- Не лучше ли было сразу заняться изучением возможностей данного прибора, чем тратить время на той «ярмарке»?

- Во-первых, - Золотой с удовольствием откусил от круглого пышного двойного бутерброда, - мы заработали себе на ужин, а во-вторых, …это ведь было весело, разве нет?

Иногда Синему казалось, что его товарищ почти наслаждается происходящим. Самого Синего потенциальная возможность оказаться в такой ситуации одному слегка беспокоила. Золотой служил мостом между ним и этим миром. Каким бы стал для него сегодняшний день, если бы он очнулся в том переулке в одиночестве?

Синий задумчиво извлёк из своего «гамбургера» мясо, вдруг осознав, что вообще-то не употребляет его в пищу. Особенно так плохо синтезированное.



Маленький прибор оказался просто необычайно полезным. Синий открыл для себя возможность выхода в информационную сеть, легко взломал коды, и весь мир открылся перед ним.

И, к его удивлению и радости Золотого, мир этот всё же не был совсем чужим им обоим.

- Конфигурация этого моста определённо мне знакома.

- Да я просто уверен, что видел это! – Золотой ткнул пальцем в фотографию красивой бухты. – Сан-Франциско. Там находится… находится… Чёрт, ну как можно помнить одни названия и термины, и не помнить другие, помнить песни, но не помнить собственных имён?!..

Синий со вздохом явил взгляду товарища другую информационную страницу.

- «Диссоциированная амнезия - амнезия, при которой забываются факты из личной жизни, но сохраняется память на универсальные знания. Диссоциативная амнезия обычно является результатом психической травмы. Это заболевание, с симптомами отсутствия воспоминаний или неполными воспоминаниями о произошедших событиях. Причины амнезии бывают органическими (в частности, травма головы, органическая болезнь мозга, алкоголизм, отравление снотворными или другими веществами) или психологическими (например, вытеснение воспоминаний о психической травме). Амнезия может быть и спонтанной. Амнезия часто бывает временной. Воспоминания возвращаются в хронологическом порядке, начиная с самых старых. Воспоминания о последних событиях, предшествовавших амнезии, часто не возвращаются никогда».

- Но… у обоих сразу? Это определённо должно быть какое-то воздействие. Боюсь, если ситуация не разрешится быстро, придётся мне всё же согласиться на эту чёртову томографию.

- Что ещё входит в ваши планы?

- О, много чего. Нам следует дать о себе знать, - вдруг кто-то ищет нас. Свободная информационная сеть в этом будет очень полезна. Ну и, конечно, нужно найти себе дом и возможность приложить свои силы за материальное вознаграждение, без которого тут, похоже, никуда. Благо, мы, кажется, обладаем весьма разнообразными умениями. Кстати, в сети ещё что-нибудь интересное нашлось?

- Эмблем, аналогичных тем, что на наших рубашках, в информационных базах нет. Все расы с подобной моей формой ушей – плод выдумки местных сказителей. Зелёный цвет крови характерен лишь для некоторых неразумных живых существ, в основном земноводных, например, для подвида Кампучийской древесной лягушки Chiromantis samkosensis.

Золотой вдруг приобнял товарища за плечи.

- Не переживай. Кто бы ты ни был, по мне – ты вполне настоящий. И ты совершенно точно не подвид древесной лягушки.

Синий осторожно высвободился из объятий.

- Я прихожу к заключению, что, пусть этот мир мне знаком, родным для меня он не является.

- Серьёзное заявление. Эй, не кисни. Мне кажется, что, несмотря даже на разный цвет крови у нас с тобой куда как больше общего, чем у меня со всеми этими людьми. Да, мне нравится этот «чужой мир», - он яркий, живой, в нём наверняка много возможностей для нас обоих. Но должно быть нечто большее, нечто… - Золотой поднял руку к темнеющему небу. Сквозь смог и сполохи рекламных огней пробился свет первой звезды. - Ты ведь чувствуешь это, правда?

Синий немного помолчал, упорядочивая полученные из информационной сети сведения.

- Кроме «эльфов» и представителей тёмных потусторонних сил в местных поверьях есть ещё несколько подобные мне существа иного рода. Космические пришельцы. Но достоверных сведений о контактах с другими мирами в доступных информационных базах нет.

Золотой оживился, вскочив с места.

- Но я ЗНАЮ, что эти миры есть!

- Вы вспомнили?

- Нет. Просто _знаю_. Мне кажется, что я так много знаю об этом… Если бы только я мог вспомнить! – Минуту Золотой прислушивался к собственным мыслям. - Кстати, это объяснило бы не только твоё происхождение, но и нашу форму. Кос-ми-чес-кий корабль… - Мечтательно произнёс он, будто пробуя слово на вкус. – Хм-м-м… а как насчёт каких-нибудь «недоступных» информационных баз? Правительственных, возможно? Военных? И заодно не помешало бы проверить местные органы охраны порядка. Просто убедиться, что в идентификационных базах нет наших ДНК, рисунков сетчатки и отпечатков пальцев.

- Получить доступ в подобные защищённые базы с этого «устройства» я определённо не смогу.

- А со стационарного терминала посерьёзней?

- С более совершенной техникой, …уверен, я бы справился.

- Отлично! Вот и ещё пункт в наши «планы на будущее».

- Разве не было бы более логичным напрямую установить контакт с местным правительством? Уверен, его возможности помогли бы определить наше происхождение гораздо быстрее.

- Может, тогда уж лучше сразу сдать тебя для опытов? …Это была шутка. Слушай, я знаю людей. …Возможно, потому что я – один из них. Первыми, кому они начнут задавать вопросы о том, кто мы, будем мы сами. Это не столько сущность собственно людей, сколько правительств и «органов». Они будут параноидально настроены и очень настойчивы. И крайне неудачно, что мы _не_помним_ ответов. – Золотой помолчал. – К тому же… какими эти ответы могут быть? Если мы не принадлежим этому миру, то _что_ мы тут делаем?

Вопрос о цели их пребывания здесь был, разумеется, одним из важнейших. Ни один из них не захотел делать предположений, и некоторое время на крыше царила тишина. Чувство долга подгоняло обоих поторопиться с восстановлением своей памяти, и они объединили усилия в исследовании информационной сети.



Когда окончательно стемнело, оказалось, что их крыша принадлежит какому-то общественному заведению. Очень шумному.

Золотой перевесился через ограждение и, разглядывая улицу внизу, тоном знатока заявил:
- Ночной клуб. Весьма престижный, судя по длине очереди. Одни мужчины, кстати.

Ритм музыки на вкус их обоих был, в основном, слишком рваный, бит – слишком быстрый.

- Мда, это определённо развлечение для молодёжи.

Синий счёл своим долгом заметить:
- По внешним признакам ваш возраст не более тридцати пяти лет. Если оперировать местными временными единицами. Вы тоже ещё молоды.

- О, ну, спасибо, что напомнил.

Внезапно, Золотой соскочил с парапета, протягивая спутнику руку.

- Я молод, ты молод, и вот эта песня мне очень нравится. Потанцуем?

Несмотря на то, что песня и впрямь была куда мелодичнее предыдущих, мысль о танцах отчего-то показалась Синему странной. Вот только причину своих сомнений он объяснить не смог, ограничившись вопросом:
- А вы уверены, что умеете?

Золотой начал было отвечать, но запнулся.
- …Вот сейчас и проверим.

Как оказалось, умение танцевать кинестетическая память Золотого сохранила.

- Да, я умею, а вот ты – нет. Но это не проблема, я сейчас тебя научу. Так, расслабься. Положи руку мне на спину и просто следуй за моими движениями.

Слова песни касались всяких нелогичных вещей, чувств, которых Синий не помнил, - любовного томления, печали вынужденных расставаний. Но музыка странным образом гипнотизировала. Всё: внезапная близость, звуки, запахи этой ночи, звёздное небо кружило им обоим головы.

Танцевать оказалось совсем не сложно, - слушать ритм и отзываться на движения партнёра. Следовать за движениями Золотого стало даже проще, когда он сократил дистанцию, и их тела легко соприкоснулись. Синий попробовал перехватить инициативу, и Золотой легко уступил, позволяя вести.

И тут… их песня закончилась.

Возобновилась энергичная «клубная» музыка, совершенно не отвечающая настроению танцующих-под-звёздами, и вообще для их слуха больше всего похожая на шум. Но они не заговаривали о том, чтобы уйти с крыши и найти место потише, а снова занялись исследованием сети.

И они дождались следующей медленной композиции. И ещё одной. И ещё.

И они снова танцевали.

Временами Золотой нашёптывал партнёру слова песен, и от этого нелогичные тексты будто обретали для Синего особый смысл. Золотой почти коснулся губами его заострённого уха.

- Несмотря на то, что я говорил… что мы должны вернуться… я чувствую себя таким свободным сейчас… почти… счастливым. Что бы я ни терял, я могу начать с нуля. И я свободен узнать тебя заново.

Золотой опустил руку ниже, прижимая Синего к себя за ягодицы. Тот неуверенно попытался отстраниться.

- Не думаю, что нам следует в таком состоянии…

- М-м? В ТАКОМ состоянии как сейчас я определённо не возражал бы стать к тебе и ещё поближе.

- Я подразумевал, что… - Синий сглотнул, - не имея памяти о том, в каких отношениях находимся, мы не должны предпринимать ничего… необратимого.

- А почему нет? Мы совершенно точно не братья. И не состоим в браке с кем бы то ни было, судя по отсутствию колец. Кто бы мы ни были друг другу, ты мне очень нравишься.

Несколько секунд Синий с волнением пытался вспомнить «почему нет», но, увы, не смог. Золотой со смехом резко крутанул партнёра в каком-то танцевальном пируэте.

- Эй! Я не предлагаю «ничего необратимого» прямо сейчас. Я просто сказал, что ты мне нравишься. Ответь же что-нибудь.

Синий растерянно смотрел Золотому в глаза. Это имя… очень ему подходило. Не только его рубашка, его волосы и глаза тоже отблескивали золотом, улыбка будто светилась.

- Я… испытываю аналогичные чувства по отношению к тебе.

- Ну и славно.

Первый поцелуй получился неловким, но они быстро это преодолели. И это было так хорошо, и разбудило в них так много, пусть не сознательных воспоминаний, но каких-то внутренних, подсознательных движений душ, что Золотой, не в силах больше сдерживать свои чувства, прервал поцелуй, чтобы горячо прошептать в острое ухо:
- Уверен, уверен, что мы друг другу не просто сослуживцы, да и в любом случае, теперь уже – не только. Потерять тебя было бы ничем не лучше, чем потерять себя. Я…

- Эй, парни! Хорош сосаться! Отлично смотритесь и всё такое, но убирайтесь-ка с крыши к такой-то матери!

Золотой мгновенно обернулся к появившемуся на крыше высоченному чернокожему мужчине в тёмном костюме. Обезоруживающе улыбаясь, он как бы невзначай заслонил собой Синего.

- Всё в порядке, сэр, мы не создадим проблем.

Спускаясь впереди охранника, на этот раз не по наружной пожарной лестнице, а по обычной внутренней, Синий тихо поинтересовался:
- Что за глагол этот человек употребил, и к кому именно он предложил нам отправиться?

- Тебе лучше не знать. Блин, мне следовало догадаться, что у такого заведения должна быть охрана.

Золотой почувствовал, что один момент должен прояснить. Он бросил взгляд на бэдж их сурового провожатого.

- Э-э, Герман, верно?

Не на всех мужчин улыбка Золотого действовала столь же сногсшибательно, как на женщин, но на охраннике сработала.

- Чего ещё?

- Как вы обнаружили нас?

- Камеры конечно. Всё, валите давайте.

- Запись?

- Нет, на ваше счастье. Я только что заступил, а без меня тут настоящий бардак.

Служебный вход клуба стал для них принудительным выходом.

Казалось, досадное происшествие нисколько не выбило Золотого из колеи. Напротив, в его глазах уже горела очередная идея.

- Камеры, Синий. Камеры, отображающие, а иногда и записывающие происходящее. Думаю, это может нам помочь. Напротив того места, где мы очнулись, были магазины, - уверен, в них тоже установлены камеры! Может, нам удастся понять, как мы оказались в том переулке и почему в таком состоянии. - Он поглядел в основательно засвеченное неоновыми огнями звёздное небо. - Но придётся заняться этим уже завтра. Нам нужно где-то провести ночь. Пошли.

Улицы были местами всё ещё оживлёнными, и расцвечены яркими огнями вывесок, но солнце зашло давно. На крыше они отчего-то этого не чувствовали, но на улице изрядно похолодало. Вынужденная прогулка изрядно остудила их пыл.

Задумчиво созерцая бездомного, устроившегося отдыхать прямо на скамейке, укрывшись газетами, Золотой решительно скомандовал:
- Всё, хватит. На одну ночь, полагаю, мы можем последовать его примеру, а завтра либо разберёмся в ситуации, либо так или иначе решим наши бытовые проблемы.

Они нашли себе временное убежище в том самом сквере, где утром этого долгого дня листали «телефонный справочник» в тщетных попытках вспомнить собственные имена. Высокий и широкий бордюр, ограждающий клумбы, был застелен досками, на манер длинной скамьи, и Золотому этот полускрытый кустарником уголок показался вполне уютным. Стражей городского порядка они не заметили, и прогонять их отсюда пока никто не собирался.

Золотой решительно устроился на импровизированном ложе, подложив под голову многострадальный справочник. Он поднял глаза на всё ещё не собравшегося последовать его примеру Синего.

- Поспи. Что-то подсказывает мне, что завтрашний день будет столь же долгим.

Золотой уснул практически сразу, Синий же так и провёл ночь в размышлениях, обнаружив, что не нуждается во сне так же часто, как товарищ. Это открытие обрадовало его, – предыдущее «побуждение» было ещё слишком свежо в памяти.

Несмотря на то, что их одежда, очевидно, была изготовлена из какой-то термо-ткани, к утру он всё равно изрядно замёрз. Впрочем, это оказалось довольно просто игнорировать, особенно если сосредоточиться на созерцании чего-нибудь красивого – сияющего между высотными зданиями рассвета или своего спящего Золотого товарища. Вероятно, тоже замёрзнув, Золотой во сне умудрился переложить голову с жёсткого справочника на колени Синему, да ещё и по-хозяйски обнял его правой рукой за талию. Временами Золотой во сне чему-то улыбался, его русые волосы растрепались, и лишь медитация помогла Синему не поддаться порыву поцеловать спящего.

Эта ночь, наконец, принесла Синему успокоение. Сомнения оставили его. Что бы он ни потерял, он сможет найти это снова.



Когда проснувшиеся городские птицы подняли совсем уж невообразимый гвалт на окружающих сквер деревьях, Золотой наконец поднял голову с колен Синего.

- Ты что, вообще не спал?

- В настоящий момент я не испытываю подобной потребности.

- Завидую, - я испытываю много всяких, например – поесть. К счастью, кое-какая мелочь от твоего вчерашнего «гонорара» у нас ещё осталась.

Выполнив план Золотого относительно завтрака, они незамедлительно отправились в обход окружающих перекрёсток магазинчиков, где Золотой со всё большим количеством душещипательных подробностей рассказывал администраторам и продавцам историю о том, как его вчера в соседнем переулке ограбили, ударив по голове. Ни с одной из камер, как оказалось, сам переулок не просматривался, но зато с одной прекрасно просматривался вход в него, и этого, на их счастье, оказалось достаточно.

Просматривая в очередной подсобке цифровую запись, Синий привлёк внимание друга.

- Вот этот отблеск в оконном стекле очень необычен, и по времени примерно совпадает с моментом нашего вчерашнего пробуждения.

- Да, ты прав, там что-то происходит. И пусть по этой записи невозможно понять, что именно, - Золотой усмехнулся, - но у нас, как оказалось, есть нечто получше нечёткой картинки. У нас есть как минимум свидетель, а то и виновник.

Не прошло и десяти минут, как они уже стояли над тем самым бездомным, чей бивак на скамейке вчера вечером подал им пример ночлега. Неопрятный мужчина неопределённого возраста в суеверном ужасе воззрился на них. Золотой недобро улыбнулся.

- Привет. Насколько я понимаю, у вас оказались кое-какие наши вещи. Мы бы очень хотели получить их обратно, прямо сейчас.

Они явно нагоняли на бродягу такой страх, что немедленно получили назад свои вещи, извлечённые из узла с каким-то хламом. «Вещи», как и угадывалось на записи камеры наблюдения, представляли собой некие портупеи и пять небольших ручных приборов.

Друзья невозмутимо выслушали историю о том, как выпали из светящегося облака. Больше изрядно на тот момент пьяный «свидетель» ничего не видел, и они вынуждены были поверить его клятвам.

- Ему незачем нам лгать, он слишком напуган. Мы уже получили больше того, на что рассчитывали.

Вернувшись на укромную скамейку, с которой уже успели сродниться, они углубились в изучение своих трофеев. Синий продемонстрировал экран большего прибора.

- Это - то самое сканирующее устройство, о котором я вам говорил.

- Уверен, те, что у меня – оружие. – Золотой осторожно отложил опасные для тех, кто не помнит, как с ними обращаться, приборы. - И в таком случае, эти, оставшиеся…

- Коммуникационные устройства.

- Для связи с… Полагаю, нам следует узнать, с кем. К счастью, тот тип не успел их ни продать, ни пропить, ни потерять. Понадеемся, что не успел и повредить.

Маленькие передатчики, впрочем, признаков жизни не подавали.

Синий, вскрыв корпус одного из них, уверенно заявил:
- Нет питания. Но я смогу всё исправить, если обойду эту цепь…

- Отлично, займитесь этим, мистер…

Золотой вдруг почувствовал, что вид склонившегося над полуразобранным прибором друга почти пробудил в нём память. Это мгновение неопределённости было мучительным, и завершилось пронзительным чириканьем, которым возрождённый прибор внезапно разразился.

А вслед за сигналом коммуникатора возникли возбуждённые голоса:
- Капитан, мистер Спок, ответьте!
- Где вы были всё это время?! Почему вы не выходили на связь?
И радостное «Они живы» на заднем плане. И удовлетворённое «Я засёк их координаты». И ворчливое «Ну наконец-то», и…

- Боюсь, я смог наладить только приём сигнала, …сэр, но не передачу. – Тот, чьё имя, судя по всему, было «Спок» растеряно поднял глаза от коммуникатора.

- Ничего, всё в порядке, они засекли наше местонахождение, большего и не понадобится.

Память накрыла Джима Кирка будто лавиной.

- «Энтерпрайз»!

Вернуть свой корабль и себя было для Джима счастьем, но видеть, как всякое выражение уходит с лица вспоминающего себя Спока, было отчего-то мучительно тяжело.

И золотое свечение поглотило их прежде, чем они успели хоть что-нибудь сказать друг другу.



Одним из самых срочных дел, которые милостиво вернула Джиму Кирку память, было разобраться с миссией, которую они возложили на себя здесь, в прошлом собственной планеты. Экипаж «Энтерпрайза» имел уникальный опыт преследований клингонских кораблей во времени, и именно это привело их в двадцать первый век.

Джим восстанавливал в памяти события, проговаривая их вслух, и проверяя истинность воспоминаний по реакции окружающих.

- Мы последовали за клингонским кораблём во временное завихрение и преследовали его до самой орбиты Земли. Их корабль заметно уступал «Энтерпрайзу» в классе, и на открытое столкновение не решился, вновь вернувшись в завихрение. Но перед этим мы зафиксировали некое излучение, которое тогда приняли за телепортационное, и я счёл необходимым исследовать, не оставили ли клингоны десант на поверхности планеты. А дальше… Почему мы оказались не в отдалённом районе Боливии, который собирались проверить, а в Чикаго, только вдвоём с мистером Споком и без каких-либо воспоминаний?

Мистер Скотт, у которого от облегчения вид был слегка невменяемый, немедленно взялся Кирка просветить.

- Ох, капитан, сэр, я этими самыми руками нажимал на кнопки! Когда по реакции нашей транспортной системы мы поняли, что то излучение не было телепортационным, первая группа, - вы, мистер Спок и энсин Семецкий уже дематериализовались. Это были всего лишь поляризованные фотоны, сэр. Но, как следствие, началась флуктуация квантовых каналов. Я подал на транспортатор всю энергию разом, и успел материализовать вас – на планете, а несчастного парня – здесь, но тем самым перегрузил всю систему. И я не смог проконтролировать место выхода ваших каналов. Мы сканировали в поисках вас и мистера Спока районы, прилегающие к предполагаемой зоне высадки, но отклонение оказалось куда более сильным. Мне очень жаль, сэр.

Джим остановил поток извинений главного инженера.

- Вы полагаете, они нарочно «подбросили» нам это поляризующее поле?

Ответил вместо инженера мистер Спок, наконец оторвавшийся от данных, которые считывал с компьютерной системы.

- У вас сложилась совершенно определённая репутация, капитан. Согласно ей вы всегда сами возглавляете группу высадки. Я вполне допускаю, что в отместку за нарушенные планы клингоны могли устроить эту «диверсию», рассчитывая поквитаться именно с вами.

Скотт горестно кивнул, соглашаясь со старшим помощником.

Кирк оглядел команду мостика, решительно принимая вместе с памятью и свою ответственность.

- Мистер Скотт… я объявляю вам благодарность, ваши решительные действия, несомненно, спасли нам с мистером Споком жизнь. Мистер Спок, мистер Чехов, мне нужен вектор нашего входа во временную воронку не позже, чем через час. Мистер Сулу, будьте готовы уводить нас отсюда.



Получасом спустя, для разнообразия совершенно добровольно подвергнувшись непростой медицинской процедуре – исследованию нейронной сети головного мозга, Джим с облегчением убедился, что, похоже, невероятное происшествие окончилось и для мистера Спока, и для него самого без последствий. …По крайней мере, без последствий физических.

Кирк задержался в медотсеке для разговора со старшим медиком. Выслушав сильно подсокращённый рассказ Джима, доктор Маккой не смог сдержать своего возмущения:
- А я ведь всегда, ВСЕГДА говорил, что эта штука опасна! Видел бы ты, что она оставила от энсина Семецкого! Он мёртв, Джим, и поверь мне, бедный парнишка счастливчик, что погиб мгновенно. А уж твоё фирменное везение вообще обострилось вплоть до чуда. К счастью, и на нашего зеленокрового друга хватило. А мы ведь, когда не смогли засечь на планете ваши коммуникаторы, почти уже решили, что… - Доктор махнул рукой. – Мне определённо надо выпить.

Кирк не стал препятствовать доктору в осуществление этого намерения, но и не присоединился к нему, так как, в отличие от врача, уже осмотревшего и мистера Спока, и его самого, свою вахту ещё не сдал.

Маккой мрачно воззрился на своего капитана над краем какой-то лабораторной посудины, послужившей ему бокалом.

- Джим, да ты хоть понимаешь, как легко вы отделались? Твоё счастье, что человеческая… и получеловеческая нейронная сеть - такая гибкая система! Как вообще можно просеять человека через эти… флуктуирующие квантовые дырки, и пытаться предсказать, как поведут себя в случае дестабилизации структуры нематериальные, например, связанные с нейронами головного мозга и, соответственно, с сознанием? Сохранится ли адекватность импульсных связей в организме, направление тока крови и так далее, или же на выходе получится нечто уродливо-мутированное – в зависимости от влажности воздуха и вида освещения? После вашего исчезновения Скотт возился с этой штукой сутки, пока решился телепортировать хотя бы апельсин. И из первых двух даже полстакана сока было не собрать. Он только что закончил настройку, когда мы засекли ваш сигнал. На следующую планету я высаживаюсь только на шаттле! …Да ты вообще слушаешь меня, Джим? …И мотаться в прошлое нам тоже следует прекратить, – гоняясь за этими чёртовыми клингонами, вы рискуете и сами остаться здесь, в каменном веке, когда людей штопали той же иглой, что и дырявые носки.

- Что в первую очередь напоминает мне о том, что сейчас нам следует поскорее вернуться домой, Боунс. Временное завихрение не будет ждать нас вечность. Твоё заключение?

- Твои мозги в порядке… по крайней мере, - в том же порядке, что и обычно. Принимай командование и уводи нас отсюда, наконец.



Капитан USS «Энтерпрайз» Джеймс Т. Кирк, убедившись, что его корабль благополучно вернулся в то время, которому принадлежал, сдал, наконец, свою безумную затянувшуюся вахту. Пожелав смене Альфа (включая своего старшего помощника) как следует отдохнуть, капитан позволил себе скрыться в каюте. Вот только нелёгкие мысли последовали за ним и туда.

Джим рухнул на стул и сжал голову руками. Предыдущие часы стали для него настоящим мучением. Не имея возможности поговорить со Споком наедине, он накручивал себя и накручивал, и в конце концов вообще не смог смотреть ему в глаза. Но как он мог не винить себя? Он, капитан мощнейшего звездолёта Федерации, повёл себя легкомысленно, как юнец на каникулах. И самым легкомысленным было предлагать вулканцу… танцевать. …А самым странным - то, что вулканец согласился.

А потом они…

Лицо Джима запылало.

Нет, безусловно, Спок казался ему привлекательным. Но раньше Джим никогда бы не позволил себе не только показать этого, но даже просто об этом задуматься. Потому что… Да просто потому, что это был Спок, чёрт возьми! Его друг. Вулканец. Но, увидев его во время этой безумной переделки будто впервые, Джим уже не мог просто отмахнуться от своих чувств. Спок нравился ему не только как друг. Джим уже давно воспринимал вулканца как неотъемлемую часть своей жизни. Они подходили друг другу, были идеальными партнёрами задолго до того, как впервые танцевали вместе.

Вот только заговорить со Споком об этом теперь, когда они снова были «капитан Джеймс Т. Кирк» и «мистер Спок», было мучительно тяжело, почти страшно.

Но Джим не был бы собой, если бы не преодолел это. Он походил по каюте из угла в угол, сбрасывая напряжение, посмотрел себе в глаза в зеркале, стыдя за трусость, и сменил, наконец, грязную форменную рубашку, в которой умудрился даже неплохо выспаться в парке, головой на коленях своего… своего…

Ещё секунда, и Джим ударил кулаком по стене, будто подтверждая принятое решение.



Мистер Спок, старший помощник капитана USS «Энтерпрайз», неподвижным взглядом гипнотизировал рабочий электронный блокнот, лежащий перед ним на столе. Блокнот не тикал, и никоим образом на бомбу не походил, но тем не менее вполне способен был взорвать устоявшуюся жизнь вулканца. В четвёртый раз за последние полчаса мистер Спок потянулся к кнопке воспроизведения. Следующие три минуты сорок шесть секунд вулканец, будто заворожённый, легко постукивал по столешнице пальцами, казалось, заново вспоминая ритм, который и без того знал наизусть. Наконец, Спок поднял со стола электронного виновника своего смятения, решительно встал и вышел из каюты.



Дверной сигнал застал Джима Кирка на пороге.

Не затрудняя себя вопросом, он просто открыл дверь, не сомневаясь, кого за ней увидит.

- Вы собирались уходить, капитан?

- Да, и собирался я к вам, Спок. Прошу, заходите. Я, конечно, вспомнил, что вы не употребляете алкоголь, но, возможно, вы согласитесь разделить со мной один тост по этому особому случаю?

Спок сдержанно кивнул, и Джим плеснул ему и себе понемногу самого крепкого напитка, какой у него только был, из синей бутылки без этикетки.

- За то, что делает нас нами. – Джим коснулся бокала друга своим. - …Для полного неправдоподобия этой истории нам с вами оставалось только случайно обезвредить по дороге клингонский десант.

- Хочу напомнить, что, как мы теперь знаем, зарегистрированное нами излучение с клингонского корабля не было телепортационным, следовательно, десант клингоны не высаживали.

Они не прошли к столу и не сели, продолжая стоять с бокалами в руках друг напротив друга, почти у самой двери. Спок будто забыл, для чего вообще пришёл, Джим же собирался с мыслями, выбирая, с чего начать разговор.

- В этих экстраординарных обстоятельствах вы прекрасно проявили себя, Спок.

- Вы определённо переоцениваете мои заслуги в этой миссии. Я пришёл сюда сказать, что… благодарен вам за поддержку, которую вы мне оказали, капитан.

Формальное обращение вдруг больно резануло Кирка.

- Мы оба сдали на сегодня вахту, Спок. Пожалуйста, зови меня Джимом.

- Я благодарен вам, Джим. За всё.

Спок явственно хотел добавить что-то ещё, но промолчал, и Джим понял, что настал его черёд.

- Мистер Спок… Спок, я…

И за обычным непроницаемым видом Спока Джим вдруг увидел одновременно своего незаменимого строгого старшего помощника, принадлежащего к расе, практикующей тотальный контроль эмоций, своего близкого друга, много раз спасавшего ему жизнь, и явно смущённого молодого мужчину, которого он учил танцевать под звёздами, на крыше гей-клуба. Того, кто сказал: «Ты тоже мне нравишься», того, кого он целовал, того, кто выглядел в тот момент… счастливым.

И Джим начал снова.

- Я хотел сказать, что приношу свои извинения, но я, чёрт возьми, нисколько не сожалею. Разве что только о том, что нас прервали. А ты, Спок? Ты сожалеешь?

Сжав руки в кулаки и подавшись вперёд, Джим ждал ответа.

Внезапно Спок будто очнулся. Он поставил бокал, из которого лишь чуть-чуть пригубил, на полочку у двери и, потянувшись к электронному блокноту, который принёс с собой, быстро ввёл команду, включая режим воспроизведения. И только тогда поднял глаза. Этот взгляд был Джиму удивительно знаком - с таким выражением лица курсанты Академии делали последний шаг к люку для совершения стратосферного прыжка. Впрочем, Джим был уверен, что в своё время сам Спок шагнул в такой прыжок с совершенно невозмутимым видом. Похоже, то, что он делал сейчас, давалось ему гораздо тяжелее.

- Я… нашёл это в архивах.

Мелодию, под которую они впервые поцеловались, Джим не спутал бы ни с чем.

- Это ведь та самая песня?

- Да.

Джим приблизился к Споку осторожно, словно боясь испугать. Одной рукой блокируя за спиной вулканца дверной замок, другой он мягко, но решительно обнял Спока за талию, привлекая к себе.

- …Потанцуем?
КОНЕЦ

@темы: слэш, чужое, легшее на душу, Action, Звездный путь TOS, пропущенная серия

---

Звездный путь TOS

Автор: Мэтти aka Морриган
Название: Письмо из дома
Формат: Мини, законченное
Рейтинг: PG-13


Полумрак каюты озарял лишь огонёк на персональном терминале. Новое сообщение.

Мистер Спок, старший помощник капитана USS «Энтерпрайз», счёл своим долгом покинуть тёплую постель. Тем более что расслабить тело и освободить сознание достаточно для того, чтобы заснуть, ему уже два часа и шестнадцать минут не удавалось. Со Звёздной базы 23, которую они миновали, по-видимому, был передан на «Энтерпрайз» пакет информационных сообщений. В их числе могли оказаться и приказы Штаба Флота, из-за которых дежурный связист обязан был поднять капитана Кирка и его старшего помощника с постели. К этому следовало быть готовым.

Спок быстро определил, что ничего, кроме рутинных протоколов, от Штаба не поступало, но вот его собственная почта содержала личное письмо. Кодировка сообщения указывала на то, что оно не было срочным, и вулканец вполне мог ознакомиться с ним утром, …если бы не место отправления. Спок недвижимо замер, дважды повторив про себя релаксационную мантру, прежде чем счёл, что восстановил должный самоконтроль.

«Шихар, Вулкан»

Спок непроизвольно потёр уже почти сошедшие синяки на плече. Чёрные строчки письма будто полыхнули жаром, который он всё ещё не мог забыть.

Они уже шесть дней удалялись от Вулкана.
Всего шесть дней отделяли Спока от агонии его Времени. Снова обрести себя оказалось очень непросто, и один он бы не справился. И несмотря ни на что, даже обычное письмо всё ещё способно было поколебать его спокойствие.

Прежде чем открыть сообщение, Спок накинул свободную тунику. Он редко спал обнажённым, но его кожа, казалось, всё ещё помнила огонь плак’ту. Вот только металл, металлокерамика, металлопластик «Энтерпрайза» будто вытягивали из него даже это лихорадочное тепло.

Вулканец устроился перед терминалом, контролируемо-спокойным движением выводя письмо на экран.

«Здравствуй и процветай, мой дорогой.

Как мне жаль, что я не могла поддержать тебя в этом испытании. Я приняла доводы твоего отца о том, что ты не пожелаешь моего участия в церемонии. Несмотря ни на что, вы с ним очень похожи, и я знаю, что в чём-то он понимает тебя так, как мне не дано. Но мне было очень тяжело придерживаться решения не вмешиваться, и сейчас я корю себя за него. Возможно, я смогла бы как-то предостеречь твоих друзей от того, что произошло.

Конечно, я не могла и предположить подобного, но, как теперь понимаю, это было как раз то, чего Сарэк опасался, когда ты так надолго покинул Вулкан. Это была не твоя вина, Спок. Возможно, худшая наша с отцом ошибка, наша вина перед тобой, - то, что, поддавшись традиции, мы связали твою жизнь с чужой тебе женщиной, лишив возможности выбора. Как ни стараюсь, я не могу почувствовать вины перед ней, учитывая, что она сделала с вами. Но перед той до смешного серьёзной черноволосой девочкой, которой Т’Принг когда-то была, я тоже очень виновата.
Прости нас за наши ошибки, дорогой.

Ваш корабль так быстро ушёл с орбиты, что, когда мы с отцом узнали о произошедшем, было уже слишком поздно. Я места себе не находила, пока Сарэк не получил официальные сводки о том, что капитан и первый помощник USS «Энтерпрайз» находятся на своих постах. Должна сказать, только это как-то успокоило «упорядоченную панику» в «улье» Матриарха. Если бы ваш капитан, землянин, офицер Флота Федерации, погиб, разбирательство затронуло бы самые сакральные традиции, которые они столь тщательно оберегают, что допускают свершение таких ужасов. Если бы твой друг погиб, не знаю как, но я нашла бы возможность быть сейчас с тобой. Это то, что я хочу сказать тебе, дорогой. Есть люди, для которых ты так же важен, как и для меня, настолько важен, что они рискуют ради тебя жизнью.

Не позволяй тому, что случилось, повлиять на тебя. Ты можешь считать, что всё дело в том, _кто ты_, но это не совсем так. Для каждого, землянина или вулканца, самое трудное в этой жизни - найти того, кто безусловно примет тебя. Того, кто всегда будет верить в тебя, всегда поддержит, разделит радость и боль. В твоей жизни уже есть такие люди. Ты можешь не верить в удачу, но поверь мне: тебе очень повезло с твоими друзьями. И, возможно, ваши отношения не были бы такими, если бы ты не являлся тем, кто ты есть.

Я верю… нет, я _знаю_, что когда-нибудь ты разделишь с кем-то свою жизнь, и будешь по-настоящему счастлив, как счастливы мы с твоим отцом.

Хочу, чтобы ты помнил, что отец по своему очень беспокоится о тебе, - ты всегда в его мыслях, кому это знать, как ни мне.

Я просто вижу, как ты сейчас хмуришься, будучи вынужден отвечать на мои эмоциональные эскапады. Не мучай себя. Всё, что мне нужно знать, - что ты будешь в порядке, не оттолкнёшь своих друзей, не станешь себя винить.

Очень жду твоего письма.

Мама».

Спок представил, как украдкой промокающая глаза Аманда писала это письмо в своём паде, сидя на затенённой веранде дома, где прошло его детство. Эта картина на секунду всколыхнула память Спока.
«Люблю»
Он вдруг ясно услышал это слово. Мать почти никогда не произносила его вслух, но часто повторяла одними губами, вслед уходящему на службу отцу.

Редкие письма матери практически всегда были текстовыми, таким было и это. Спок полагал, что мама не хотела смущать его дрожью в голосе, которую она в моменты наплыва эмоций так и не научилась полностью контролировать. Сам Спок, в свою очередь, не хотел, чтобы она напрасно выискивала эмоции в ЕГО голосе. А кроме того, ему просто не хотелось нарушать тишину каюты.

Он выбрал режим ввода информации с клавиатуры.

«Живи долго и в процветании, мама.
Моё состояние возвращается к норме, тебе не следует беспокоиться из-за этого. Ты также не должна извиняться за следование традициям культуры, в которой я был воспитан. Ваше с отцом решение являлось совершенно логичным, и было призвано помочь моей социализации. Я понимаю это, и благодарен за заботу обо мне.
Хочу уверить тебя, что ценю доброе отношение своих друзей, уважаю и не отрину их решение помочь мне.»

Спок прекрасно понимал, что его слова покажутся матери слишком сухими. Он должен был и хотел сказать ей много больше. И он попытался.

«Надеюсь, что вы с отцом и дальше будете пребывать в добром здравии. Вы всегда являлись для меня примером того, что невозможного не существует. То, что вероятность какого-то события исчезающее мала, лишь делает его свершение более ожидаемым и ценным. Ваши узы с отцом гармоничны и скреплены годами совместной жизни. Так же как, полагаю, будут и мои.

Последние события открыли для меня возможность, прежде казавшуюся мне крайне маловероятной. Установление уз ещё не завершилось, но это определённо именно те отношения, которые я хотел бы развить и сохранить на всю жизнь».

Спок удалил последний абзац. Восстановил его снова. И снова удалил.
Он сомневался, что мать поймёт его верно по этим скупым словам, но это было всё, что он готов был кому-либо рассказать.

«Закодировать сообщение для отправки»

Спок было помедлил, но внезапно уверенная рука легла поверх его руки, помогая ему выбрать: «Да».

- Что бы это ни было, - наверняка сформулировано идеально, - учитывая, что ты потратил на это два часа. Я уже выспаться успел.

Спок поднял глаза и обнаружил, что Джим Кирк не счёл нужным одеться.

Вулканец вновь перевёл взгляд на экран терминала.
- Я затратил лишь двадцать восемь минут и двадцать секунд.

Руки Кирка переместились выше, разминая затекшие мышцы на плечах вулканца.

- Давай-ка спать. Я у тебя останусь, О’К.

- Полагаю, твоя интонация не подразумевает вопроса.

- А ты что, против?

- Нет. Но ты неоднократно именовал мою постель «жертвенным камнем». Мне казалось, что ты считаешь её недостаточно комфортной, чтобы провести здесь всю ночь.

Кирк зевнул, опровергая собственное утверждение о том, что он уже выспался.

- Да, кровать у тебя, конечно, что гранитная плита, да и узковата, но если лечь поближе… - фраза была прервана очередным неудержимым зевком.

На приглашающий взмах рукой Спок никак не отреагировал, продолжая невидящим взглядом созерцать экран с давно отправленным информационным сообщением. Кирк вздохнул и философски пожал плечами, а затем решительно взял вулканца за предплечья и буквально вынул его из кресла, не встретив никакого сопротивления.

Будто очнувшись, Спок даже на секунду выказал удивление. Джим ответил на его замешательство улыбкой.

- Вы должны отдохнуть до начала вахты, старпом. Приказ.

Джим оттеснил Спока на пару шагов в сторону постели, успев по дороге снять с него тунику, по-мальчишески озорно улыбнулся и резко толкнул вулканца спиной вперёд, одновременно подставляя подножку.

Мгновение, - и Спок обнаружил, что теперь смотрит на Кирка снизу вверх. Одной рукой землянин прижимал его к кровати, крепко упираясь в плечо.

Поведение Джима было абсолютно ребяческим, …невулканским. Сам Спок никогда не позволил бы себе подобного.

Но ему это нравилось. Безусловная, нетребовательная близость, так легко родившаяся из долгой дружбы всего шесть дней назад, уже позволяла находить удовольствие в таких вот легкомысленных моментах.

Разумеется, Спок никак не проявлял этого удовольствия. Разумеется, Джим Кирк всё равно знал о нём. Единственное, что Джим, возможно, пока недостаточно ясно понимал, - то, что Спок получает от этих прикосновений даже больше, чем он сам. Намного больше.

Вулканец поднял руку, легко коснувшись лица землянина, и позволил себе _использовать_ прикосновение, скользнув по поверхности разума Кирка. Ни сонной сумятицы мыслей, ни вожделения, ни присущего землянам желания «просто повеселиться» он не обнаружил. За поддразнивающими «заигрываниями» Джима скрывалось беспокойство и вполне осознанное стремление отвлечь от грустных мыслей, претворённое в очередной капитанский «план». Планы Джима Кирка рождались мгновенно, но Споку эта капитанская «интуиция» всегда казалась расчётом, просто необыкновенно быстрым, пропускающим по несколько звеньев цепочек причинно-следственных связей, и всё равно точным. Решение остаться в каюте Спока, где, на вкус человека, было слишком жарко, да и кровать жестковата, тоже было частью плана.

Следующим, что Спок почувствовал, был ответный импульс. Он нёс необыкновенное тепло, лёгкое веселье и вопрос. Джим не мог сам «читать» вулканца, но его состояние улавливал превосходно.

Сосредоточившись на внешней реальности, Спок обнаружил этот «Всё-в-порядке?»-вопрос и в глазах Кирка. Вулканец почти смущённо отнял руку, прерывая внезапный мелдинг. Джим не торопил Спока, в свою очередь бережно прикасаясь к его лицу, взъерошивая гладкие чёрные волосы.

Спок постарался призвать к порядку собственные разбегающиеся мысли. И чувства. Земляне определённо уделили ему слишком много своего эмоционального внимания сегодня. Он хотел было предложить капитану всё же отправиться в свою каюту, но тут Джим, не отпуская плеча Спока, другой рукой гораздо более мягко скользнул по его лицу, заставляя закрыть глаза. В этом жесте было нечто настолько обезоруживающее, что вулканец так и остался лежать смирно. На этот раз отпустить себя в сон оказалось до удивления просто, и открывать глаза больше совсем не хотелось.

Кирк снова с удовольствием зевнул и присоединился к Споку в постели. На грани бодрствования и сна Джим всё продолжал прокручивать в памяти случайно выхваченные взглядом строчки письма. Лишь пара предложений, они, тем не менее, дали человеку достаточно пищи для размышлений.

Его мать… Она боится, Спок может подумать, что сама его природа делает его одиноким, непризнанным собственным народом и опасным для друзей… Ох, Леди Мама Спока, хотел бы я сказать вам, - ваш сын не одинок и, пока я жив, не останется одиноким. «Его природа» делает его отличным другом, обалденным любовником …и хорошей грелкой.

В этом «филиале Вулкана» и без того было достаточно тепло, но Джим в сентиментальном порыве, и чтобы не свалиться ночью с узкой кровати, притянул спящего друга поближе, и обнял, прижимаясь к его спине.

@темы: слэш, чужое, легшее на душу, Звездный путь TOS

---

Звездный путь TOS

Фэндом: Star Trek: TOS
Название: День вместе
Автор: Мэтти aka Морриган
Отказ от прав: Выгоды не извлекаю.
Формат: Мини. Секонд тайм практически к любому из фёрст таймов.
Рейтинг: PG…15
Жанр Слэшка. Хотелось написать «занавесочную историю», вот только звездолётам не положено занавесок
Пэйринг: Угадайте с одного раза


Спок заканчивал проверять упаковку образцов, собранных научным отделом, когда на его плечо опустилась уверенная рука.

- Ну, ты уже готов? Многовато у тебя «личных вещей».

Вулканец позволил себе чуть продлить удовольствие физического контакта, а затем решительно отстранился, запечатывая последний контейнер.

- Как можно заметить по маркировке, эти образцы предназначены для отправки в земные лаборатории. Я намеревался лично проконтролировать их доставку. Должен ли я предположить, что ваши планы на увольнительную каким-то образом распространяются и на моё личное время?

Спок поднял глаза и понял, что смотрит сейчас уже не на своего капитана, а на своего друга. Джим сменил форменную одежду на такую… очень земную клетчатую рубашку, а в его глазах азарт командования медленно уступал место мечтательной расслабленности.

- Знаешь, я думаю, нам стоит… м-м-м… сформировать какие-нибудь общие планы.

«Общие планы» по отношению к собственному внеслужебному времени для Спока были до знакомства с Джимом Кирком совершенно непривычны. И на Вулкане, и в Звёздной Академии, и во время службы под командованием капитана Пайка не было никого, кто разделял бы с ним досуг. Книг и других информационных источников ему обычно вполне хватало. Только его старший брат, Сайбок, на короткое время позволил ему почувствовать это «мы».
Увольнительные на чужих планетах Спок также привык проводить лишь в компании трикодера. Но в последнее время рядом всегда оказывались капитан Кирк, превращающий любую увольнительную в приключение, и доктор Маккой, превращающий любое приключение в повод для «а я предупреждал».

Спок окинул прощальным взглядом коробки с образцами и поинтересовался, старательно отмеряя иронию:
- Полагаю, доктор Маккой тоже захочет присоединиться к нам.

Джим засмеялся над чем-то, вулканцу непостижимым:
- Полагаю, нет. У него медицинская конференция, на все три дня. И я выражусь прямо. Я. Хочу. Провести. Время. С тобой.

Откровенность землянина заставила вулканца замереть на мгновение, справляясь с эмоциями. Их отношения были… совершенно невероятными, но чтобы убедиться в их реальности, Споку достаточно было закрыть глаза. Джим всё ещё сиял перед его внутренним взором, золотым светом душевного тепла, которое ему щедро дарил.

Вот уже два месяца Джим был его t’hy’la.

Вот уже два месяца, как душевный покой вулканца был сметён единением с открытым в проявлениях эмоций человеком. Вот уже два месяца, как землянин открыл для себя само понятие «духовных уз».

Пусть они уже долгое время были друзьями и думали, что достаточно хорошо друг друга знают, на самом деле их внутренние миры только начинали объединяться. Это было временем открытий для них обоих. Джим вовсе не всегда был настолько самоуверен, как казалось. У Спока было прекрасное чувство юмора, которое он редко позволял себе прилюдно проявлять. Теперь они не могли ничего скрыть друг от друга. К счастью, уже и не хотели.

И тем не менее, Спок ожидал, что во время отпуска на Земле каждый из них займётся своим делом. Это было обусловлено не только силой его многолетней привычки к одиночеству, но и логичным предположением: союз их душ не отменял того факта, что их интересы были слишком разными.

Почувствовав растерянность Спока, Джим с усмешкой приобнял его за плечи.
- Обещаю, что в бар тебя не потащу. Я просто хочу знать, что тебе нравится, и хочу показать свои любимые места. Ты как?

Под насмешливо-ласкающим взглядом Споку ничего не оставалось, кроме как ответить согласием.

Джим удовлетворённо кивнул:
- Итак, наши планы. Начнём с тебя. Чего ты хочешь?

Разумеется, за время учёбы Спок посетил несколько крупных городов и природных заповедников Земли. Он признавал, что эта планета была изобильна и потрясающе красива. Вулкан, где он провёл своё детство и юность, разнообразием ландшафтов не отличался. Созерцание прекрасных видов Вселенной, с точки зрения Спока, было частью пути к обретению духовной гармонии, пусть даже вулканские учения более ценили целесообразность и традицию.

Но честнее всего было бы признать, что «любимыми местами» Спока на Земле являлись как раз флотские лаборатории. Вулканец вдруг понял, что за всё время службы практически не носил гражданской одежды. Зачастую он даже оставался на время ремонта или оснащения «Энтерпрайза» на корабле, контролируя поставки оборудования и запчастей, пополнение корабельной библиотеки.

Глядя на Джима в этой клетчатой рубашке, Спок совсем уже собирался было назвать один из самых запомнившихся ему заповедников, когда Кирк жестом остановил его.

- Эй, ну нет. Я выбираю маршрут завтра. Ты в самом деле хочешь посетить лаборатории Академии, – я с удовольствием присоединюсь к тебе. _Наши_ планы.

Джим поднял на гравитационную платформу последний контейнер с образцами, и самолично направил её к грузовому транспортатору.

Спок, было, чуть замешкался, но быстро догнал капитана:
- Если мы направляемся в Академию, разве ты не хочешь задержаться, чтобы надеть форму, Джим?

Кирк беззаботно махнул рукой:
- Нет. Мне сегодня не нужно никому докладывать. И не нужно «держать марку», как во время учёбы.

«Не нужно никому ничего доказывать или напоминать. Просто нужно быть с тобой».

Джим, который наведывался в Академию куда как реже Спока, тем не менее, здоровался в многолюдных коридорах не меньше, чем с половиной служащих флота и даже с некоторыми кадетами, которых его клетчатая рубашка тоже в заблуждение не вводила. Капитан Джеймс Т. Кирк уже был почти легендой.
Вулканца же интересовали в основном ресурсы исследовательских лабораторий, так что он поддерживал отношения лишь со своими преподавателями и коллегами.

И один из таких коллег внезапно выскочил прямо на него, размахивая руками и невнятно восклицая что-то.

- Коммандер Спок! Начинается! Ваши постулаты! Реакция синтеза начинается!

Когда невменяемый парень с нашивками научного офицера за рукав втащил оторопевшего Спока в одну из лабораторий, Джим поймал себя на том, что вполне откровенно ревнует. Никто кроме него самого не имел права на такую фамильярность в отношении к _его_вулканцу_.

Джим смирил себя, осторожно запарковал у стены коридора гравитационную платформу, которую они сопровождали, и присоединился в лаборатории к группе учёных, на вид столь же невменяемых, сколь и первый. Когда же и Спок обернулся к нему с выражением плохо скрытого восторга на лице, Кирк окончательно понял, что быстро они эту лабораторию не покинут.

В тонкости процесса Кирк посвящён не был, – Спок во внеслужебное время вёл несколько научных проектов, вникать в каждый из которых у капитана не было возможности, а подчас и достаточных знаний.

Наблюдая на экране, выводящем изображение с электронного микроскопа, как две частицы соединяются в одну, Джим то и дело отвлекался на наблюдение за не менее интересным объектом. Спок быстро восстановил самоконтроль, но всё равно выглядел… очарованным. Строгое выражение его лица смягчилось, и Джим откровенно залюбовался другом.

Наконец, все пары частиц «прореагировали», и учёные начали поздравлять друг друга. На Спока же они смотрели, как на бога, и это ясно дало понять Кирку, что данную работу вулканца обязательно следовало прочесть.

Они покинули лабораторию и повлекли сопровождаемые образцы дальше к месту назначения.

- Что это было?

- Мы наблюдали первую часть процесса синтеза искусственного трилития.

- ??? …Это… потрясающе, Спок!

- Благодарю.

Несколько часов спустя, успев познакомиться с десятком коллег Спока и отделаться от полудюжины собственных бывших подружек, Джим Кирк уселся прямо на ступени лестницы, ведущей к главному входу в Академию. Спок осторожно устроился рядом, наблюдая, как затихает суета вокруг главного корпуса, а солнце клонится к закату, ныряя в бухту Сан-Франциско.

Джим сладко потянулся, не обращая внимания на округлившиеся глаза пробегающей мимо курсантки, и повернулся к вулканцу.
- Долгий был день. Пошли домой.

- «Домой»?

- Домой. «Энтерпрайз», это капитан Кирк. Двоих наверх. – И, когда свечение телепортации отпустило их, Джим добавил: - Дом, милый дом.

Спок вдруг понял, что это не шутка. Не только для него корабль был единственным домом. И Джим Кирк, который очень любил Землю и своих родных, _домом_ считал именно «Энтерпрайз», а семьёй…

Джим с улыбкой удерживал взгляд Спока, помогая закончить эту мысль-откровение.

«А семьёй – вас. ТЕБЯ, Спок».

И Джим выпустил руку вулканца, позволяя ему восстановить контроль.

Кроме поднявшего их на борт оператора телепортации они не встретили по дороге к турболифту больше ни единого человека. Корабль был почти пуст, подавляющее большинство членов команды предпочитали проводить ночи увольнительной на Земле, - дома, у друзей или путешествуя.

Двери турболифта открылись, и Джим рассмеялся.

- Чёрт. Это я автоматически. Вообще-то я собирался на жилую палубу.

Их взглядам предстал пустой мостик. Чёрные обзорные экраны, лишённые энергии посты управления. Резервная система освещения высвечивала лишь контуры оборудования.

Джим сделал пару шагов из турболифта и замер. Подошедший следом Спок вдруг понял, что Джиму очень не хочется уходить, а потому предложил:
- Я могу запитать главный экран и освещение из резервных систем.

- Отлично. Головной экран – врубай, а освещение – не надо…

Спок выполнил распоряжение-просьбу, и Джим замер, любуясь Землёй на обзорном экране. Вулканец смотрел на яркий сектор планеты и звёзды через плечо друга, и наслаждался внезапно наступившей на мостике необыкновенной тишиной. Даже во время самой спокойной, «ночной» смены, на «Энтерпрайзе» всегда присутствовал фоновый шум работающих систем. Сейчас же все они были дезактивированы, а шорох вентиляции был неразличим даже для вулканского слуха.

Джим обернулся и оказался со Споком буквально «нос к носу», чем не преминул воспользоваться, привлекая его к себе. Джим сцепил руки в замок на спине вулканца и тихо, будто тоже не желая нарушать тишину, заговорил:

- Отличный день. Спасибо. И у нас осталось ещё два. У тебя есть какие-нибудь ещё научные проекты? Нет? Тогда предлагаю наведаться в Мачу-Пикчу и на Камчатку. Много вулканов. – Джим ухмыльнулся собственной шутке.

Кирк притянул вулканца ещё ближе. Тесный контакт обострил телепатическую связь. На фоне яркой, волшебной Земли они осторожно прикасались друг к другу, изучая реакции, «читая» в душах друг друга, наслаждаясь своим единением.

Физические отношения также были… - Спок прислушался к собственным ощущениям, – да, вполне желательны. И вулканец, который прекрасно чувствовал, что Кирку хочется большего, очень быстро перестал сопротивляться этой идее.

- Я знаю, что ты не хочешь нарушать «романтический момент», Джим, но все остальные твои желания я тоже воспринимаю. Беспокоящие тебя мысленные картины потеряют свою интенсивность, если мы осуществим их.

Джим поперхнулся воздухом.
- Ты серьёзно? Здесь?

Очарованный растерянностью человека, Спок старательно удержал невозмутимое выражение лица.

- Питание систем управления и связи отключено. Большая часть членов экипажа, включая всех офицеров мостика, находится в увольнительных. Это редкая возможность осуществить твои фантазии. Если, конечно, ты не планируешь в ближайшее время предпринять какую-нибудь рискованную авантюру, которая снова приведёт «Энтерпрайз» на земную орбиту для капитального ремонта.

- О, это всегда случается как-то само собой.

Пульт спал – был полностью обесточен. Спок осторожно опустился на него грудью, склонив голову на сложенные руки. Он почувствовал, как в этом положении брюки натянулись на бёдрах и ягодицах.

Что произвело эффект, но не вполне тот, который Спок прогнозировал. Джим рывком повернул его к себе и впился поцелуем в губы.

Едва отдышавшись после натиска поцелуя, Кирк выдохнул:
- К дьяволу… Мачу-Пикчу… Пока останемся на борту, а потом… ну, Айова, это, конечно, не так красиво, как долина гейзеров, но я хочу познакомить тебя со всеми, хочу, чтобы ты …увидел небо, в которое я смотрел, оттуда, с Земли. Когда лежишь в поле ночью, и на многие километры нет затмевающих звёзды городских огней…

Джим продолжал говорить, а Спок анализировал внезапный порыв землянина. Благодаря их духовной связи вулканец ясно чувствовал искреннюю глубину этих простых слов.

Он знает, - я принимаю все его желания и потребности, но беспокоится, что я могу придти к заключению, будто это единственное, что он хочет со мной разделить. Сколь нелогичная мысль после целого дня, посвящённого только моим нуждам. Он хочет меня…и гораздо большего. Он хочет разделить со мной всю жизнь. Свою и мою. Нашу жизнь.

- Я с благодарностью принимаю твоё предложение, Джим. И был бы признателен, если бы ты принял моё.

О каком именно «предложении» идёт речь, Джим понял мгновенно. Со смехом стягивая со Спока форменную тунику, он предоставил вулканцу возиться с мелкими пуговицами на своей клетчатой рубашке. И в результате назавтра недосчитался шести штук.

@темы: слэш, чужое, легшее на душу, Звездный путь TOS

---

Звездные врата SG-1+Атлантида

Название: Анекдоты по SG-1 и SGA
Автор: Dreamy-Angel (Я)
Рейтинг: PG
Жанр: Humor
Размер: 13,3 Кб

***
Брифинг у SG-1.
Джексон: - Знаете, а Орай называют себя миротворцами.
О`Нилл: - О, да! Конечно! Миротворцы - это же те, кто творит в мире что хочет?! Они 100% миротворцы!!!

***
SG-1 в плену у гоаулдов. Оружие у них отобрали.
О`Нилл: - Что же нам делать?! Мы все безоружны...
Джексон: - Не знаю как вы, а я всегда вооружён!
О`Нилл: - И чем же?
Джексон: - Знаниями!
О`Нилл: - А у тебя есть обычное оружие?
Джексон: - Нет.
О`Нилл: - Что значит "Нет"?
Джексон: - Это значит "Да", только наоборот.

***
Джексон: - Джек, отгадай загадку. Летит корабль полный гоаулдов. Его подбили Асгарды. Корабль упал на планету и взорвался. Все гоаулды погибли. Никто не выжил. Вопрос: Кто уцелел?
О`Нилл: - Не знаю... Кто?!
Джексон: - Мы!!!

***
Девиз Валы Мал Доран: "Если от многого взять немножко, то это не грабёж, а просто делёжка!"

***
Диалог Картер и О`Нилла.
- Джек, что ты будешь делать, если наступит ядерная зима?
- Пойду играть в снежки.
- Так ведь зима-то ядерная!
- А я - щупальцами.

***
О`Нилл - Тил`Ку о Картер, после "разбора полётов": - Она так изысканно мне нахамила, что я еле сдержался от благодарности.

***
Брифинг в SGC.
Картер: - Надеюсь вы все внимательно прочитали моё исследование об интеграции в энджин перманентной функции, отслеживающей перемещения динамически подгружаемых единиц с учётом абциссо-ординатной подпространственной диаграммы, коррелирующей с относительной системой координат отдельных локаций в нашей галактике...
О`Нилл: - Чего?!
Джексон: - А в физике всегда так. Ничего не понятно, но всегда работает!

***
О`Нилл о древних: - Они мне больше нравились вымершими!

***
О`Нилл и Тил`К напились после победы над репликаторами.
- Тил`К, ты меня уважаешь?
- Уважаю!
- А как уважаешь? Где, когда и в чём?
- Где? Везде. Когда? Всегда. В чём? Во всём.
- Но как?
- Неожиданно, внезапно и вдруг.

***
Джексон и О`Нилл в столовой.
Дениэл: - Интересно, в чём правда?..
Джек: - Правда - в пироге! В большом и хрустящем! На, попробуй. Правда вкусно?
Дениэл: - Правда.
Джек: - Вот видишь, правда!

***
На брифинге SGC.
Джексон перевёл послание гоаулдов и озвучил его:
"Оставь надежду всяк живущий ныне.
Коль житель ты Галактики, то знай,-
Твоя планета наравне с другими
Нам подчинится навсегда. Прощай!"
Картер: - И что это значит?!
О`Нилл: - Это значит, - " Жители всех планет, вам всем хана!"
***
Вала подарила на день рождения Дениэлу вантуз.
Он: - Зачем мне это?!
Она: - А кто тебя знает!? Ты у нас загадочный...

***
Дениэл поругался с Валой и они друг с другом не разговаривают. Через полчаса Джексон не выдержал: - Вала, ты что, обиделась?
Она: - Нет, что ты! Умные люди не обижаются, а сразу начинают планировать месть.
***
Команда SG-1 проводила разведку на новой планете. Там их ждала засада гоаулдов. Противников было слишком много. Атака захлебнулась. На всех парах SG-1 несутся к вратам.
Картер: - Джек! Мы что, убегаем?
О`Нилл: - Нет, что ты! Просто мы раньше правильным курсом наступали, а теперь правильным курсом отступаем.

***
Картер и Вала в душе.
Сэм: - Смотри, какой я себе новый шампунь купила! Он укрепляет волосы изнутри!
Вала (в ужасе): - У тебя есть волосы изнутри?!

***
Вала привязала к голове будильник.
Сэм: - Зачем ты это сделала?
Вала: - У меня голова болит, а Дениэл сказал, что время лечит.

***
О`Нилл: - Наша жизнь, - как зебра!
Картер: - Ага. Полоска - белая, полоска - чёрная...
О`Нилл: - Нет. Просто мы работаем как лошади и врагов целый табун!

***
Вала на одной из планет купила (читай "украла") старинные монеты и хвастается перед Дениэлом: - Мне сказали, что они датированы 2300 годом до нашей эры!
Джексон: - Тебя обманули.
Вала: - С чего ты взял?!
Джексон: - Люди, которые тогда жили, не могли знать, что будут жить до нашей эры!

***
Джексон: - Джек, знаешь, русский читает книгу слева направо, а еврей справа налево.
О`Нилл: - То есть они могут одновременно читать одну и ту же книгу?!

***
Тил`К завёл себе домашнее животное - котёнка. Отправился в зоомагазин за кормом.
Продавец: - Вам нужен наполнитель для кошек?
Тил`К: - Вы в своём уме?! Может вы ещё и глушитель для собак предложите?!

***
Через врата отправили МАЛП.
Картер: - Там темно... Ничего не вижу... О! Там...есть стекло! Это хорошо!
О`Нилл: - Нет, есть стекло - это не хорошо!

***
Джексон: - Знаете, ребята, в свете последних событий с орай, мне начинает казаться, что между пророчеством и проклятием нет никакой разницы...

***
Вала: - Дениэл, а кто такой ангел?
Джексон: - Ну-у... Знаешь, такой маленький, с крылышками, летает...
Вала: - Кусается?..

***
Тил`К и О`Нилл в столовой.
- У меня в тарелке таракан плавает. Что это значит?
- Извини, я не разбираюсь в приметах.
***
Тил`К в продуктовом магазине. Взял пачку сосисок "Куриные" - значит из куриного мяса. Рядом пачка сосисок "Детские". Задумался...

***
Генерал Хэммонд - О`Ниллу: - Я прочитал твой отчёт о миссии. Первые два листа переписать, остальные - сжечь!

***
Джексон: - Вала, расскажи мне немного о себе. Например, о своих родителях.
Вала: - А что, родители как родители...
Джексон: - А поконкретнее...
Вала: - Можно и поконкретнее. Мать - женщина. Отец - мужчина.

***
SG-1 в плену. Делать нечего, решили сочинять стихи.
Джексон: - Однообразны тюрьмы мира...
О`Нилл: - Уныло, душно, грязно, сыро!
Джексон: - Попали в плен семь раз подряд...
О`Нилл: - Мы прямиком из Звёзных врат!
Джексон: - Кругом коварство и обман...
О`Нилл: - Непруха с целый океан!!!
Картер: - Самое хорошее в этом стихотворении то, что оно короткое.
Тил`К: - Согласен.

***
Генерал Хэммонд и Апофис наблюдают за воздушным сражением над Антарктикой.
Хэммонд по рации: - Наши ваших бьют!
Апофис: - Кто же наши, кто же ваши?
Хэммонд: - Наши, это которые бьют, а ваши, это которых бьют.

***
Однажды Вала Мал Доран попала в горное ущелье. Эхо покраснело...
***
Команду SG-1 преследовали джаффа Апофиса. Они еле оторвались от погони. О`Нилл, Картер прошли через врата первыми. Джексон и Тил`К отстали.
Тил`К:- Дениэл! Стой! (Тот даже не обернулся и прибавил ходу. Прибежал к вратам и начал набирать код Земли).
Подбежавший Тил`К: - Стой! Подожди меня!
Джексон: - А-а.. Это ты.
- Я же кричал тебе "Стой"!
- Прости. Просто, когда мне кричат "Стой!", я почему-то всегда бегу.

***
Вала Мал Доран: - Дениэл, все в институте говорят, что я всё время вру!
Джексон: - Вала, да ты ведь ни в какой институт не ходишь!

***
SG-1 в древних катакомбах на одной из планет. Судя по всему, некогда это было тюрьмой для особо опасных преступников.
Джексон: - О! Ребята! Посмотрите направо, здесь вы можете увидеть кресло - это последнее слово средневековой инквизиции.
О`Нилл: - Ага, и слово это "Помогите!

***
SG-1 посетили Атлантис.
Картер: - Элизабет, а где доктор МакКей?
Вэйр: - Родни в своей лаборатории. Опять затеял какой-то эксперимент с целью нанесения добра и причинения пользы...

***
Родни МакКей: " Когда Кутузов Москву спалил - он герой! А когда я проводку в зале управления на Атлантисе сжёг - так сразу баран безрукий! Ну где справедливость?!"
***
Однажды Вэйр застала Шеппарда с томиком "Войны и мира" Толстого. После этого она посоветовала всем последовать примеру Джона и почитать русскую классику... Об этом Элизабет горячо пожалела, когда Родни начитался "Горе от ума" Грибоедова и потом целый месяц внезапно вскакивал и кричал: "Ракету мне, ракету!"
***
Джек О`Нилл: - Тил`к, ты чего такой грустный?
Тил`к: - Да я вчера в парке голубей кормил... На свою голову...
***
Сенатор Кинси - О`Ниллу: - Полковник, вы мне не нравитесь.
Джек: - А я не пирожное, чтобы всем нравиться!
***
Диалог Мэйборна и О`Нилла.
- Джек, мне надо с тобой поговорить.
- Поговорить с хорошим человеком?! Почему бы и нет.
- Спасибо за комплимент.
- Вообще-то я это о себе.
***
Диалог Дениэла Джексона и Валы Мал Доран.
- Вала, ты сегодня такая нарядная. У тебя день рождения?
- Нет, но подарки можешь нести!
***
Джек О`Нилл: - Картер, пойдём на рыбалку?
Сэм: - Нет, мне надо проверить систему жизнеобеспечения на базе.
(Через неделю)
- Картер, пойдём на рыбалку?
- Нет, мне надо закончить отчёт о миссии.
(Ещё через неделю)
- Картер, пойдём на рыбалку?
- Нет, мне надо изучить новый наквадах-генератор.
(Ещё через неделю)
- Картер, пойдём на рыбалку?
- Нет, мне надо написать новую программу для системы набора адресов.
- Сэм!!! Я когда-нибудь услышу от тебя "да"?!!!
- Сэр, этого не будет никог"да"!
***
О`Нилл: - Сэм, расскажи-ка мне ещё раз о межпространственном перемещении.
Картер: - В физике линейной бесконечности в определенном смысле не существует. Прямая линия в принципе конечна, а вот окружность, которая получается соединением концов линий, — бесконечна. Тело может двигаться по ней бесконечно долго в любом из двух направлений, не замечая искривленности, так как понятия “угловой радиус” для нее не существует. В данном случае линия или одномерное пространство искривлена относительно плоскости, на которой она изображена. Бесконечно замкнутую плоскость, т.е. двухмерное пространство, можно представить в виде поверхности сферы. Тело перемещается по ней в любом направлении, кроме “вверх” и
“вниз”, не замечая искривления. Параллельные прямые, совпадающие с меридианами сферы, на таких плоскостях пересекаются в точках полюсов, а сумма углов треугольника, сторонами которого являются линия экватора и два меридиана, больше 180 градусов...
О`Нилл: - Да, теперь я наконец-то понял. Я понял, что я ничего не понял.

***
На День Святого Валентина Джек О`Нилл подарил Саманте Картер букет алых роз с запиской. Цитирую: "Как бы ни были прекрасны эти цветы, они не в состоянии передать моих чувств. Да что там! И слова не могут передать моих чувств, и даже чувства не могут передать сами себя!"

***
Дениэл Джексон: - Мы столько раз спасали мир, что будущие поколения будут нам признательны. Прошлые поколения тоже были бы нам признательны, если бы были будущими. Но им не повезло!

***
Камерон Митчелл о Вале Мал Доран: - Таких как наша Вала не было и нет.
Джексон: - И не надо!!!

***
Планета Сокара. Миссия по спасению отца Картер. Всех заключённых собрали в главном зале. Местный начальник: - Вы все в Аду! Я - ваш Демон! На первый-второй котёл рассчитайсь!

***
SG-1 попали в плен к Апофису. Он решил их казнить.
Апофис: - Говорите вашу предсмертную речь.
Джек О`Нилл : - Вы что, прикалываетесь?!
Апофис: - Странная речь...

***
Джек О`Нилл проводит инструктаж с Джонасом Куинном: - Главное, что от тебя требуется, - это соблюдение моего правила из пяти Н:
1 Не бросать своих.
2 Не оспаривать мои приказы.
3 Не отвечать вопросом на вопрос.
4 Не вступать в торговые отношения с противником...
Джонас: - А пятое?
Джек: - А пятое я пока ещё не придумал...

***
Снимается документальный фильм о работе командования Звёздных врат. Оператор - генералу О`Ниллу: - Не обращайте внимания на камеру, ведите себя как обычно. Расслабтесь.
Джек: - Ха! Если я расслаблюсь, то упаду.

***
Диалог Картер и Тил`Ка после исчезновения Джека (когда тот был носителем симбионта Ток`Ра).
- Тил`К, знаешь, что полковник О`Нилл умеет делать лучше всего?
- Находить выход из самой сложной и безвыходной ситуации?!
- Нет, лучше всего он умеет в эти ситуации попадать.

***
Хэммонд - Картер, после прочтения её отчёта: - Как всегда, придраться не к чему.
Сэм: - А вы хотели?!

***
Джек О`Нилл на медицинском осмотре у Фрейзер.
- Полковник, вас что-нибудь беспокоит?
- Да, у меня это... Ну... Как называется, когда забываешь?
- Долги?!

***
Диалог Картер и О`Нилла.
- Полковник, отгадайте загадку: Чем отличается палка от термодинамики?
- Понятия не имею. И чем же?
- Если в термодинамике есть два начала и ни одного конца, то у палки, наоборот, есть два конца и ни одного начала...

***
Дениэл Джексон: - На четыре вещи можно смотреть бесконечно: На звёздное небо, на бегущую воду и на горящий огонь.
Джек О`Нилл: - Да, но есть ещё и четвёртая - На то как Сэм работает.

***
Дениэл Джексон: - Счастье - это когда тебя понимают.
Вала Мал Доран: - Да, а несчастье - это когда тебя раскусили!

***
В комнате у Валы всё было краденое, и даже воздух какой-то спёртый...

***
У Валы было всего две проблемы: нечего надеть и маленький шкаф.

***
Диалог Дениэла Джексона и Джека О`Нилла после Рождества.
- Джек, ты что вчера пил? Я не мог тебя оторвать от пола!
- Неужели клей?!

***
О`Нилл зашёл в кабинет Джексона. Дениэл стоял у стола и разглядывал противогаз.
- Джек, откуда ЭТО в моём кабинете?!
- Дениэл, да у тебя тут столько всего, что если хорошенько покопаться, можно и мумию Тутанхамона найти!

***
Диалог Тил`Ка и О`Нилла.
- У меня вчера телевизор сломался, я попробовал сам его настроить.
- И что, получилось?
- Ну, как тебе сказать... Кажется я настроил его против себя...

***
Саманта Картер сидела в своей лаборатории с очень сосредоточенным видом. Тут пришёл Дениэл Джексон.
- Сэм, привет. О чём задумалась?
- Привет. Да вот думаю, возможен ли трансфер генов между акулой и картошкой?
- Тебя интересует способная постоять за себя картошка или богатая крахмалом акула?

@темы: ЗВ-1, хи-хи, чужое, легшее на душу, ЗВ Атлантида

---

Звездные врата SG-1

Название: Рисование
Автор - Lida
Перевод от Fly in blue
Время действия – 3 сезон, до «Shades of Grey»
Категория – драббл, юмор
Рейтинг – G
Оригинал: www.jackfic.net/archive/archive/ … ngdrb.html
Ссылка: www.diary.ru/~StarGate-1/?tag=819&from=0

- Кронос желает заключить союз с Ю, Бастет, Кали и Хер-Уром, - излагал Селмак положение дел между Системными Владыками ЗВ-1, ЗВ-5, генералу Хаммонду и доктор Фрейзер.
- Почему? Гоаулды поступают так не очень часто, - заявил Тилк.
- Они хотят разгромить Апофиса прежде, чем он уничтожит их всех, - объяснил Селмак.
Все слушали внимательно, Дэниель делал кое-какие пометки в блокноте.
Ну, почти все люди в комнате слушали.
Потому что два полковника, Джек О’Нилл и Роберт Мейкпис, не входили в их число.
Джек что-то рисовал и Роберт пытался узнать что именно.
Незаметно он заглянул через плечо Джека.
И нахмурился. Ему очень не понравился рисунок.
Потому что как морской пехотинец он почувствовал себя оскорбленным изображением нескольких Ф-16, расстреливающих превосходный корабль с узким острым носом.
Также схватив ручку, он проворно выхватил лист бумаги из руки Джека и нарисовал пять орудий на корабле. Все орудия вели огонь по истребителям.
Теперь наступила очередь Джека обижаться.
На бумаге появилось три новых Ф-16.
Пять новых кораблей предстало на бумаге.
Шаттл нарисовался на ней.
«Нимиц» (1) возник следом.
- Полковники? – обращение генерала Хаммонда положило конец их конфликту.
- Сэр? - отозвались они оба одновременно и одинаково невинным тоном.
- Не могли бы вы повторить мне, о чем мы говорили? – приказал Хаммонд, и голос его на слух звучал как голос преподавателя.
- Э-э… гм… - мямлил Мейкпис, пытаясь уклониться от взгляда своего начальника.
К удивлению всех людей в комнате совещаний, Джек улыбнулся и встал со стула.
- Гм… - прочистил он горло, с видом профессора в колледже. – Селмак сообщил: «Кронос, желает заключить союз с Ю, Бастет, Кали и Хер-Уром». Тилк спросил: «Почему? Гоаулды поступают так не очень часто». Селмак ответил: «Они хотят разгромить Апофиса прежде, чем он уничтожит их всех». «Ясно», - сказал Тилк. «А как на счет Сварога?», спросил малыш Дэнни. «Я не знаю», ответил Селмак.
Хаммонд пошел на попятную.
- Хорошо, полковник, вам не обязательно повторять весь инструктаж. Можете сесть.
- Да, сэр, - Джек повиновался его приказанию.
Затем, с торжествующей улыбкой на лице, позволил эскадрилье Ф-16 уничтожить все корабли Роберта.

(1) авианосец USS «Nimitz»

@темы: ЗВ-1, хи-хи, чужое, легшее на душу

---

Звездные врата SG-1

М-м-м-м Меня покорило название.....)))))))))))

Название:Смело идти туда...
Автор - Badgergater
Перевод от Fly in blue
Рейтинг - PG
Категория – отсутствующая сцена, кроссовер с 1 сезоном "Атлантиса"
Время действия - 8 сезон.
Спойлер - нет.
Ссылка: www.geocities.com/sg1_oneills_house/stars4.htm

Комната совещаний было темной, но в тусклом свете, исходящем от расположенной ниже комнаты отправки, Дэниель Джексон мог разглядеть командира базы ЗВ. Генерал Джек О'Нилл, непривычно притихший и молчаливый, стоял, взирая вниз на огромный инопланетный артефакт.
- Джек?
Темная фигура обернулась и кивнула: "Дэниель", после чего продолжила изучать застывшие врата.
- Уже очень поздно.
- Я знаю который час, - парировал Джек.
- Я знаю. Просто подумал, что ты мог бы сделать перерыв. Пойти домой и немного поспать. Прошло четыре дня.
- Считать я тоже умею, - резко ответил новоиспеченный генерал.
- Я в курсе, что ты умеешь, просто, Джек, ты не можешь вечно здесь находиться.
- Могу.
- Нет.
- Да.
Археолог вздохнул, единственным человеком, более упрямым, чем полковник Джек О'Нилл, очевидно, был генерал Джек О'Нилл.
- Ладно, наверное, можешь. Но не должен. Есть много чего другого, чем тебе следует заниматься, много мест, которые надо посетить, встретиться со многими людьми.
- Здесь тоже есть люди, с которыми я могу встретиться. Люди, которых я надеюсь увидеть.
- Опаздывающая команда?
- Да, Дэниель, - ответил Джек с притворным терпением. - Команда Вейр из Атлантиса. Четыре дня и ни слова от них...
- Ничего не изменится от того, что ты будешь торчать здесь, уставившись на врата.
- Ах, да, приглядывая за вратами, яйца всмятку не сваришь, - спокойно заметил Джек.
- Что-то вроде этого, - улыбнулся Дэниель, надеясь разрядить угрюмую атмосферу, впрочем, не совсем мрачную, благодаря отдаленным огням.
- Мы получим от них известия.
- Возможно.
- Непременно.
- Возможно.
- Непременно.
Даже при тусклом свете Дэниель смог рассмотреть, что лицо Джека затвердело от досады.
- Я слишком устал, чтобы играть словами, Дэниель.
- Они справятся. В этой команде много талантливых людей.
- Если они живы. И не в руках какой-нибудь версии гоулдов галактики Пегас.
- Ничего себе, да ты превратился в пессимиста.
- Я превратился в ответственного парня.
- Ты всегда чувствовал ответственность за SG-1, и всегда верил, что независимо от того, как складываются дела, всегда можно найти выход.
- Тогда я был участником происходящего, одним из тех, кто принимал решение, а не тем, кто торчит здесь в ожидании...
- И терпение-не самая твоя сильная сторона.
- Надо же, ты это заметил.
Дэниель кивнул и на мгновение задумался, прежде чем добавил:
- Мы всегда рисковали. Это как бы заложено в этой программе.
- Я знаю, но, - Джек обернулся и Дэниель увидел усталость, отпечатавшуюся на хорошо знакомом лице друга, - просто я должен быть здесь. На всякий случай...
- Они могут находиться в Атлантисе в течение многих недель или месяцев, Джек, - Дэниель поймал себя на том, как трудно ему справиться с завистью в голосе. Он мечтал уйти с ними.
- Или пропасть навсегда. 68 хороших мужчин и женщин.
Джек взмахнул рукой в воздухе, в направлении Звездных врат.
- Пропало 68 хороших людей.
- Включая морских пехотинцев?
- Не время для шуток, Дэниель. Я послал их туда, зная, что есть шанс, что они не вернуться назад.
- Вообще-то их послал туда президент Хейс.
- Он не стоял здесь и не видел как они ушли, - возразил О’Нилл резким голосом, но он не был уверен, против кого направлен его гнев: против других или себя.
Он замолчал и сжал виски.
- Что я скажу их семьям? Их друзьям?
- То, что они далеко, участвуют в великом приключении, подобно исследователям с древнейших времен. У Колумба и его людей не было никаких гарантий на возвращение. Согласно общепринятой теории того времени они должны были доплыть до края Земли. Льюис и Кларк, исследовавшие неизвестные дебри североамериканского континента, отсутствовали много лет и были признаны погибшими. Алан Шепард путешествовал в крошечной космической капсуле, вызывающей клаустрофобию. Человеческий опыт складывается из этого: риска, поиска, открытий.
- Смело идти туда, куда не ступала нога человека? - пошутил Джек, не скрывая сарказма.
- Да, - уверенно ответил Дэниель. - Мы поступали также. Мы не знали, вернемся ли мы с Абидоса, но как бы то ни было, мы рискнули.
- Тогда все было по-другому.
- Почему? Потому что ты ни о чем не беспокоился? Остальные переживали.
- Тогда было все совершенно по-другому, - не соглашался Джек. - Кроме того, это спорный вопрос. Мы вернулись.
- Да, вернулись. Мы должны верить в то, что они тоже вернуться. Мы дали им все ресурсы, какие у нас были, припасы, персонал, новые технологии. Они экспедиция, оборудованная лучше всех тех, что когда-либо отправлялись на поиски нового.
- Они там безо всякой поддержки.
- Верно. Но они знали про риск. Они все добровольцы.
Джек вздохнул.
- Я втянул его в это, понимаешь.
- Кого?
- Майора Шепарда.
- О.
- Он действительно не хотел участвовать. Отказал доктору Вейр. Сказал, что ему нравится то, чем он занимается, и то, где он этим занимается. Тут появился я и "попросил" его. Он изменил решение.
- Бывает. Ты - генерал. Люди прислушиваются к тому, что ты говоришь.
- Ну, они не обязаны.
- Тогда к кому они должны прислушиваться?
- К самим себе. К тому, что говорит их собственная интуиция.
- Это стоит делать не всегда, - Дэниель внезапно понял кое-что еще.- Ты также хотел пойти с ними.
Улыбка Джека была притворной.
- С этой кучкой ученых и чокнутых? Нет.
- Хотел. Ты также связан по рукам и ногам, как и я.
Джек покачал головой.
- Что ж, по крайней мере, там не было бы этих чертовых бумаг.
Дэниель кивнул.
- Нет, на самом деле я не хотел там быть. Нет. Я всего лишь... - голос постепенно затих.
- Ты всего лишь желаешь находиться где-то там...
Джек молча кивнул.
- Ты скучаешь по тому, что было.
Еле заметный кивок на этот раз, очень неохотный.
- Помнишь, что я говорил, Джек, когда мы в первый раз обсуждали это? О том, что никто лучше тебя не знает нужды КЗВ.
Джек пожал плечами.
- И я знаю, что никто не позаботится лучше тебя.
Джек снова пожал плечами.
- Честно говоря, я не понимаю, как тебе удавалось участвовать в этом так долго с твоими коленями и спиной...
- Все было не так уж и плохо.
- О, да. Если бы доктора могли видеть все эти одеяла, мази, таблетки, снимающие боль, которые ты таскал каждую миссию. Было достаточно послушать, как трещат твои колени по утрам, это сразу отбивало у нас желание завтракать.
- Ты хочешь сказать, что я стар, Дэниель?
- Нет, всего лишь, что ты не так молод, как того тебе бы хотелось. Как и я. Никто из нас, за исключением, пожалуй, Тилка...
- А ведь ему намного больше лет, чем нам всем, вместе взятым...
- Верно.
- Итак. К чему ты клонишь, Дэниель?
- К тому, что я думаю, что ты столь сильно переутомился, что не сможешь хорошо работать, когда что-нибудь произойдет. Тебе следует отправиться домой и немного поспать.
Джек вздохнул и позволил слабой улыбке тронуть его губы.
- Знаешь, Дэниель, на этот раз ты, прав. Я устал. Пойду домой.
Он сделал несколько шагов к двери, остановился и обернулся, заметив напоследок археологу:
- Но я мог бы остаться, если бы действительно этого хотел. Точно. Я бы смог.
- Не сомневаюсь, Джек.
- Никто здесь не может приказывать мне, как поступать.
О'Нилл повернулся и снова зашагал прочь.
- Верно, Джек.
- Даже ты, - бросил генерал через плечо.
- Особенно я. Спокойной ночи, Джек.
- Спокойной ночи, Дэниель.

@темы: ЗВ-1, чужое, легшее на душу, Action, Звездный путь TOS

---

Звездные врата SG-1

Автор – BadgerGater
Перевод от Fly in blue
Спойлер - Heroes 1-2 (7 сезон)
Рейтинг - PG [M] [D]
Описание: О'Нилл дает интервью
Ссылка: www.stargatefan.com/fictionms/MSInterview.htm

Эммет Брегман тяжело вздохнул. Наконец-то неуловимый полковник Джек О'Нилл находился перед камерой, но он понимал, что это его единственный шанс. Этот офицер был здесь только потому, что Хаммонд приказал ему сотрудничать, и репортер был совершенно уверен, что "сотрудничество" не было любимым словом для человека, сидевшего перед ним с каменным лицом.
- Первый вопрос.
Он увидел, что О’Нилл немедленно расправил плечи и состроил гримасу.
- Что-то не так полковник?
- Нет.
- Рана, полученная на той планете, все еще беспокоит вас?
- Нет.
Он сделал еще одну попытку.
- Я могу что-нибудь сделать, чтобы вы почувствовали себя более комфортно?
- Нет.
- Значит, вы готовы?
- Да.
Брегман стиснул зубы. О’Нилл явно не желал ему помогать.
- Ладно, тогда опустим шутливые замечания и приступим прямо к делу.
Он взглянул на свои заметки.
- Полковник О’Нилл, вы признаны самым старшим по званию действующим офицером командования "Звездных врат", вторым по старшинству, и главным военным экспертом США по внеземной разведке и инопланетной боевой тактике. Чем это объясняется?
- Я здесь дольше остальных.
По крайней мере, в этом ответе было больше одного слова, так что это уже был прогресс.
- Вы были одним из первых, кого пригласили в программу "Звездные врата". Почему?
Брегман увидел короткую вспышку эмоций, но затем маска бесстрастности вернулась на свое место.
- Меня перевели по службе.
Что-то определенно скрывалось за этим и чтобы выяснить, что именно, репортер перефразировал свой вопрос.
- Но почему вас? Почему из всех офицеров армии США вас выбрали командовать первой миссией?
- Генерал Вест посчитал, что я справлюсь.
- Так как... - Брегман сделал паузу.
- Так как, - повторил О’Нилл.
Брегман подождал, чтобы дать ему возможность закончить фразу. Это была простая и обычно очень эффективная тактика.
И, разумеется, с О’Ниллом она не сработала.
Репортер выждал еще минуту, и когда никакой дополнительной информации так и не поступило, вздохнул и посмотрел на следующий вопрос в своих заметках.
- Как бы вы описали внеземные исследования? Волнующие? Захватывающие? Ужасающие?
- Это работа.
- О бросьте, полковник, вы не можете ничего не чувствовать...
О’Нилл внезапно подался вперед, на его лице отразилась решительность
- Я чувствовал ответственность за свою команду, необходимость защитить ее, доставить домой в целости и сохранности и выполнить цели миссии.
- Это очень благородно, полковник.
Полковник откинулся назад на стуле, маска полного безразличия вернулась на свое место.
- В этом нет ничего благородного.
- Вы утверждаете, что не было ничего благородного в принятии симбионта, в том, что вы позволили пришельцу поселиться в вашей голове для получения от него жизненно-важных сведений?
- Нет, - сказал как отрезал сереброволосый офицер.
- Тогда почему вы согласились на это?
Эммет читал донесения О'Нилла о миссиях ЗВ-1, обстоятельные, но бесстрастные отчеты внеземных приключений, лишенные чувств и эмоций.
Полковник пожал плечами; было видно, что он испытывает дискомфорт.
- У меня на то были личные причины.
На это раз вперед наклонился Бергман, словно нацеливаясь очередным вопросом.
- Какие?
- Не ваше собачье дело.
Отлично, это не сработало. Эммет откинулся назад, покусывая во рту ручку и изучая О’Нилла.
- Эта инопланетная штука в вашем мозгу, как она ощущалась?
- Я не помню.
- Как вы можете не помнить?
О’Нилл снова пожал плечами.
- Вы должны знать, так как очевидно читали мое досье, что я тогда умирал. Немного не в себе. Не все дома были.
И тонкий длинный палец постучал по седому виску.
- Тогда как это было в другой раз?
- В другой раз? - О'Нилл приподнял брови, пытаясь изобразить простодушие.
- Тот раз, когда вы были носителем симбионта. Богиня Хатор, если не ошибаюсь, выбрала вас в качестве носителя личинки гоулда.
Брегман увидел, что человек перед ним задрожал.
- Без комментариев.
Брегман бросил в сторону О’Нилла оценивающий взгляд. Парень был колючим как кактус и упрямым как мул.
- Что ж, тогда давайте поговорим о другом пришельце. Торе. Вы с ним вроде бы очень хорошие друзья. Расскажите нам о нем.
- Он маленький голый серый парень из Росуэлла.
- И почему он сдружился с вами?
Полковник пожал плечами.
- Вам следует спросить это у него.
- Ну, его здесь нет, поэтому я спрашиваю вас.
Резкая усмешка пробежалась по лицу О’Нилла. Рука качнулась в сторону головы.
- Он серый и любит серое.
Брегман почувствовал, как головная боль запульсировала в его голове. Он думал, что выиграл в лотерею, когда Хаммонд заставил О’Нилла дать интервью. Теперь же он чувствовал себя так, словно ему перерезали горло.
- Хорошо. Давайте поговорим о вашей команде. Майор Картер, доктор Джексон и этот пришелец Тил’к. Они ведь единственные в своем роде…
- Да. И к тому же талантливые.
- Вчетвером вы составляете ЗВ-1. Почему?
- Генерал Хаммонд нас любит.
- Полковник, нельзя ли серьезнее.
- Я серьезен. Генерал любит нас, потому что мы справляемся со своей работой.
- И почему ваша команда так хорошо «справляется со своей работой»?
- Потому что Картер, Дэниель и Тил’к блестящие талантливые специалисты.
- А вы?
- Я всего лишь парень с большой пушкой.
- Неужели, полковник? - раздраженно заметил Эммет.
О’Нилл ухмыльнулся.
- Точно.
- Значит, они великолепны. Должно быть, что-то еще помимо этого…
- Нет.
Взгляд снова стал колючим.
- Полковник…
- Мистер Брегман…
Эммет бросил последний козырь на стол.
- Генерал Хаммонд уверял, что вы будете сотрудничать.
- Я сотрудничаю.
- Нет, вы уклоняетесь от интервью.
О’Нилл пожал плечами.
- Полковник, вы не встанете с этого стула, пока не снизойдете до цивилизованных ответов на мои вопросы.
О’Нилла, как казалось, это позабавило. Постепенно его лицо приняло выражение вежливого безразличия, и он произнес очень низким и, несомненно, угрожающим тоном:
- Меня допрашивали люди покруче вас.
Брегман встал, бросив записную книжку на стол.
- Полковник, вбейте в свою голову, это – не допрос.
Клочковатые брови приподнялись.
- Неужели?
- Точно.
Брегман снова присел и коснулся рукою лба.
- Полковник, поймите, я всего лишь пытаюсь выполнять свою работу. Довести до конца свою миссию. Я не собираюсь никого дискредитировать. Напротив, президент попросил меня сделать видеозапись истории этой организации, запечатлеть в хронике поразительную работу ваших людей, оказать уважение всем удивительным мужчинам и женщинам, работающим здесь.
О’Нилл кивнул, не спуская пристального взгляда с репортера.
Брегман почувствовал невероятное смущение. За прошедшие годы он проинтервьюировал огромное количество людей и единственным человеком, напугавшим его таким же пристальным взглядом, каким посмотрел на него О’Нилл, была осужденная серийная убийца.
Пришел черед дрожать Эммету.
- Речь не обо мне.
- Что?
О’Нилл снова подался вперед, в его взгляде была решимость.
- Я здесь не для того, чтобы говорить о себе или о своей работе. Вы хотите, чтобы я говорил. Я буду говорить о них, - и он махнул рукой в направлении комнаты с вратами, находившейся внизу, его глаза сверкнули.
- Здесь десятки, сотни людей, чья работа неоценима. Они остаются неизвестными. Они не проходят сквозь врата, чтобы совершать открытия. Они не получают признания, вокруг них нет ажиотажа. Но каждый из них, начиная от мужчин и женщин, вытряхивающих корзины для бумаг и заканчивая техниками, управляющими вратами, делают это место тем, чем оно является. Они работают за сценой, но каждая частица их вклада столь же значительна как любого из нас, проходящего через врата. Их вклад в дело никем не признан, их не награждают медалями, не приглашают на обеды в Белый Дом. Но они это заслуживают. Потому что именно они-истинная причина благополучия этого места. Они – истинные герои.
Воцарилось долгое молчание.
- Спасибо, полковник, - Брегман развернулся к камере и подал сигнал ассистентам.
- Стоп. То, что надо.
- То, что надо? – в голосе О’Нилла читалось удивление.
- Да. Оно самое.- Брегман больше ничего не добавил. Наконец-то он получил то, что хотел от осторожного и сдержанного полковника: эмоцию и страсть, вспышку огня, из которого был сделан этот человек.
Показанную неосознанно.
Проявившуюся в один напряженный момент откровения.
И на пленке, для потомства.

@темы: ЗВ-1, чужое, легшее на душу, Action

---

Звездные врата SG-1

Где не ступала нога...
Автор – Soles
Перевод от Fly in blue
Категория – приключения
Рейтинг - PG -13 за язык (резкие слова и выражения); от переводчика – так чему удивляться, ведь написано от имени Джека. Хотя одно выражение я все-таки целомудренно смягчила.
Время действия – до Meridian (5 сезон)
Размещено – www.jackfic.net/archive/archive/11/Wherenoman.h...
От автора – ...В знак моего преклонения перед капитаном Кирком.
От переводчика – А я присоединяюсь к автору.

Джек О’Нилл был взбешен... нет, не взбешен... разгневан... разгневан?
Да, разгневан!
Почему... Почему?
Почему такая фигня всегда... всегда приключалась с ним?
Было ли это недостатком характера?
Сглазом?
Божьим знамением?
Банальность, конечно, но... это было. Банальность или нет, такая фигня всегда случалась с ним... не с Дэниелем. Не с Сэм... и, конечно же, не с Тилком.
Дэниель, сейчас был дома в безопасности.
В безопасности, под горой Шайенн... вместе с остальной частью команды. В безопасности и тепле.. В безопасности и не промокший. Усталый, но под одеялом и в безопасности в кровати... В безопасности, где тепло, светло и мухи не кусают...
Его команда была в безопасности... это все о чем он всегда беспокоился... не так ли?
В конце концов, не имело значения, что он, своего рода, застрял здесь... ведь так?
Удерживаемый огромной, смертельно-опасной, размером с медведицу-гризли и с обличием кугуара сукой... Большущей и опасной!
"Охо-хо”
Кто знал... что у такого пушистого, симпатичного крохотного малыша... окажется такая большая неприятная мама со скверным характером?
И не должен Джек О’Нилл... так любить животных... хотя не может завести ни одного из-за графика работы. Но это не мешало ему выставлять себя дураком перед щенятами и котятами, точно так же как всех людей в зоомагазине!
И не должен ли был Джек О’Нилл – знающий все лучше всех - играя с малышом, не заподозрить неладное?
Черт!
Мама устроилась, приблизительно на расстоянии пятнадцати метров в высокой траве. Большое плотоядное животное заявляло о своем присутствии периодическим ворчанием и рычанием прям как лев из заставки кинокомпании MГM, спаривающийся с истребителем Ф-1/11. Она не желала упустить такую вкусную закуску. О’Нилл пошевелил бровями и проворчал... он никогда не думал о себе как о "закуске" – не важно, вкусной или нет. И он сомневался, что начнет думать так на склоне лет.
Итаак... как бы то ни было. На дереве сидел полковник Джек О’Нилл, гордость ВВС США, заместитель самой секретной военной базы в Западном полушарии, если не в целом мире. Советник инопланетян – одной серокожей расы - посмел осквернить прикосновением симпатичного, хорошенького пушистого, космического тэдди... и застрял на дереве, вне досягаемости маминых когтей!
Это было унизительно для человека его достоинств...
Каких достоинств, О’Нилл?
Ооо, вы подразумеваете того неудачника, потрепанного, старого солдата, чьи колени ни к черту, чья спина ни к черту... и чьи мозги просто вышли в отставку!
Да... достоинств хоть отбавляй...
Это дерево, предоставившее ему временную безопасность, постепенно становилось все более неудобным... его тощей заднице пока что удавалось находить удобное положение. Думай обо всех тех деревьях, на которые ты взбирался и чуть ли не жил во времена своей утраченной юности, О’Нилл...
Тогда ты не жаловался на недостаток комфорта.
Это верно... но мне и не нужно было торчать на одном из тех деревьев, пока кто-нибудь не явится спасти меня...
А-а-а... ты забыл тот раз, когда тебя выручил дедушка?... Это не важно!
Мысль о кавалерии, которая, спустившись с холма, понесется в атаку, блистая оружием, согревала сердце, но ничего подобного не произойдет. Он незаметно проберется домой, став чуть ли не единственной мишенью для будущих шуток в КЗВ. Будучи железным спецназовцем, вторым человеком в КЗВ, лидером ЗВ-1, полковник просто бы напился, если бы военные позволили бы себе хоть намек на это приключение.
Острая жгучая боль, охватившая правую лодыжку, привлекла внимание О’Нилла к более насущным делам. Приподняв ногу, он опер ее о высокую ветку и окинул взглядом.
"Сукин сын, этот день все лучше... и лучше", - проворчал он с досадой, заметив глубокий след от когтя, разорвавшего кожу его полевых ботинок. К тому же это были новенькие ботинки;... только привык к ним, подумал он недовольно. Его счет за одежду, начиная с присоединения к КЗВ, выглядел уже как государственный военный долг.
Пятна крови были вокруг дыры, в основном пятна высохшей кровь. Но тонкая струйка все еще вытекала из рваной раны на лодыжке. Хлюпанье в его ботинке теперь получило объяснение.
Должно быть, это произошло во время его безумного рывка, бегства от Мамы и настоящего взлета на единственное дерево. Слава Богу, что оно оказалось там, иначе его достоинство свелось бы к тому, чтобы стать разовой порцией еды. Большое животное схватило его ногу, и до мяса разрезало его ботинок. Количество хлюпающего внутри ботинка, подсказало ему, что рана сильно кровоточила. О’Нилл был уверен, что это прекратится - в конечном счете.
Все что он мог сделать, так это перевязать рану полосками футболки... его рюкзак давно пропал, став жертвой Маминого любопытства. Когда-нибудь, подумал он рассеянно, квартирмейстер КЗВ должен изобрести бинт способный превращаться в футболку, а не наоборот.... можно будет загрести много денег... особенно благодаря смелым деяниям КЗВ.
Итааак, давай вспомним, как все было, олух ты царя небесного. Я застрял здесь на прекрасной П4 – кого волнует этот номер - моя команда успела убраться через врата, оставив меня как это ни печально, одного... одного.
Не их вина, олух... они думали, что я их прикрываю, и я прикрывал... пока Мама не выросла как из-под земли собственной персоной... и решением было - стать завтраком или выжить. На мой взгляд, олух, выживание всегда побеждает.... без всяких-яких... так что я здесь... На дереве, невезучий, сам по себе.
По меньшей мере, пока все в КЗВ не поймут, что кто-то отсутствует. Кто-то кто похож на высокого, худого, острого на язык, саркастичного сорвиголову, лидера ЗВ-1. Все, что он мог делать - твердить одну и ту же молитву: «никто не оставлен…они вернутся».
О’Нилл почувствовал, как заурчало в животе, напоминая ему, что завтрак был очень давно, и он так хотел пить, что отдал бы свой левый глаз за глоток воды... даже за ту дрянь, что ему время от времени приходилось пить, неся службу Богу и стране.
Боль в лодыжке прекратила быть жгучей, и превратилась в пульсирующую. Боль была сильнее чем он признавал по началу, почти как от пытки. Но она не могла сравниться с болью в пятой точке от сидения на жестких ветвях дерева.
"Хватит скулить, О’Нилл, бывало и хуже, слишком много раз... твоя команда не заставит долго ждать... Генерал Хаммонд не будет ждать слишком долго. Они будут здесь, самое большое, с восходом солнца. Не думай о боли в животе... она могла быть - и слишком часто бывала – намного хуже!"
Темнеющее небо напомнило одинокому полковнику, что дерево и его обитатель скоро погрузятся во мрак. Закат – время, когда большинство, если не все, плотоядных животных охотится за своим ужином, и Джек О’Нилл значился пунктом меню.
"Ну, уж нет, если у меня есть право голоса, Мама».
О’Нилл проверил боеприпасы на своем жилете. Он нашел пару обойм для пистолета. В П-90 была одна полная обойма и у него был большой охотничий нож - "которым возможно воспользоваться, только если я окончательно спячу и пойду в рукопашную с убийственной кирпичной стеной".
Не очень-то разгуляешься. Но если использовать правильно, он смог бы удерживать Маму до рассвета, когда прибудет помощь.
Это, если он не заснет и не свалится с дерева. Но падение по любому, наверняка, убьет его, так что волноваться об этом не стоило.
Полковник вовсе не хотел убивать огромное, но невероятно красивое животное, желавшее его на завтрак. Но если Мама напросится, ему придется принять меры. Она действовала согласно естественному материнскому инстинкту - защищать и обеспечивать пропитание для своих детенышей – и он понимал это.
Огромное животное все еще можно было слышать; время от времени, оно издавало ужасающий рев, но с наступлением темноты, успокоилось… в преддверии будущей охоты. Ее отпрыска, из-за которого он и попал в отчаянное положение, нигде не было видно. Очевидно, его спрятали в берлоге, где он дрых сном детским и невинным, в ожидании, когда Мама притащит добычу. Хотелось надеяться, что он не добавит еще больше проблем, учитывая сверхразвитый материнский инстинкт его мамочки.
О’Нилл почувствовал, как волосы на загривке поднялись дыбом, точный знак того, что что-то произойдет. Все чувства пришли в полную боевую готовность, пока он пытался хоть что-то разглядеть в кромешной темноте. Он попробовал мысленно представить зверя, двигающегося к нему, определить его положение или уловить запах в холодном ветре.
Она двигалась с удивительной для своих размеров ловкостью.
Даже со всеми чувствами, напряженными до предела, О’Нилл был почти что застигнут врасплох. Когда запах свежей древесной стружки защекотал его обоняние, он понял, что Мама где-то рядом. Слишком близко, чтобы это не беспокоило. Медленно повернув голову, чтобы лучше видеть, он уловил под деревом движения колоссального по своим размерам животного, подпрыгнувшего вверх. С сердцем ушедшим в пятки, О’Нилл принялся взбираться выше. Неплохой план при другом раскладе – ночью был самоубийственным. Он пробивался сквозь плотную листву по веткам, прогибающимся под рукой и ногами, одновременно стараясь удержать оружие.
Животное прыгнуло за своим ужином. Ему удалось допрыгнуть только до нижайших самых больших веток, но О’Нилл понял, что еще один такой прыжок как этот и Мама усядется рядом с ним. Плохо, что у него не было с собой никаких дротиков с транквилизаторами – особенно учитывая, что он смог бы добиться удовлетворения запроса на них. В подобную ситуацию пока что не попадала ни одна из команд КЗВ и поэтому не было повода для затрат на такого рода снаряжение. Он определенно должен составить служебную записку, поддерживающую решение о выделении средств на это.
Было очень поздно; Мама была голодна и устала играть со своей мышкой. Непрекращающиеся подпрыгивания изнурили ее здоровое тело, а затянувшееся невезение в деле - стащить с дерева еду - поломало ее привычный распорядок дня.
С головой уйдя в задачу избежать ее заигрываний - без того чтобы свалиться со своего насеста – О’Нилл не услышал шума, исходящего от Звездных врат. Слишком занятый попытками остаться в живых под этим бешенным напором, его мозг оказался не в состоянии распознать что точно означают эти звуки.
Один за другим все шевроны со знакомым металлическим "лязганием" вставали на свое место, и загорались ярко-желтым свечением. Легко узнаваемый голубой всплеск плазменной энергии вырвался из каменного кольца, и превратился в водоем сияющего синего цвета. Звук и световое шоу не утихомирили Маму, хотя ее внимание было несколько отвлечено от объекта ее вожделения. Но она не позволила чтобы это помешало ей покушаться на ноги О’Нилла, пока он изо всех сил старался сохранять позу вне пределов ее досягаемости.
Свет, озаривший месторасположение О'Нилла подобно слабому уличному фонарю, был долгожданной удачей. Теперь он мог различить, где именно находится Мама, и выстрелить в нее, не опасаясь тяжело ранить. Он решил напугать ее... но, если это не сработает...
Пока О’Нилл на дереве продолжал свою схватку, Звездные врата ожили, и первым из них появился движущийся металлический объект - недавно оснащенный большими яркими фарами, чтобы рассеять тьму кромешной ночи. Затем прибыло решительно настроенная троица, увешанная разнообразным оружием, готовым к применению. За троицей следовала команда из четырех человек, также вооруженных и готовых к действию.
Майор Саманта Картер, доктор Дэниель Джексон и Тилк с Чулака, прошли через врата, настроенные, во что бы то ни стало вернуть их пропавшего командира, к тому же являвшегося их другом. Дополнительное освещение, обеспеченное усовершенствованным МАЛП, осветил всю область вокруг врат, и главным образом в направлении одиноко стоящего дерева. Им было видно, как огромное кошкоподобное животное пытается взобраться на самые нижние ветки. А вспышки выстрелов из оружия среди листвы к тому же позволяли заключить, что это дерево и есть их цель.
Спасательная команда немедленно оценила ситуацию. Майор Картер и Тилк посовещались с майором Грифом из ЗВ-2 о наилучшем плане действий. Дэниель Джексон считал, что им следует, просто "выстрелить транквилизаторами в животное, забрать Джека и уйти". Осторожные военные чуяли, что следует разработать более детальный план. Опытному глазу было видно, что О’Нилл стрелял не только не на поражение, но даже так, чтобы не ранить животное столь сильно желавшее присоединиться к нему на дереве. Было решено быть предельно осторожными с уставшим и голодным животным, ослабевшим от того, что никак не могло получить ужин, который оно так упорно стремилось приобрести.
Майор Гриф со своей командой отправился от врат, двигаясь параллельно большому дереву с целью создания диверсии. ЗВ-1 продвигалось к самому дереву медленно и тихо. Майор Картер приготовила оружие, стреляющее дротиками, чтобы нашпиговать животное транквилизаторами вместо пуль. Тилк и Дэниель были готовы открыть огонь настоящими боеприпасами, если животное запаникует и превратится в еще большую угрозу, чем оно было сейчас.
Когда обе команды достигли намеченных позиций, они обменялись сигналами. Полковника О’Нилла вызвали через радио, чтобы сообщить ему о том, что помощь рядом, и проинструктировать. Он должен был оставаться тихим как мышь, не пытаясь отвлечь животное, позволяя позабавиться ЗВ-2.
- Спасибо, что прибыли за мной, ребята... Я удерживаю ее на расстоянии, но мы оба уже устали от компании друг друга, - спокойно ответил О’Нилл.
Все прошло согласно плану. ЗВ-2 устроила прекрасное представление из криков и завываний, перемежая это беспорядочной стрельбой из оружия. ЗВ-1 снялись со своей позиции, и майор открыла стрельбу транквилизаторами.
Большое животное было моментально поймано врасплох и прекратило свои свирепые наскоки на дерево. Если бы оно обладала способностью к мимике, то на его морде отпечаталось бы изумление; изумление при виде странных людей прыгающих вверх-вниз, производящих странный оглушительный шум. Оно опустилось на четвереньки в попытке понять, что это такое, и внезапно побежало, петляя, к местоположению ЗВ-2, когда почувствовало, как что-то острое ударило его в правое бедро. Сила инерции его последнего рывка заставило животное налететь на команду ЗВ-2, поспешно рассеявшуюся, и оно довольно сильно и основательно ударилось о землю, когда лекарство подействовало.
Все молчали, пока ошеломленные команды пытались отдышаться и восстановить самообладание.
- Отличный выстрел, - раздался усталый голос из кроны дерева, голос который заставил каждого встряхнуться.
- Джек...
- Сэр...
- О’Нилл...
- Полковник О’Нилл...
- Могу я теперь слезть? ... Я не прочь отлить немного...
Раздался хор "да, сэр", и протянутые руки извлекли его из его лиственной тюрьмы. Оказавшись на земле его дрожащие ноги подогнулись и он опустился на землю.
- Гриф, вы и ваши парни проверьте Маму, убедитесь, что с ней все в порядке.. у нее есть малыш где-то поблизости... он слишком мал, чтобы остаться сиротой, - сказал он, в то же время, позволяя своему заму взглянуть на рваную рану на лодыжке.
- Только первая помощь, Картер, там есть кустики с моим именем...
- Да, сэр, - покорно вздохнула она.
- ...Ну, как там, по-твоему? - спросил он, пошевелив бровями.
Сэм подавила смешок. Он просто не хотел, чтобы с ним нянчились, и не хотел становиться центром внимания. С помощью Дэниеля она удалила разорванный ботинок и сняла окровавленный порванный носок, чтобы осмотреть рану.
Картер потратила нескольких долгих секунд, исследуя ногу командира и накладывая повязку, а затем спокойно заявила:
- Думаю, это безнадежно, сэр.
- Это просто царапина, Картер..., - воскликнул О’Нилл выдергивая ногу из ее рук. - Боже, помажьте йодом и забинтуйте, она будет как новенькая к утру... ну или скоро.
Он был не уверен какой день недели был сегодня.
- Нет, сэр..., - наконец захихикала она, - я подразумевала, что ваш ботинок... никуда не годится. Ваша лодыжка будет в порядке... там глубокий разрез, но кровотечение, судя по всему, прекратилось. Хотя у Джанет будет возможность вспомнить ее навыки шитья.
Она закончила перевязывать поврежденную ногу и сдержала очередную ухмылку.
- Вы готовы в путь, сэр?
- Да, сразу как повидаюсь с кустиками... помнишь, - он многозначительно уставился на нее.
- Дэниель, подай мне руку.
Майор Гриф и майор Картер обсудили состояние здоровья и перспективы на будущее спящего животного. Оба майора согласились, что Мама - члены команды вслед за О’Ниллом стали так именовать неизвестное животное – будет в порядке когда эффект снотворного рассеется.
Ее злобный характер вряд ли улучшится после встречи с командами КЗВ, но когда они отправятся домой, то не оставят за собой сироту, оплакивающего маму.
Гриф со своей командой был готов отправиться по первому слову полковника.
- Ладно, туристы… кто-нибудь еще желает воспользоваться удобствами? – спросил О’Нилл, выходя из мрака, хромая на одну ногу и опираясь на друзей.
- Нет? Тогда Картер, выводи нас отсюда… Гриф, увидимся на ранчо.
Увидев признак замешательства на лице джаффа, он без заминки продолжил:
– Тилк, не спрашивай… Дэниель, пошли домой.
ЗВ-2 вошли в сияющий водоем первыми, за ними следовали Картер и Тилк – оба неохотно оставили О’Нилла на попечение Дэниеля Джексона. О’Нилл шел, все еще опираясь на друга, продолжая потчевать его историей о событиях этого дня.
- Ты знаешь, малыш Дэнни.. . эта фигня, кажется, просто преследует меня. И почему так… точно я магнит для каждой провальной, тупой, крышесносной, замысловатой, и странной - мягко говоря - ситуации, - жаловался он, пока они подходили к вратам. Когда же они прошли через них, он заявил.
- Держу пари, капитан звездолета «Энтерпрайз» Джеймс Т. Кирк НИКОГДА не застревал на чертовом дереве.

@темы: ЗВ-1, чужое, легшее на душу, Action, Звездный путь TOS

---

Звездные врата SG-1

Название: Защита
Автор: Brenda Anders
Источник: www.stargatefan.com/fictionqz
Переводчик: Кромешница

- Хорошо, ЗВ-1, вы свободны на 24 часа.
Когда генерал Хаммонд покинул комнату совещаний, а команда ЗВ-1 стала собирать свои заметки, Дэниел Джексон произнёс:
- Джек, я хотел бы попросить небольшой выходной.
Полковник О`Нилл поднял взгляд от своих последних пометок в отчёте.
- Что-то случилось, Дэниел?
Молодой лингвист закрыл свою папку и с лёгким стуком положил сверху ручку.
- Мой друг недавно умер…
О`Нилл перестал писать, Тил`к обеспокоено нахмурился, а Сэм Картер быстро положила ладонь на руку Джексона.
- Дэниел, мне очень жаль. Мы не знали…
- Нет, нет, всё в порядке, Сэм, все. Это случилось, когда мы были на PX2778. Я даже не знал об этом до конца похорон, которые провели в Центральной Америке. Доктор Эриксон был экспертом по культуре Майя, - объяснил он, выражение его глаз смягчилось, отражая старые воспоминания. – 83 года и всё ещё на раскопках. У него было энергии больше, чем у кого-либо, c кем мне доводилось встречаться, самые открытый разум и щедрое сердце. Он перенёс обширный удар и умер на участке. Он погиб занимаясь любимым делом, и он хотел, чтобы всё закончилось именно так.
Посмотрев на О`Нила, Дэниел сказал:
- Доктор Эриксон был очень хорошим другом, Джек. Он оказал мне большую поддержку в прошлом, когда я нуждался в этом больше всего, - он слегка улыбнулся. – Даже одолжил мне денег, так что я мог поесть раз или два. На следующей неделе будет мемориальная служба в Лос-Анджелесе в Археологическом сообществе. Мы оба состоим в нём, так что меня попросили прочитать речь в его память.
О`Нилл кивнул.
- Бери столько времени, сколько потребуется, Дэниел, - сказал он тихо. – Я утрясу этот вопрос с генералом.
- Спасибо.
Тил`к заговорил в первые за последнее время, когда Джексон встал и собрал свои бумаги, собираясь уходить.
- Это даст вам возможность встретиться с другими учёными, вашими друзьями в этом… Сообществе?
Это был невинный вопрос человека, чьи знания о прошлом Дэниела Джексона начались только с момента их встречи на Чулаке, но Джек увидел странную вспышку на лице молодого человека.
- Да, - сказал Джексон, сжав челюсти. – Это должно быть весело.
С этим он резко развернулся и вышел из комнаты.
В последовавшей тишине О`Нилл потёр лоб, пока Сэм нахмурившись смотрела на свои сжатые руки.
Тил`к с беспокойством смотрел на них.
- Я сказал что-то, огорчившее Дэниела Джексона?
О`Нилл дал понять Картер, что это её область. Сэм глубоко вздохнула.
- Тил`к, в последний раз, когда Дэниел был в Лос-Анджелесе, он читал лекцию о своей теории о возрасте пирамид, что они были намного старше, чем фараоны, что предположительно должны были их построить. Мне рассказала эту историю лично Кэтрин Ленгфорд, - сказала она, посмотрев на О`Нилла, - это она наняла его для роботы в проекте Звёздных врат. Дэниела буквально высмеяли на сцене его… друзья из этого Сообщества.
- Но Дэниел Джексон был прав, - начал Тил`к, слегка хмурясь.
- Да, был, - согласился Джек, - но он не мог доказать этого, ведь так? Это тайная, засекреченная, военная операция. Он никому не мог сказать, что был прав.
- Это не может быть очень приятным для него, - пробормотала Сэм себе под нос, - встретится с этими людьми снова, зная, что они думаю о нём.
Тил`к нахмурился сильнее.
- Но Дэниел Джексон – учёный, мудрец. На Чулаке его уважали бы за знания.
- Ну, здесь людей не всегда уважают за обнаружение правды, особенно если она противоречит тому, во что верят остальные, - сказал О`Нилл скривившись.
- Пока Дэниель придерживается своих взглядов, - продолжила Сэм, - он – неудачник, вообще-то даже чокнутый.
- Чо-кнутый? – повтор Тил`к неуверенно.
О`Нилл махнул рукой.
- Немного ненормальный.
- Бедный, - Картер кивнула головой, с хлопком закрывая папку. – Этот доктор Эриксон, наверное, был действительно очень хорошим другом для Дэниела, раз он готов пройти через это снова.

О`Нилл немного задержался на пороге офиса Джексона, наблюдая как молодой учёный бормочет под нос, записывая что-то на листе бумаги, затем быстро зачёркивая.
Он постучал по дверному косяку, и Дэниел вскинул голову.
- Я не помешал? – спросил Джек входя.
Дэниел наморщил нос, бросив ручку на лист бумаги, исписанный, как увидел Джек, несколькими перечёркнутыми строчками.
- Я никогда не писал речь для мемориальной службы. Я не совсем знаю, как начать.
О`Нилл кивнул и занял привычный стул напротив лингвиста. Ему множество раз приходилось писать подобное, и это никогда не было легко.
- Ты найдёшь слова, - уверил он. – Просто вспомни человека, и слова придут сами.
Дэниел уставился на страницу, пестрящую неудачными попытками сделать именно это.
- Наверное.
- Я тут подумал, - сказал Джек, резко меняя тему разговора, - тебе не нужна компания для твоего путешествия?
Дэниел удивлённо поднял взгляд.
- Компания? Кто?
- Я.
- Ты? – удивлённо моргнул Джексон. – Джек, с чего это ты захотел отправиться на мемориальную службу о человеке, которого ты даже ни разу не встречал? Ты там никого не знаешь…
- Ну, я знаю тебя.
- Ты там будешь выть от скуки. Ты хоть знаешь, о чём разговаривает куча археологов, собравшись в одной комнате?
- О последней разграбленной могиле? – невинно предположил О`Нилл.
Джексон не выглядел особо удивлённым.
- Очень смешно, - он откинулся на стуле, слегка нахмурившись. – Почему, Джек?
Воспоминание о решительно настроенном Дэниеле Джексоне, противостоящем сенатору Кинси, когда проект Звёздных врат был под угрозой закрытия, вспыхнуло в голове Джека. Ему не доставляло удовольствия видеть, как эта задница высмеивает Дэниела, но он был чертовски горд смелостью своего друга пойти на риск оказаться посмешищем. Это был ещё один раз, когда Дэниел был прав, а все остальные – нет. И, если у него хватает смелости снова появиться перед толпой, которая глумилась над ним два года назад, тогда сейчас самое подходящее время предоставить ему поддержку его команды.
- Я подумал, это сделает всё немного… легче, если с тобой будет друг, - просто сказал он.
Джексон всё ещё немного хмурился, когда к нему пришло понимание.
-О, - он на несколько мгновений уставился на свою ручку, а потом поднял глаза на Джека, с жалкой вынужденной улыбкой на лице, его плечи по-прежнему были напряжены.
- Я знаю, что академический мир думает обо мне, и при сложившихся обстоятельствах, это просто то, что я должен принять. Определённо нет ничего, что я могу сделать, чтобы это изменить. По крайней мере, на этот раз, я не думаю, что они будут смеяться над моим выступлением, - он пожал плечами. – Я справлюсь, Джек.
- Я знаю, что ты справишься, Дэниел. Смысл в том, что ты не должен иметь с этим дело в одиночестве, - Джек замолчал, а потом убеждённо добавил, - я бы очень хотел поехать с тобой.
О`Нилл был доволен, увидев, что напряжённость немного спала с плеч Джексона, а защитное выражение глаз сменяется благодарностью. Через мгновение он кивнул.
- Спасибо, Джек. Я тоже хотел бы этого.
Джек поднялся.
- Тогда решено.
Дэниел улыбнулся, на этот раз искренне.
- Это приятно, иметь рядом кого-то не считающего меня ненормальным.
Выходя из маленького офиса, Джек нагнулся и взлохматил волосы молодого человека, мысленно улыбаясь.
- Такого я не говорил, Джексон.

Дэниел косо посмотрел на Джека, когда они вошли в зал, в котором проводилась мемориальная служба по доктору Исааку Эриксону.
- Я до сих пор не знаю зачем ты надел форму. Ты точно не собираешься сливаться с толпой.
- Говорю тебе, Дэнни. Это лучший костюм, что у меня есть. Кроме того, - О`Нилл выпрямился ещё сильнее, если такое было возможно, - если он достаточно хорош для Дяди Сэма…
- … то подойдёт и для комнаты полной гробокопателей. Да, я это слышу уже не в первый раз.
- Тогда зачем спрашиваешь? – поинтересовался О`Нилл, подняв бровь. Вспомнив, он торжественно вытащил из кармана один аксессуар, и надел.
Дэниел не веря уставился на него.
- Джек, я действительно считаю, что тебе здесь не понадобятся солнечные очки.
- Они в комплекте с униформой. Пошли, Дэнни, я вижу там еду.
У Джексона не осталось выбора кроме как последовать за своим другом, Джек помчался к столу с закусками.
Когда они пробирались к буфету, Дэниел заметил, что Джек, казалось, не обращал внимания на взгляды и перешёптывания, сопровождающие их; но они были слишком хорошо знакомы ему. Он видел много знакомых лиц, когда они пробирались к буфету, но никто не составил себе труда его поприветствовать. Он мрачно улыбнулся. Дэниел чувствовал себя, словно у него на груди должно было красоваться слово «изгой». «Да ну их, Джексон», - подумал он раздражённо. «Надо просто пережить это, ради Исаака, а потом прочь из этой западни». Завтра они вернутся домой, и это станет ещё одним неприятным воспоминанием. А к ним он уже должен был бы привыкнуть.
- Доктор Джексон!
Дэниел напрягся при звуке грохочущего баса позади него, затем глубоко вздохнул, чтобы собраться, и повернулся. Он предпочёл бы этого избежать.
- Доктор Доусон.
Полный, но всё ещё красивый человек покровительственно ему улыбнулся.
- Я не ожидал увидеть вас сегодня вечером.
- Меня попросили прочитать речь, - Дэниел сделал паузу, а затем резко добавил, - моё имя есть в программе.
Джеральд Доусон проигнорировал это.
- Мы ничего не слышали вас… дайте подумать, когда это было?
- Два года назад, - подсказал Дэниел, отказываясь проглотить наживку.
- Верно… два года. Здесь в Лос-Анджелесе, ведь так?
- Вам лучше знать, - сказал Дэниел, тонко улыбаясь. – Вы посещали мою лекцию.
- А да, вашу лекцию. Ну, это с трудом можно так назвать, верно? Больше похоже на бессвязное…
- Простите, доктор Джексон. Этот человек доставляет вам беспокойство?
Дэниел подпрыгнул на месте, когда рядом с ним неожиданно возник Джек при полном параде, одарив Доусона таким взглядом, что заставил человека непроизвольно сделать шаг назад.
- Простите! – выпалил Доусон с широко раскрытыми глазами.
Первым побуждением Дэниела было сказать: «Да, Джек, он меня беспокоит. Пристрели его!» Но на этот раз здравый смысл взял верх.
- Хм, Джеральд Доусон, это…
- Полковник Джек О`Нилл, - выдал офицер, по-прежнему пристально смотря на Доусона.
Дэниел косо посмотрел на него.
-Мм, да, что он сказал. Нет, полковник, - ответил он, подчёркивая звание О`Нилла, - он не беспокоит меня. Мы только… вспоминали старые времена.
О`Нилл ещё раз кивнул, и сделал шаг назад. Удивляясь, что, чёрт побери, тот задумал, Дэниел вернул своё внимание к Доусону, который всё ещё как рыба хватал воздух ртом, глядя на О`Нилла.
- Он с вами? – осторожно спросил Доусон.
- Мм, да…
- Доктор Джексон не ходит никуда без сопровождения в моём лице или одного из членов моей команды, - живо ответил О`Нилл.
Теперь окончательно сбитый с толку, Дэниел только и смог, что сказать:
- Чт..Что? – до того как Джек быстро и болезненно наступил ему на ногу.
- Безопасность, - объяснил Джек. – Вы понимаете.
Доусон явно не понимал, впрочем, как и Дэниел.
- Доктор Джексон слишком ценный источник для нас, чтобы рисковать.
- Источник…?
Доусон посмотрел на Дэниела, по его лицу расплылось понимание.
- Работаете на военных? - он иронически хихикнул. – С какой кстати правительство станет нанимать неинформированного, необоснованного…
- Боюсь, я вынужден попросить вас выбрать другую тему для разговора, сэр, - сказал О`Нилл серьёзно. – Работа доктора Джексона засекречена.
Его голос стал тише, когда он повернулся к Дэниелу.
- Доктор, мы уже это обсуждали. Вы знаете, что не должны обнародовать информацию, как-либо касающуюся проектов над которыми вы работаете.
Теперь Дэниел решил просто плыть по течению.
- Да, полковник, я помню, - проговорил он, стараясь звучать должным образом.
О`Нилл резко кивнул, и снова отступил на шал, давая возможность двум мужчинам продолжить разговор.
Доусон перевёл взгляд с О`Нила на Джексона, его глаза сузились в замешательстве.
- Так, Дэниел…
Джексон вздрогнул при упоминании его имени.
- Вы работаете на правительство, - он быстро поднял руку, как только солнечные очки О`Нилла повернулись в его сторону. – Никаких деталей. Но вы работаете на военных?
- Да, - осторожно сказал Джексон, - меня наняли примерно два года назад.
- Наняли? Они сами пришли за вами?
Дэниел натянуто улыбнулся.
- Не все думаю, что я ненормальный, - ему показалось, что он услышал сдавленное фырканье со стороны, но когда он посмотрел на Джека, то всё, что он увидел, была непроницаемая военная маска.
- Эти проекты, над которыми вы работаете… мы говорим о лингвистике, археологии или антропологии? – поинтересовался Доусон, называя докторские степени Дэниела.
- Вообще, я использую все три, - ответил Дэниел, когда он понял, что сказал, то улыбнулся впервые за весь вечер, чувствуя, словно груз свалился с плеч. – Я никогда не нашёл бы столь удивительную и интересную работу в академическом мире, - сказал он честно.
- Правда? – Доусона передёрнуло. – Вы, конечно, знаете, моё поле специализации – египтология.
- Да, сказал Дэниел сухо, - я помню.
- Там должна быть потребность в ком-то с моей специализацией…
- Мы не принимаем заявлений, - категорично вмешался О`Нилл.
Доусон застыл, затем кивнул Дэниелу.
- Джексон, - коротко бросил он, и пошёл прочь.
Дэниел смотрел, как он уходил, а потом повернулся к Джеку, закатив глаза.
- Ну и что это было?
О`Нилл безрезультатно пытался спрятать улыбку.
- Да ладно, Дэнни, только не говори, что тебе не понравилось, ну хоть немного?
На лице лингвиста медленно появилась улыбка.
- Вообще то, стыдно признать, но мне очень понравилось.
Тут до него дошло.
- Ты спланировал всё это, ведь так? Именно поэтому надел форму, солнечные очки…
Самодовольный О`Нилл лишь раскачивался с носка на пятку.
- Как тебе это пришло в голову?
- Я не отвечаю за план, только за исполнение.
- Тогда кто…
- Картер. Она знает о научных вещах, больше меня. Я просто спросил у неё, что заставит этих напыщенных придурков позеленеть от зависти, и он ответила…
- Безопасная работа, большое финансирование…, - глаза Дэниела расширились. – Правительственная поддержка, потому что…
- …все знаю, что у правительства самые большие и самые лучшие игрушки, - закончил О`Нилл с улыбкой. Он обвёл рукой толпу вокруг.
- К концу вечера, все здесь будут знать, что у тебя классная робота на правительство, связанная с кучей секретных исследований.
Он невзначай кашлянул.
- И ты важен на столько, что никогда никуда не пойдёшь без как минимум полковника в роли телохранителя.
- Они, наверное, подумают, что я изучаю маленьких зелёных человечков, - сказал Дэниел недовольно.
- Ну, они не намного ошибутся, ведь так?
С места, где он стоял, Дэниел уже мог видеть небольшую группу людей собравшихся вокруг Доусона, и тот что-то показывал своей увлечённой аудитории.
- Хорошо, я буду…
- Эй.
Дэниел почувствовал прикосновение к своей руке и посмотрел на Джека.
- Поскольку ты не можешь рассказать всем, чем занимаешься или что твои теории на самом деле верны, мы подумали, что это может всё немного восполнит. Я имею в виду, их воображение само заполнит все пробелы, и они будут знать…
- … что я не неудачник и не псих?
Дэниел глубоко вздохнул и немного задержал дыхание перед тем, как выдохнуть.
- Знаешь, до того, как я пришёл сюда, я даже не понимал какой… груз я ношу. Но когда я стоял здесь и разговаривал с Доусоном о том, чем занимаюсь, я понял, что у меня великолепная робота, лучшая робота, которая у меня может быть, и что случилось два года назад перед этими людьми и что они думают обо мне на самом деле не имеет значения.
О`Нилл кивнул в знак одобрения.
- Хорошо.
- И я понял ещё кое-что.
Полковник вопросительно поднял бровь.
– У меня есть особенные друзья, - сказал искренне Дэниел. – Спасибо, Джек. Это многое для меня значит.
На мгновение могло показаться, что О`Нилл собирается отпустить какое-то едкое замечание, но единственное, что он сказал было:
- В любое время, Дэнни. В любое время.
Потом, похлопав Дэниела по плечу, он сказал:
- А теперь, как на счёт того, чтобы купить своему телохранителю пива?

@темы: ЗВ-1, чужое, легшее на душу, Action

---

Звездный путь TOS

Название: Испытание характера
Автор: Kevin Lauderdale
Переводчик: Кромешница
Бета: Кerry-lla (спасибо тебе большое за вычитку )
От переводчика: этот рассказ входит в сборник “The Strange New Worlds 7”.
Дисклеймер: все персонажи принадлежат своим создателям, я никакой выгоды не получаю, и вообще делаю переводы просто так.

Клингоны настигали.
- Быстрее, - выдавил Кирк через стиснутые зубы, наклоняясь вперёд в капитанском кресле, словно это как-то могло ему помочь. – Ну же, ещё чуть-чуть быстрее…
- Они по-прежнему приближаются, сэр, - произнёс Гетон с места рулевого.
Кирк нажал кнопку на правом подлокотнике кресла. – Инженерная, мне нужна максимальная скорость! Перенаправьте на это всю мощность! Даже жизнеобеспечение!
Он убрал пальцы с кнопки, обрывая связь.
- Всем задержать дыхание, – пробормотал Кирк.
- Они снова стреляют! – доложил Гетон.
Корабль встряхнуло при попадании. По всему мостику запрыгали искры и вспыхнули языки пламени. Людей выкинуло из кресел. Кто-то, стараясь перекрыть вой сирен, кричал о попадании в двигатели, кто-то - что не выдерживают щиты.
Мостик начал заполняться дымом. На полу лежало несколько тел.
Но вот откуда-то сверху раздался голос:
- Конец. Включите свет.
Видовой экран перед Кирком поднялся, обнаруживая долговязого и седого адмирала Джублика. Адмирал сделал шаг вперёд и вошёл в тренировочный модуль.
- Чёрт, - выдавил Кирк. Его корабль уничтожен. Сценарий «Кобаяши Мару» оказался сильнее. Снова.

Кирк без зазрения совести вытащил компьютерный диск из кармана. Не больше его ладони, блестящий и ярко-зелёный, он вызвал улыбку на его лице. Только вчера, на занятиях по истории технологий, он видел фильм о земных учёных 20 века, которые использовали точно такие диски. Внешний вид мало изменился, чего не скажешь об объёме вмещаемой информации.
Кирк стоял перед компьютером в плохо освещённом коридоре. За исключением разъёма и клавиатуры, компьютер представлял собой поверхность из холодного чёрно-серого металла. Ему даже в голову не пришло осмотреться. Он прекрасно знал, что в это время в здании никого не будет. В два часа ночи студенты Академии видят сны, и даже самые дотошные преподаватели наслаждаются заслуженным отдыхом.
То, что он не должен был находиться в учебном корпусе так рано, не очень беспокоило Кирка, несмотря на то, что единственное место, где ему следовало быть – это его собственная постель. Но что его совершенно не заботило, так это то, что по дороге к компьютеру на его наладоннике высветилась надпись «использование данного оборудование только по специальному допуску». Но, насколько было известно Кирку, он ничего и не использовал. Он не запускал никакого оборудования для симуляции. Он просто вставлял компьютерный диск и нажимал несколько кнопок. Не было никаких паролей. Или даже простых замков.
На диске Кирка был записан весь сценарий «Кобаяши Мару»: Нейтральная зона, грузовое судно и клингоны. А два часа назад на нём ещё была программа неизбежной ошибки. Если вы останетесь и будете сражаться – клингоны доберутся до вас. А если попытаетесь сбежать – клингоны все равно доберутся до вас.
Каждая свободная минута последних двух месяцев ушла у Кирка на то, чтобы сначала раздобыть копию компьютерной программы, по которой проводилась симуляция, а потом найти и удалить все «оптимизационные протоколы» - части кода, которые обеспечивали твой провал не смотря ни на что.
Именно в эту ночь Кирк нашёл последнюю часть: невероятно противная ловушка, рассчитанная на то, что в случае, если тебе удаётся уйти от трёх клингонских кораблей, то с другой стороны тебя атакуют и берут в кольцо ещё три корабля. Побег невозможен.
Кирк нахмурился. Когда он во второй раз сдавал этот тест, то был уверен, что поспешное отступление после потери сигнала «Кобаяши Мару», и есть правильный ответ. В первый раз он остался искать грузовой корабль после того, как сигнал был утерян – и его собственный звездолёт был уничтожен.
Оба раза он поступал так, как должен был поступить. Когда приходит сигнал бедствия, ты летишь на выручку. Кроме того, сектор 10 не так глубоко заходит в Нейтральную зону.
Кирк заподозрил, что это может оказаться ловушкой. Но во вселенной, созданной программой симуляции, «Кобаяши Мару» действительно существовал, и числился в базе данных. Но клиноны могли подделать сигнал бедствия. Так что, во время второй попытки, он отправился к повреждённому кораблю, готовый улететь при малейшей опасности.
Потом сигнал грузового судна исчез и прибыли клингоны, Кирк влип. Ему было не по душе бросать спасательную миссию, но он знал, что будет ещё хуже, если он попытается повторить тактику, к которой он прибегнул в первый раз.
Кирк продолжал верить, что если продержишься достаточно долго и будешь достаточно находчив, то где-то там дождётся спасения фрахтовщик, вместе с 381 человеком на борту.
Именно эти люди первыми заставили подумать Кирка о несправедливости теста. В реальном мире ни у одного носителя нейтронного топлива не будет трёх сотен пассажиров на борту. Было достаточно и 81 члена экипажа, но пассажиры! Старые нефтяные танкеры не перевозили пассажиров. Доступное место не в счёт, они были просто для этого не приспособлены. В этом не было никакого смысла.
Да вся идея безвыиграшного сценария не имела для Кирка никакого смысла. И дело не только в том, что он не любил проигрывать, Финнеган научил его, что не важно на сколько ты быстр или умён, ты всё равно можешь проиграть, просто Кирк не любил не нужные проигрыши. Тест «Кобаяши Мару» не был настоящей проверкой для его командных способностей потому, что, независимо от его действий, программа переиначит всё так, чтобы он проиграл. Программа была не только нечестной, но и неправильной. Кроме того, он ведь не запрограммировал пробоину в корпусе клингонских кораблей или что-то в этом духе. Кирк ни строчки не добавил в код программы. Он просто удалил части, которые мешали уравнению.
Говорят, что не важно, какой путь ты выберешь, важно как ты его пройдёшь. «Кобаяши Мару» - это урок. Он должен учить тому, что командные офицеры – не боги, как бы они ни старались - не всё в их руках. Да и сам сценарий служил для того, чтобы без лишних мучений из-за настоящих аварий дать понять, что люди умерли и будут умирать под вашим командованием.
И, конечно, это было проверкой характера. В конечном итоге, что важнее для тебя: попытка спасти команду грузового судна или свою собственную? И как ты переживёшь собственный провал, если выберешь неверный путь? И не важно, что правильного пути не было.
Кирк покрутил в руках диск. Удивительно, сколько всего можно узнать, если покопаться в библиотеке. Ему удалось выяснить, что этот ничем не примечательный разъём – ключ ко всей операционной системе. Он вставил диск.
Для Кирка не существовало такой вещи как безвыиграшный сценарий. Каждый раз, бросая кости, кто-то проигрывает, а кто-то выигрывает – разве что твои кости шулерские. И, насколько он мог судить, Академия кидала именно такие кости, и его делом было переиграть её.
Адмирал Зенг, который проводил симуляцию вместе с адмиралом Джубликом, обозвал Кирка жадным до наказаний, когда кадет попросил разрешения в третий раз пройти «Кобаяши Мару». Но у них не было ни малейшего повода ему отказать.
Кирк ввёл команду загрузки, подождал немного, достал свой диск, и вернулся в свою кровать.

- Журнал капитана. USS «Горизонт» на учебной миссии в Гамма Гидре, сектор 14, - отрапортовал Кирк корабельному рекордеру. – Пока что…
Мордок, назначенный на станцию связи, прервал его.
- Капитан, что-то есть на чрезвычайном канале.
- Давайте послушаем, - сказал Кирк, наклоняясь вперёд в капитанском кресле.
Из динамиков раздался голос.
- …настоятельно. Это «Кобаяши Мару», покинули Альтаир 6, девятнадцать дней назад. Мы налетели на гравитационную мину и потеряли всю энергию. Наш корпус повреждён, у нас много раненых… Гамма Гидра, сектор 10.
- Это в Нейтральной зоне, - произнёс Гетон.
- Покажите регистрацию этого корабля, - приказал Кирк. Он и дальше собирался разыгрывать всё как по учебнику, пусть это был уже третий раз и он знал, что увидит. Данные отобразились на экране. Как и в прошлые разы, «Кобаяши Мару» оказался танкером, перевозящим нейтронное топливо, с экипажем численностью 81 человек и тремя сотнями пассажиров. Имя капитана по-прежнему было Коджиро Вэнс.
Кирк улыбнулся. Начало никогда не меняется. А зачем собственно? Как и с безвыиграшным сценарием, не было никакого прока в изменении, даже многократное повторение ничего не давало студентам, ведь только единицы брались пройти тест во второй раз.
Кирк приказал заложить курс на перехват и увидел, как пальцы Гетона принялись за работу. Джим удивился, как еще рулевой в раздражении не закатил глаза. Ведь Гетон знал, что повлечёт за собой проникновение в Нейтральную зону, но он был профессионалом, бывший рулевой «Оберона». «И пусть только попробуют сказать, что я не делаю домашнюю работу», - подумал Кирк.
Кирк скоро услышал, как громкий искусственный голос компьютера (мужской голос, используемый только в симуляциях) предупредил, что они вошли в Нейтральную зону. Так же согласно правилам, альфацентаврианец по имени Малкольм Слоан, проинформировал его, что теперь они нарушили договор. Кирк прикусил язык, чтобы с губ не сорвалось «Да, да я знаю».
- Что с сигналом грузового судна? – спросил капитан.
- Никаких новых сообщений, - ответил Мордок, - но пока на месте.
Очень хорошо. Сигнал «Кобаяши» не пропал без предупреждения, как в двух предыдущих случаях.
- Максимальное увеличение. Я хочу видеть корабль.
- Сейчас, сэр, - сказал Мордок, и фрахтовщик появился, правда как маленькая точка в центре видового экрана.
- Хорошо.
Кирк нажал кнопку на капитанском кресле.
– Инженерная, нам понадобится дополнительная мощность для тягового…
Раздался сигнал компьютера.
- Тревога! Сенсоры обнаружили приближение трёх клингонских военных кораблей по направлению 3-1-6 отметка 4. Быстро приближаются.
Гетон вывел их изображение на экран. Три огромные, серо-синие корабля класса Д7 направлялись к «Горизонту», стеной отделяя его от грузового судна.
- Посмотрим, как это сработает, - пробормотал Кирк. А затем громче:
- Поднять щиты! Открыть частоты вызова.
- Они глушат все передачи, капитан, - доложил Мордок.
На видовом экране было видно, как хищно задранный нос ведущего корабля клингонов, окрасился багряно-красным сполохом выстрела. Практически сразу корабль Кирка ощутимо встряхнуло, торпеды клингонов знали своё дело. Но, в отличие от прошлого раза, корабль не охватила паника. Поступали отчёты о повреждениях, но так и должно было быть. Кирк улыбнулся. Всё шло согласно внесенным им изменениям. Разворачивалось правдоподобное сражение.
- Отчёт? – поинтересовался Кирк.
Слоан проверил монитор.
- Повреждения энергопровода, - доложил он. Его голос еле скрывал удивление, - и больше ничего.
Кирк нахмурился. Варп-двигатели корабля по-прежнему работали, но без энергопровода нет питания, а значит им не выйти в варп. Ну, по крайней мере, пол не устлан телами.
- Сколько уйдёт на ремонт? – спросил Кирк.
- Примерно пять минут, - последовал ответ Слоана.
- У нас нет столько времени. Ответный огонь!
Кирк видел, как фазеры его корабля нанесли существенные повреждения борту клингонов.
- «Кобаяши» всё ещё здесь?
- Так точно, сэр, - ответил Гетон.
- Просканируйте на дальнее расстояние. Есть ещё корабли кроме наших пяти?
- Нет, сэр.
- Клингоны приближаются, - доложил Гетон.
- Направление 1-1-6 отметка 4, - произнёс Кирк. «Горизон» развернулся в пространстве, став «спиной» к клингонам. Корабль содрогнулся от ещё одного попадания.
- Как фрахтовщик?
- Всё ещё на месте, капитан.
- Следите за клингонами, пусть целятся в нас, а не в «Кобаяши».
Корабль снова тряхнуло.
- Конечно…- бормотал Кирк, - они могут двигаться. Они могут…
В голову Кирку пришла идея.
- Приготовиться к варпу, мистер Гетон!
- Эмм… мы ещё не можем развить варп, капитан. Энерго…
- Не важно, выполняйте. По моему сигналу, - сказал Кирк. – С корректировкой курса до 1-1-6 отметка 3.
Он увидел, как Гетон кивнул и нажал несколько кнопок.
Сработает или нет? Кирк уставился на видовой экран. Он получил желаемое: никаких шулерских бросков костей. А хватит ли теперь его умений и навыков команды? Время должно быть рассчитано предельно точно.
- Клингоны приближаются, - доложил Слоан. – Они запускают варп-двигатели.
Кирк наклонился вперёд. Они не станут стрелять снова. Конечно, нет. Настоящие клингоны не стали бы. Они надеются получить корабль Кирка как трофей и не хотят сильно его повредить. Но они глушат все частоты. Очевидно, не горят желанием отвечать на вопросы типа «А что это вы сами делаете в Нейтральной зоне?»
- Сейчас! – выкрикнул Кирк.
Конечно же, клингоны вошли в варп, оставив корабли Федерации в покое.
Кирк улыбнулся. Теперь клингоны отправились преследовать «Горизонт», а корабль Кирка всего лишь сдвинулся на километр и один градус с заложенного курса, с отметки 4 до отметки 3. А в результате клингоны пулей бросил догонять Кирка ещё до его отлёта.
- Подведите нас ближе к «Кобаяши», - приказал Кирк.
Джим знал, что видели клингоны. Их сенсоры показали, что варп-двигатели «Горизонта» готовятся, потом заряжаются… А потом они сами вошли в варп, преследуя Кирка. Но они не знали, что «Горизонт» вообще-то был не в состоянии достичь варпа. Кирк просто на километр увёл свой корабль в сторону, чтобы клингоны его не протаранили, вот и всё. Клингонов нельзя было победить или обогнать, вот он и дал им самоустраниться из уравнения.
Капитан обратил недостаток в преимущество. Именно такие действия и не дала бы провести первоначальная программа.
- Сколько времени пройдёт, пока клингоны поймут свою ошибку и вернуться? – поинтересовался Кирк.
- Как минимум 4 минуты, сэр, - ответил Гетон, с улыбкой поворачиваясь к Кирку.
– Просто уйма времени.
Кирк кивнул. Изображение «Кобаяши Мару» росло на экране. У них предостаточно времени для доставки грузового корабля в пространство Федерации.
- До починки энергопровода осталось меньше минуты, - доложил Слоан.
- Приблизьтесь к «Кобаши» и наводите тяговый луч, - сказал Кирк.
- Луч наведён, капитан, - ответил Гетон.
«Несколько секунд, - подумал Кирк. – Вот всё, что необходимо хорошему капитану в реальном мире».
- Уводите нас обратно в сектор 14, на максимально возможной скорости, - сказал Кирк.
На видовом экране звёзды растянулись в тонкие линии.
Он это сделал. Джеймс Кирк спас «Кобаяши Мару». Он переиграл безвыиграшный сценарий.
- Проклятье! – раздался сверху голос адмирала Джублика. – Это штуковина, всё-таки сломалась. Я знал, что не следовало включать её так часто.
Видовой экран поднялся, и мостик затопил свет.
Адмирал Зенг, на десять лет моложе Джублика, но не менее представительный на вид, широкими шагами направился к контрольной панели.
- Скорее всего, деградация данных, - сказал он. – Я думал, мы с этим разобрались.
- Эээ…сэр, - сказал Кирк, приближаясь к адмиралу.
- Да, мистер Кирк? – адмирал поднял брови, ясно давая понять, что не приветствует вмешательства в проводимый им процесс диагностики.
- Это не вина компьютера.
- Что вы имеете в виду?
- Если бы я мог поговорить с вами наедине…
- Именно! – раздался голос Джублика. – Мистер Кирк, немедленно в мой кабинет!

Не получив разрешения сесть, Кирк стоял посреди кабинета Джублика, заложив руки за спину как по команде вольно после смотра. Сам адмирал сидел за массивным дубовым столом, из огромного окна за его спиной открывался вид на залив Сан-Франциско. По левую руку от Джублика в мягком кресле сидел Зенг, потягивая из стакана что-то с лимонным ароматом.
- Это я сделал, - признался Кирк. – Я перепрограммировал компьютер, чтобы стало возможно выиграть.
Зенг что-то проворчал, а лицо Джублика покраснело от гнева.
- Вы изменили программу так, чтобы клингоны бросили наши корабли?!
- Нет, сэр! – торопливо сказал Кирк. – Я просто нейтрализовал протоколы, которые обеспечивали, что дизрапторы и торпеды клингонов всегда попадут в цель, причиняя максимальные повреждения, на каком бы расстоянии я ни находился. И те, что давали противнику постоянное преимущество в скорости. Я понятия не имел, к чему это приведёт. Я просто сделал всё более реали…
Зенг поднял руку. – Я уже достаточно выслушал.
- Но я выиграл! – возразил Кирк.
- Тест «Кобаяши Мару» не для того, чтобы выиграть, мистер Кирк. Он… ну, проверка характера. Пусть это и клише.
Кирк улыбнулся.
- Ну что ж, адмирал, таков мой характер. Я не люблю проигрывать. И не проиграю, если мне дадут воспользоваться всем, что я только способен придумать.
Джублик покачал головой:
- Очевидно, да вас ещё не дошло, что вы не выиграли. Это безвыиграшная ситуация.
- Но, сэр, «безвыиграшных ситуаций» не существует.
- В настоящем мире, существуют, - произнёс Зенг.
- Нет, их нет.
- Что, простите, - переспросил Зенг.
- В настоящем мире мы не впихнуты в рамки компьютерной программы, которая делает всё возможное, чтобы не дать нам победить. По сценарию, даже если бы я выжал из двигателей всё до последнего, этого не хватило бы, чтобы обогнать клингонов и покинуть Нейтральную зону, а в жизни могло хватить.
Кирк показал на небо.
- Там, вы делаете всё, что только можете придумать…- он повернулся к Джублику, - даже жульничаете, чтобы победить. Ни один капитан звездолёта не скажет «ой, наверное, это безвыиграшная ситуация. Ой, ну, я не знаю… наверное, взорву свой корабль в надежде прихватить парочку плохих парней с собой». Разве так поступил капитан Гарт, столкнувшись с Самейном? Нет. Вы пробуете всё подряд. Ведёте переговоры. Если не выходит, то лжете. Вы торгуетесь. Если не получается, то воруете. Вы можете себя возненавидеть, но ваш корабль и ваша команда вернуться целыми и невредимыми. Вот чему нас учат: защищать их любой ценой.
- И ценой Первой Директивы? – поинтересовался Джублик.
Кирк изо всех сил старался не улыбнуться.
– К счастью, Первая Директива в сценарий не входит.
- К счастью для всех участников, - добавил Зенг, поднимая бровь.
Кирк улыбнулся.
- Никаких улыбок, Кирк! – проорал Джублик.
Улыбка сползла с лица кадета.
- Хммм, - выдал адмирал. После того, как Зенг кивнул в молчаливом согласии, Джублик указал на другой конец своего кабинета. Кирк знал, чего от него ждут. Он молча подошёл к стойке с флагом и притворился, что внимательно изучает бело-голубое полотнище флага Объединённой Федерации планет.
Краем глаза Кирк видел, как два адмирала наклонились друг к другу и что-то обсуждают шёпотом. Это было плохо. Если бы они собирались всё старательно и долго обдумывать, то отправили бы его в комнату. Вместо этого они выглядели так, словно готовы огласить своё решение здесь и сейчас. А по опыту Кирк знал, что если инструктора принимают решение быстро, то студентам это ничего хорошего не сулит.
Джублик позвал Кирка, и тот повернулся лицом к адмиралам.
Зенг сказал:
- На первый взгляд это нарушение первого правила кодекса чести.
Кирк тяжело вздохнул. Его даже не удостоят формального суда. Кирк вытянулся по стойке смирно.
Потом Джублик немного наклонился вперед и медленно произнёс:
- По-вашему, как нам следует с вами поступить, мистер Кирк?
Кирк перевёл взгляд с одного адмирала на другого. Вот ещё одна академическая безвыиграшная ситуация. Это было в точности как с его отцом: «Ну, Джимми, ты разбил флаер, выделываясь перед друзьями. И как ты думаешь, каким должно быть твоё наказание?»
Очевидно, «разрешить остаться» было не правильным ответом и приведет к исключению. В то время как результатом правильного ответа - «исключить», станет … исключение.
Неожиданно, Кирк вспомнил загадку с одного из своих занятий:
Вы капитан звездолёта. Вы, ваш Первый офицер и три офицера безопасности застряли на вершине горы. Вам необходимо переправиться через пятидесятиметровое ущелье за два часа, или вы погибнете. Рядом нет ничего, кроме тонкого десятиметрового дерева. У вас нет инструментов. Что вы сделаете?
Ответ: «Первый, мне нужно, чтобы был построен мост, у вас два часа». А потом просто отойти в сторону.
И это не только чёрный юмор, но и… делегирование полномочий. А это такое же умение капитана, как и другие.
- Господа, - сказал Кирк, - я всего лишь кадет и недостаточно квалифицирован, чтобы принимать подобные решения. Это полностью в вашей компетенции.
Вот и всё. Они могут исключить его или позволить остаться, как посчитают нужным, но провалиться ему на этом месте, если он сам вручит им заряженный фазер, чтобы они его пристрелили. Он взял нечто ложное, неправдоподобное, и сделал честным. Если они не собираются давать ему возможность решать проблемы, тогда, наверное, его место не в Академии.
Джублик пристально смотрел на Кирка.
- Очень хорошо, мистер Кирк, - произнёс он. – Очень… хорошо.
На его лице был лишь намёк на улыбку.
- Вы всё-таки знаете своё место. Вы пока не капитан. И в этом дело.
Зенг добавил.
- Вы говорили о характере, мистер Кирк. Характер проходит проверку временем. Как художники и музыканты, капитаны звездолётов сначала должны выучить правила, чтобы их нарушать.
- Эффективно нарушать, - сказал Джублик, - и с определенной целью.
Он встал и, повернувшись спиной к Кирку, посмотрел в огромное окно.
- Вы действительно нарушили правила. Но бывают времена, когда Звёздный Флот может дать на это разрешение.
- О, - произнёс Кирк, - это как когда капитан Арчер наконец-то…
- Верно, мистер Кирк, - вздохнул Зенг, - мы не сомневаемся, что у вас великолепные познания в области нарушений правил.
Кирк не верил своим ушам. Неужели ему и правда только что сказали, что он поступил правильно, ну или почти, в конце концов?
Зенг поставил свой стакан на стол.
- Вы можете вернуться в свою комнату…. На испытательный срок.
- Испытательный срок? – переспросил Кирк.
- Да, сотня плохих оценок за время обучения равносильна исключению. К вашей радости, до того как вы вошли в этот кабинет у вас не было ни одной, а когда выйдете у вас их будет девяносто девять. Следите за собой.
- Есть, сэр!
Вот как! Они разрешили ему остаться! Кирк улыбнулся, развернулся и направился к двери.
Джублик отвернулся от окна.
- И ещё одно, мистер Кирк. Тест «Кобаяши Мару» пока не закончен.
Кирк замер на месте.
- Не закончен?
- Именно, - произнёс Джублик. – Вы получите благодарность за оригинальность мышления. Пережить оставшееся вам в Академии время, при этом не лопнув от гордости и не совершив ошибок, к которым может привести гордыня - это и будет вашим настоящим испытанием характера.

@темы: чужое, легшее на душу, Джеймс Кирк, Action, Звездный путь TOS, киркомания, пропущенная серия

---

Звездный путь TOS

Нить

Автор: Hellga Z
Номинация: Лучший авторский слэш по зарубежному сериалу
Фандом: Star Trek
Пейринг: Джеймс Тиберий Кирк / Спок
Рейтинг: PG
Жанр: Crack
Предупреждения: AU
Год: 2010
Описание: -
Примечания: Фик практически дженовый и гетный, отношения Кирка и Спока представлены исключительно глубокой дружбой, но с элементами броманса. На фоне традиционно гибнет red-shirt. Имена оригинальных персонажей заимствованы из японского и, если верить гуглу и египтологу-любителю, египетского языков. Идея фика принадлежит Годжуну, Белому Дракону. Фик написан на конкурс "К/С-день", проводившийся на дайри-сообществе. той же направленности.


– Что за черт, Джим?!

Сакраментальную фразу произносит доктор, который, видимо, уже унизил всех подчиненных, подписал все пузырьки с йодом и нашатырем, соскучился в медотсеке и потому явился на мостик.

Кирк поднимает глаза от планшета, который подносит ему на подпись томная старшина. (Сегодня у нее на голове вполне пристойный осьминог, в отличие от того кошмара, что она плела из волос всю предыдущую неделю. Впрочем, таскала она на себе этот дизайнерский выкидыш с гордостью, утверждая, что это – писк орионской моды. Джим придерживался мнения, что мода издала означенный писк перед тем, как сдохнуть в корчах, но вслух предпочитал лишь обворожительно улыбаться девушке. Старшина таяла и творила недельные отчеты со сказочной скоростью).

Итак, капитан вскидывает взгляд на экран.
Прямо по курсу посреди черноты расцветают яркие капли, будто кто-то махнул в пространство кистью эпических размеров, щедро обмакнув ее перед тем в краску. Цветные точки обрастают хвостами и заусенцами, кружатся, превращаются в пульсирующие кляксы и плавно переходят из цвета в цвет: вот красный… малиновый… вот голубая вспышка слева рассыпается пригоршней золотых искр, которые в полете сменяют цвет на зеленый…

Зрелище завораживает. Оно вполне способно вызвать эпилепсию у предрасположенных. Оно притягивает взгляды всех присутствующих на мостике, точно распускающийся в замедленной съемке цветок… или разинутая в броске змеиная пасть.

Однако капитан на то здесь и посажен, чтобы через несколько секунд созерцания оторваться от экрана и выдать по заботливой, эдакой отеческой, плюхе засмотревшимся пилотам.

– Джентльмены, не спать! Мистер Сулу, доложите обстановку.
– Неопознанный объект, сэр («…неведомая летающая штука», – ворчит за спиной Боунс), до того не отражавшийся при мониторинге! Предположительно твердое тело! Координаты… нулевой градус наведения!
– Мистер Спок, у вас что?

Картинно изогнувшийся над сканером старпом обстоятельно рассказывает. Выясняется, что неведомая светомузыка, родившаяся из черноты прямо у них под носом, на самом деле скрывает внутри себя планету. И раньше здесь ее не было, если верить звездным картам. А если уж им не верить, господа, что тогда поможет человеку и гуманоиду составить четкое представление о происходящем?

Тот фейерверк, который новорожденная планета устраивает перед ними, не имеет под собой никакого научного обоснования – когда Спок говорит об этом, в глазах его горит охотничий азарт сеттера-первогодка.
Атмосфера планеты, кто бы мог подумать, неотличима от земной. Плотность – чуть ниже земной. Радиация – в пределах допустимого. Электрических, силовых, каких-либо других полей не обнаружено. Планета явно испеклась недавно… буквально только что! Вот только небесные тела не рождаются из пустоты и пыли так внезапно, чуть ли не по щелчку. Вдобавок радужное облако вокруг нее продолжает мерцать и переливаться.

А все вместе значит, что там, внизу, интересно и опасно. С той же процентной вероятностью, с какой родина мичмана Чехова начинается с картинки в его букваре, с этих двух компонентов начинается то, что капитан Джеймс Кирк считает приключением, мистер Спок – любопытным опытом, а доктор – очередным геморроем.

Они материализуются на планете (капитан, офицер по науке, старший медик и необходимый минимум людей в красном) и с любопытством осматривают окрестности. Картинка не очень радостная: темно-багровая, почти коричневая, почва, редкий кустарник, торчащий там и тут клочьями неопрятной бороды. Поодаль – скалы, приземистые, с широко расходящимися от подножий серыми галечными осыпями. Ни намека на то буйство красок, что так неожиданно преградило им дорогу.

И в этот момент Маккой сдавленно ойкает и прижимает к носу ладонь. Из-под пальцев выбегает тонкая струйка крови, стекает по подбородку и капает на форму, оставляя на синей ткани пятна фиолетового цвета.
У главного хирурга неожиданно скакнуло давление. Очень своевременно. Кирк велит ему, невнятно ругающемуся в руку, немедленно отправляться на корабль. Неужели в лазарете больше нет свободных рук, и обязательно нужно заездить насмерть вас, Боунс?
Сбыв таким образом с рук вечного опекуна, капитан жизнерадостно устремляется навстречу возможным форс-мажорам. Даже не дождавшись медицинского подкрепления.

…Поверхность планеты упруго толкает в подошвы форсистых сапог, она похожа на схватившуюся корку непропеченного хлеба, и это ощущение куда как неприятно. Точно идешь по телу гигантского спящего существа – живому, вздрагивающему, пружинящему. Как будто выжидаешь момента, когда существо проявит свою истинную сущность.
Адреналиновый хищник капитана поскуливает в ожидании сытного обеда.
Однако ничего сверхъестественного не происходит.

Напротив, все случается буднично и обыкновенно. И очень, очень быстро.
Мягкий туман появляется из ниоткуда, заполняет свободные промежутки между землей и комковатыми облаками. Исчезают кусты, шершавые скалы, последними скрываются небеса. Серо-голубой дым, выглядящий дешевым театральным эффектом, обнимает за колени и с неуловимой быстротой подбирается к лицу. По слизистой колючими лапками пробегается резкий запах, остро-сладкий и незнакомый. Краем глаза Джим успевает отметить, как один из стоящих поодаль офицеров в красном хватается за горло (жест столь же неуместно-театрален, как и само явление тумана) и падает; еще капитан успевает нажать на кнопку вызова и выкрикнуть: «Энтерпрайз!..». А потом переполненные приторным газом легкие посылают сигнал мозгу, сознание отказывается от дальнейшего сотрудничества, и Кирк стремительно летит в голубую вязкую муть.

* * *
Кто-то ловит тоненькую нитку его пульса и осторожно, как большую рыбу на гудящей леске, вытягивает Джима на поверхность из темного провала. Главное – не оглядываться; слои темноты постепенно сменяются светлыми водами, и тело обретает себя, наполняясь слабостью, болью в груди, нытьем в затекших мышцах.
Капитан открывает глаза.

Прямо над ним в неудобной позе сломанного циркуля нависает Спок, навалившись грудью на собственное острое колено. Ладони старшего помощника все еще перекрещены на груди Кирка, над его сердцем. Успех проведенного курса срочной реанимации налицо – ребра у Джима болят так, будто по ним прогулялся какой-нибудь Ганнибал со своими слонами.

Увидев, что капитан подал признаки жизни, вулканец без особых церемоний хватает его за плечо, заставляя приподняться, разворачивает лицом к тусклому свету заката (ах вот почему так темно!) и внимательно всматривается в глаза. Дыхание у Спока тяжелое, загнанное, а в каждом выдохе отчетливо различается привкус того самого внезапного тумана. И Кирк, уловив этот запах, вспоминает в подробностях все то, что предшествовало глубокому погружению.

– Вы в порядке, капитан?
– Где все остальные, Спок? – спрашивает Кирк, игнорируя вопрос, чуть резче, чуть громче, чем следовало бы. По вискам ударяет неожиданно острая боль; видимо, вулканец узнает об этом по мгновенно отреагировавшим зрачкам. А может, потому что вулканец. Не суть важно.
– Капитан, я бы не рекомендовал Вам резких движений и нервного волнения. Газ, вполне очевидно, ядовит. Вам нужно лечь.
Постепенно фразы становятся все более короткими, Спок выдает их порубленными на части и под конец начисто отключает все те интонации, которые обычно присутствуют в его голосе. И Джим, слыша этот голос андроида, понимает, что старпом тоже успел наглотаться чертового тумана.
Удачно прогулялись!..

– Остальные погибли, капитан.
Можно судорожно сжать кулаки и зубы, получив за это очередной электрической удар боли. До обидного глупая гибель.
– Мне удалось вытащить только вас, – продолжает вулканец, время от времени замолкая на доли секунды. И эти паузы больше всего похожи на подвисание компьютера, который работает в условиях адской перегрузки. – У лейтенанта Нэгото началась агония. Мне пришлось выбирать. Я оставил его на склоне. Здесь сравнительно безопасно.

После этих слов Кирк приподнимается на локте, чтобы осмотреться. Оказывается, они оба расположились на скальном выступе. Судя по всему, довольно высоко над землей. Сверху козырьком нависает естественный карниз. Если вдруг пойдет какой-нибудь кислотный дождь, чего вполне можно ожидать от подлой планеты, будет хоть какая-то защита. Разве что дождь здесь идет слева направо…
А чуть ниже края ниши, в которой они угнездились, примерно в паре футов вниз по обрыву, мягко колышется млечное море клубящегося газа.
Местное светило – холодная красная звезда – почти скрылось за горизонтом. Красноватая темнота стремительно сгущается, она расползается мутными пятнами, подсвечивает багровым толщу тумана. Так расходятся в океанской воде кровавые облака. Теперь ждать акул?

Тем временем Спок снова ожил после непродолжительного молчания.

– Связь с кораблем утрачена, капитан. Кстати, ваш коммуникатор пришел в негодность после падения. Все остальные исправны, но молчат. По всем частотам только белый шум.
– Что ж, новость не хуже остальных, – Джим обессиленно откинулся на спину. Черные точки радостно зароились перед глазами.
– Что будем делать, капитан?
– Займемся межвидовым сексом, чего еще делать…
– Если это как-то поможет в данной ситуации…
– Это шутка, Спок! Согласен, неудачная. Сложившийся стереотип. Будем ждать, пока нас хватятся. Или пока не рассветет.

Сколько времени проходит до следующего разговора, не мог бы сказать ни один из них. Кажется, понятие «время» потеряло смысл. Вулканец неподвижно сидит у стены – медитирует, дремлет либо размышляет. В любом из этих случаев для диалога недоступен. Надо бы спать, но Кирк зачем-то внимательно следит за слабым движением газа. Внутри мутного облака перемещаются легкие тени. Голубой туман начинает казаться живым – он выпускает длинные полупрозрачные нити, похожие на стебли каких-то речных цветов. И эти ложноножки вполне осмысленно тянутся вверх.
Джим уже планирует разбудить Спока, чтобы поделиться с ним наблюдением, но тот, оказывается, не спит.

– Спок, можешь считать меня параноиком, но оно живое.
– Я собирался сообщить тебе об этом, Джим. Оно определенно обладает разумом. Причем разум этот довольно сильный. Можно сказать, что он… первобытный. Он не соглашается идти на контакт, но при этом пытается проникнуть внутрь рассудка. С неясными целями.
– Ну уж наверняка не поговорить о ценах на дилитий!
– Сомневаюсь, что оно вообще способно говорить, капитан. По уровню умственного развития, если здесь можно применить подобный термин, это животное. Причем хищное.

Спок умолкает. Но по характеру молчания можно сказать, что у него есть еще пара срочных объявлений. Однако он почему-то мнется и не спешить их озвучивать.

– В чем дело, офицер по науке?
– Я способен выдержать натиск существа. Но в вашей, капитан, способности ставить ментальные барьеры я, простите, сомневаюсь.
– И что мне теперь делать? Попробовать намотать тварь на кулак?
– Я мог бы попытаться распространить свою защиту и на ваш разум. Теоретически это возможно, если воспользоваться методом вулканского слияния разумов.
– Кто я такой, чтобы противиться передовым вулканским технологиям. Делайте вашу магию, мистер Спок.

И Джим переползает в темноте поближе к Споку и устраивает голову у него на колене, подставляя лоб рукам старшего помощника.
«Этот ваш мелдинг… будь он неладен». Ощущения не из тех, о которых можно рассказать своей мамочке. Пожалуй, нечто от межвидового секса в нем все же есть.
Кроме того, ладони у вулканца горячие. Приятное ощущение для больных висков.
Постепенно замедляется все вокруг, хотя и так уже было медленнее некуда. Ленивые размышления о том, может ли замедлиться пространство, распадаются на отдельные мысли и утекают меж пальцев, и снова – леска, рыба, натянутая нить, звенящая от напряжения. И плавно закручивающееся по спирали течение. Глубокие темные воды.

* * *
…Не стоило все-таки столько пить. Конечно, свадьба старшей дочери – событие примечательное и достойное того, чтоб его хорошенько запить... Но все же столько пить не следовало.

– Хозяин Дижимас!

Он вздрогнул, когда осторожное прикосновение к рукаву вторглось в его размышления.

– Простит ли господин раба за дерзость?

Кирк невольно поморщился. Столько лет, а он все никак не может привыкнуть к этому – «господин», «хозяин», вдобавок эта их дикая манера общаться… Когда не поймешь, то ли с тобой говорят, то ли с табуретом.

– Простит, простит. Пусть Кебе постелет в саду, мне не хочется спать в комнатах.

Слуга почтительно поклонился и вышел. Спасибо, хоть не пятясь, как это предписывает этикет. Холопские привычки – поначалу это казалось убийственным. Однако ж помни про чужой монастырь и особенно не зарывайся. Слуги и так молиться готовы на «справедливого, мудрого, доброго хозяина Дижимаса». Тьфу.

Кирк тяжело опустился на постель, по его указанию разложенную на широкой земляной скамье. В доме догуливали, громкие пьяные выкрики доносились порой даже сюда; кто-то затянул песню, и несколько голосов подхватили ее не в лад и не в строй.
Джим – «хозяин Дижимас» – снова поморщился. «Становлюсь брюзгой?». В голове уже шумел прибой, к утру обещая разойтись как следует, обрасти пенными барашками на гребнях волн и воплями чаек. Пока тело позволяло, нужно было успеть поспать.
Горячий ветер прошелся между деревьями – тяжелый, как печальный выдох. Слабо шелохнулась плотная кожистая листва, сильнее запахло цветами, и снова все утихло.
Кирк повернулся на спину, и ночные звезды заглянули ему в глаза с непрозрачно-черного неба. До странного захотелось плакать – скорее всего, от выпитого, и он вытер намокшие ресницы обратной стороной ладони.

«Энтерпрайз». Белая птица моя».
За ними никто не вернулся тогда.
Сколько лет прошло? Так. Мириам, прелестной новобрачной этого дня, семнадцать. С ее матерью Джим встретился... да, что-то около двух лет после высадки. Год, восемь месяцев и пятнадцать дней, уточнил бы мозгоедный кое-кто. А кажется, что целая вечность позади.
Не кажется. Она и так позади.
Удобнее, чем ночью, в саду и в одиночестве, да еще и пьяным, плакать разве что где-нибудь в угольной шахте на заброшенной планете. Никто не заметит, а если и заметит – не поверит глазам своим.

…а вот некоторые духи появляются тогда, когда их зовешь, причем не обязательно по имени. Достаточно просто вспомнить.
Силуэт нарисовался в дверном проеме, темный на светлом. Спустился по тропинке, выложенной плитняком, и стал белым на фоне ночи и черной листвы. Кирк хмыкнул, наблюдая, как силуэт безошибочно движется по направлению к его лежбищу.
Наверное, в загадочных вулканцев, кроме кучи прочих заморочек, вмонтирован еще и внутренний компас. Правда, едва ли можно допустить, что эти компасы ориентированы сугубо на Джеймса Кирка…

Споку необязательно знать, в какой конкретно точке пространства есть заданный Джим. Спок все равно найдет его на плоскости, как кошка находит воду, нелогичным интуитивным чутьем. Кирк отчаялся понять, как это работает, как-то раз сам вулканец по настойчивой просьбе капитана попытался объяснить, почему так происходит, но не смог. Потом и сам Джим махнул рукой – раз уж оно есть, пусть приносит пользу. Как-нибудь.
Вдобавок Кирк не мог не признаться, что это самое загадочное «оно» работает и в обратную сторону.

Спок приблизился бесшумно и мягко, крупным зверем ступая по мощеной дорожке. Несмотря на то, что с годами вулканец заметно поправился, ломаная грация и бесшумность передвижений остались при нем. Он остановился в паре шагов, молчаливый и белый. И вправду призрак.

– Спок, в этом ты похож на святого Иосифа.

Увидев, что Кирк не спит, вулканец осторожно опустился на край скамьи, подобрав подол белого парадного балахона.

– Скорее на Моисея. Который не только не смог вывести свой народ из пустыни, но и сам заблудился.

Джим не без удивления приподнял брови. Экая осведомленность. А начитанный вулканец тем временем тоже устремил взор в небеса, прицелившись крупным носом в яркую точку почти в самом центре небосвода.

– Мне незнакомы эти созвездия, Джим. Ни одно. Я прочитал достаточное количество астрономических трактатов, хотя здешний уровень развития наук оставляет желать лучшего. И все равно эти созвездия остаются незнакомыми. Я не могу постигнуть логику этого мира, капитан.

Кирк, капитан без корабля, молчит, собираясь с мыслями. Как самому признаться в том, что этот мир нелогичен даже для него, человека, который может приспособиться к любым условиям? Почему устройство связи, которое Спок в свое время пытался собрать из остатков коммуникаторов, само собой превратилось в оплавленную кучку деталей? Как объяснить то, что однажды ты присматриваешься к своей смуглой черноглазой Меритх – и вдруг с холодком между лопаток замечаешь, что глаза у нее голубые. А иногда желтые… Как рассказать то, что город как минимум дважды в неделю меняет очертания. Как, черт побери, объяснить тот факт, что недавно умерший фараон поразительно похож на погибшего вечность назад лейтенанта Нэгото, которого Спок не донес до спасительной скалы?!

Тогда их нашли аборигены – рано утром, окоченевших от холода под неласковым рассветным солнцем. Тогда он впервые увидел отца своей будущей жены, первого министра местного правителя. Наверное, тогда и началась его, Кирка, ослепительная (по меркам рабовладельческого общества) карьера?

Стены царского дворца украшены рельефами, на которых боги бьются с чудовищами. Впрочем, время от времени героев и крылатых уродов сменяют ровные геометрические узорчики. У этой планеты нет своего лица; ее облик зыбок, точно водная гладь. И только две вещи не изменяются здесь, поддаваясь разве что течению времени, – собственное отражение Кирка в зеркале и Спок. Вулканец, невозмутимый, надежный, верный, прочие эпитеты из служебной характеристики – единственный, кто связывает Джима с прошлой жизнью. Хранитель джимовой памяти, да. По-другому и не сказать.
Кроме этого, он друг.

Друг молча сидит рядом. Потом протягивает длиннющую руку и осторожно касается лба Кирка. Убирает волосы. Такое человеческое движение.

– Сегодня ваша дочь вышла замуж, капитан. Вас можно поздравить.
– О да. Спасибо, сэр, большое.
«Он всегда будет за твоим плечом. И всегда будет звать тебя капитаном».
– Тебе нужен отдых. Постарайся просто уснуть, Джим.
«Мы оба – всего лишь потерявшиеся дети».

Сухая ладонь ложится вдоль его лица знакомым жестом. Привычное ощущение – когда перед закрытыми глазами начинает закручиваться водоворот, и ты стремительно и плавно уходишь в сон, как в глубину вниз головой.
В последний миг перед окончательным погружением в темноту Кирк успевает подумать – можно ли расценивать мимолетное прикосновение пальцев к его губам как вулканский поцелуй на дорожку?..

* * *
Сон был длинным, без конца и начала, раскаленным, лживо-двумерным, как точка, что на деле оказывается проколом сквозь ткань сущего. Сон был всегда, густой и черный. И горечь в ободранных дыханием легких тоже была всегда, и пульсирующие удары внутренней черноты по вискам.

Наружная тьма сжала его голову жаркими черными ладонями, неприятно надавила на глаза. Капля сорвалась откуда-то с нависающего камня, отяжелела в полете и поставила холодную точку в конце мысли, ударившись между бровей. Пространство поползло в стороны, расширяясь и обретая глубину, темнота скрутилась в завитки горящей бумаги, убегая в углы, и невнятный лепет нетопыриных крыльев обернулся шумом собственной крови в раковинах ушей. Такая подходящая обстановке фонограмма.

…И пальцы на висках Джима – отнюдь не выдумка обманутого самим собой сознания, отчаянно ищущего, за что бы уцепиться.
Кирк открыл глаза, разорвав шитье золотых точек и зигзагов под веками. Разумеется, не выдумка. Этот суровый нос, твердый подбородок и прочие гранитные скулы, на которые капитан сейчас вынужден любоваться снизу вверх, принадлежат тому же персонажу, чьи уверенные пальцы лежат на височных швах человека. И то жесткое и живое, на что опирается затылок Джима – колени вулканца. Озабоченно-мрачный лик старпома в декорациях окружающих сумерек ни о чем хорошем не напоминает.

– Я уже в аду? – с трудом разлепив ссохшиеся губы, произносит Кирк.

Ну, или думает, что произносит. Сложно назвать голосом эти отвратные звуки, похожие на треск рвущейся бумаги. Теперь на лице бесстрастного, безэмоционального выходца с Вулкана присутствует облегчение, хорошо видимое даже в полумраке.

– Если вы всерьез, капитан, то я обеспокоен состоянием вашей нервной системы. Очевидно, в ней произошли некие изменения. Но если это был ваш человеческий юмор, то я чрезвычайно… рад, капитан.

Джим снова прикрывает глаза, откидывая голову чуть дальше. «Если бы Спока не было, то его точно стоило бы придумать», – с облегчением думает он, подставляя в длинную чужую фразу имя, которое вспомнилось само собой, без усилий.
«Даже если я забуду твое имя… даже если я забуду имя…».
А дальше снова черное с золотым, кружение в темноте и медленно гаснущая на лету живая искра.
И темнота, которая будет здесь всегда.

* * *
По небесной реке плывет торжественная ладья божества.
Во дворце истекают плавленым золотом гордые барельефы, обласканные вечерним солнцем. По пустыне бродит жаркий ветер. Великая река омывает плодородные земли.
Все идет как надо.

…а вот здесь по двору и лестницам бегают люди – суетливо, точно муравьи в затлевшем исподтишка муравейнике; недоуменно ворчат голодные животные в стойлах, гремит переставляемая утварь. Все не так, как надо, и вечер пахнет тревожно и остро.

Тяжело болен хозяин поместья.
Старшая жена, госпожа Меритх, всполошила весь дом, всем раздала указания – этот кипятит воду, этот оберегает покои хозяина, этого принести в жертву на алтаре за домом. Она собралась уже вызвать лучшего лекаря, прямо со двора правителя вызвать – неужели правителю безразлична судьба одного из самых славных его, государя, полководцев?..
Однако хозяин, невзирая на жар, боль и слабость в конечностях, отстоял жизнь несчастного агнца (счастливый раб точно назовет своего первенца его именем). И добавил вслед выбегающей со слезами жене, что не хочет какого-то там лекаря, пусть даже и царского. А нужен ему, дескать, только господин придворный книжник… Да, тот самый, который старший!.. И вот за ним пусть посылают незамедлительно.

И слуга, спасенный от бессмысленной гибели – боги часто остаются равнодушны к приношениям, – уже седлал самого быстрого из ездовых зверей, когда по дороге мерно и дробно простучали тяжелые лапы, и во двор, распахивая в пыли борозды, влетел взмыленный жеребец господина Спока, старшего придворного книжника.

…Ленивый ветер, теплый и вязкий, точно застоявшаяся вода, снова пришел со стороны пустыни. Он не смог взвихрить густую пыль на дороге, не потревожил древесных ветвей, только слабо качнул занавесь в проеме распахнутых дверей. И опять принес с собой этот странный запах – сладко-медовый, отдаленно напоминающий аромат цветущего клевера… или же тяжелый дух разлагающейся плоти. Показалось: запахом обволокло горло изнутри, будто липкой пленкой, и где-то на границе заходящегося в жару рассудка встала призрачная тень повторения, переигрывания забытой пьесы.

очень хочется пить – чашка с водой стоит у изголовья, на расстоянии вытянутой руки, в сотнях парсеков – люди в яркой форме переговариваются в отдалении и громко зовут его – нет же, это грохочет что-то медное, и Меритх распекает провинившегося слугу – короткое просветление

Бледненький огонь светильника лижет черный край плошки, тошнотворный жар поднимается изнутри, со дна тела, и не дает лежать ровно, заставляет крутиться на измятых простынях.

Небеса горят высоким голубым пламенем – так выгорает спирт, если к нему поднести спичку, так полыхает прекрасный синий пунш. Огонь хлещет жаркими гибкими языками, и жирная сажа летит сверху вниз, мертвым снегом сыплется из прожженных черных дыр. И звезды сгорают в золу. Пепел укрывает плечи Кирка, его лицо и седые виски.

За несколько мгновений до того, как пепел засыплет его с головой, на террасе раздаются голоса и быстрые шаги.
Спок входит в комнату – так герой, несущий в руках судьбу сюжета, врывается на сцену в последнем акте пьесы. Крыло занавеси мягко опускается за ним, отрезая обоих от окружающего мира. Вулканец пересекает комнату и тяжело опускается рядом с постелью прямо на пол.

– Почему ты отказался от услуг лекаря?
– Меня даже Боунс вряд ли поставил бы на ноги. Старость не лечится, Спок.
– Это нелогично – тебе всего…
– «Мне целых», Спок, так будет верней. Люди встречают не так много своих весен, как вулканцы.
– Но у тебя жар? Это излечимо!
– …кроме сказанного выше, я нашел себе какую-то здешнюю болячку. Представь, что престарелый… ну, скажем, клингон, подхватил корь. Или ветрянку. Какие детские болезни котируются на Вулкане?
«Я просто хотел попросить прощения, Спок. За то, что оставляю тебя в одиночестве».

Слышно, как во дворе плачет Мив-Шер, младшая из детей.

– Можно было бы сказать что-то типа «похорони меня на том самом холме», а, Спок? Извини. Мы еще увидимся.

Запах тления – или все же цветения? – принесенный очередным порывом ветра, прокатывается по комнате. А в середине ее – вулканец, стоящий на коленях у изголовья постели. Он так крепко сжимает плечи лежащего человека, будто хочет одними только руками удержать его здесь, рядом с собой. А потом бережно прикасается к его вискам.

…Водоворот набрал угрожающую силу, он ревет и закручивается воронкой.
Мелькают, летят, проносятся мимо разрозненные образы.
Голубое небо между подрагивающими лапами сосен.
Сияющая плоская тарелка корабля, разодранная поперек взрывом.
Костер, потрескивающий в ночном лесу. Тихий перебор струн.
Огромная лоснящаяся тварь, плеснувшая бабочкой хвоста по набежавшей волне.
Желтое, красное, синее, круговорот ярких вспышек – алое… малиновое… голубая вспышка слева рассыпается пригоршней золотых мушек… распад, распад, удивительно красивое угасание сияющих точек...

* * *
…и спокойный белый свет лампы-трубки. Господи, какое же ты чудо, лампа-трубка!..
Это примерно как очнуться в раю да на взбитом облачке.
Кирк в тысячный раз открывает глаза. Саднящее горло, здравствуй; привет тебе, трещина в ребре. И тошнота тоже пришла, вместе с головной болью.

– Вы оба!.. Вы меня убьете! Джим, я спишусь на Землю – до окончания миссии, на следующей же базе! Картошку пойду выращивать!

Восклицательные знаки зримо повисают в воздухе. Очевидно, это начальник рая приветствует новообретенных.
Доктор Маккой рвет, мечет и бесится, как несколько тайфунов, утрамбованных в одну трехлитровую банку.
Джим блаженно улыбается – углом рта, чтобы разъяренный врачеватель не оторвал ему голову раньше срока исцеления. Что может быть более настоящим, чем вопящий Боунс?..
Прооравшись, этот самый Боунс не то что бы успокаивается, но становится слегка адекватным. Пожалуй, теперь можно и порасспрашивать.

Да вон он!.. Еле от тебя оторвали. Я лично тройную дозу релаксанта вкатил!
Да, и пальцы ему сам отгибал! И даже не сломал ничего, как бы ни хотелось…
Что, что. Незачем лезть к черту в зубы, вот что!
Да, во всем планета виновата, кому же больше.
Есть такое растение – росянка. Слышал? Ну вот теперь знай!
Бывают росянки планетарного масштаба.
Не знал! Самое обычное дело – капитан не знал!
Ты хотя бы умных людей не отсылай в другой раз…

* * *
Потом, почитав медицинские карты и посовещавшись со Споком, капитан Кирк получил более полную информацию. Гипотетическая планета действительно оказалась живым существом – все-таки интуиция вещь полезная. Только вот иногда железный лом нужнее…
Существо – «некорректно называть его планетой после всего, что между нами произошло» – заманивает обремененные разумом организмы на свою поверхность, пользуясь для начала примитивным воздействием на зрительный нерв. Потом оглушает нервно-паралитическим газом – аналогом тяжелого тупого предмета – и начинает ласково переваривать при помощи все того же газа (который, как выяснилось на практике, еще и неплохой галлюциноген). Вылизанные до блеска скелеты безопасников, в том числе и несчастного недоспасенного Нэгото, нашли на поверхности недалеко от места высадки.
А уж картинки, которые видит живой корм в процессе, – это личное дело каждого. Кто-то вот, оказывается, может видеть одну картинку на двоих. Мило.

После происшествия проходит энное количество времени. У старшего помощника Спока заживает нога, обглоданная в нескольких местах не в меру ретивым щупальцем. Капитан Кирк почти избавляется от накрывающих с головой, точно паника, приступов дежавю. Память несчастных краснорубашечников почтили минутой молчания, а хищную скотину пронумеровали, опечатали и сдали на поруки властям. Что они там будут с ней делать – их проблемы.

Иногда Джим Кирк вдруг содрогается от мысли: «А что, если я все еще лежу на поверхности планеты?..». Почти в эту же минуту, может, чуть дольше, чем через минуту, он ощущает прикосновение взгляда к затылку, к щеке, к виску.
Ниточка. Тоньше паутины. Туго, до звона натянутая леска, гудящая от напряжения струна. Связывающая двоих. Какой бы мир их ни окружал.

@темы: чужое, легшее на душу, Action, Звездный путь TOS, пропущенная серия

---

Звездный путь TOS

@темы: слэш, чужое, легшее на душу, Action, видио, ST mirror, Звездный путь TOS